Наедине со временем

Власть ищет союзника в буржуа и хочет сделать его своей новой российской элитой, присовокупив сюда всякого рода «инженеров человеческих душ». В общем, жизнь «устаканилась». Застой переиздан малым тиражом, особых поражений, как и достижений, как будто нет.

Более 80 лет назад, в январе 1936 г., в статье, посвященной памяти Ленина, тогдашний любимец партии Н. Бухарин назвал русский народ «нацией Обломовых». Неужели такая оценка правомерна? Похоже, что да.

Истоки размывания большевизма

В широко известном советском кинофильме «Парень из нашего города» командир танковой школы спрашивает у водителя танка, не сумевшего преодолеть водную преграду на маневрах: «Так почему же танк провалился?» Участники преодоления распада СССР также вправе спросить у истории и у себя о причине этого распада.

Возвращаясь к многократно цитируемому выше Карпову, взгляды и выводы которого опровергаются множеством материалов, есть смысл упомянуть отдельные мысли из работы известного советского философа марксистского толка В. Роговина [25] , показывающие, что на руле систематического шельмования и интриг, возникших в компартии еще в период становления советской власти, ведущих к возникновению деформаций и полному разрушению марксистко-ленинских идей строительства социализма, лежит руководящая рука Сталина, умело воздействовавшего на низменные черты человеческой натуры при помощи инструментов, состоящих из фальсификаций, подлогов, раздачи постов и привилегий, борьбы за власть. Сталин обладал способностями наделять и разлагать нужных ему людей привилегиями, свойственными капитализму, транспонируя их в социалистическое общество.

25

В. Роговин. Была ли альтернатива?

Ленин вместе с Троцким вел борьбу со Сталиным и его кликой по всем главным направлениям: против однопартийности и ущемления прав инакомыслящих, за сохранение фракций и группировок в рядах партии, против привилегий руководства партии и государства, против автономизации республик, входящих в СССР.

Эта борьба сводилась к непрерывному каскаду конфронтаций с интригами нарождающейся в стране бюрократии, насаждаемыми кадровой политикой Сталина. Конечно, трудно ассоциироваться с политикой Ленина и Троцкого, принимая их борьбу против сталинских интриг как единственно верное продолжение идей великих гуманистов прошлого. Можно с твердостью быть уверенным, что Сталин был идеологическим наследником Ленина, ненавидевшего интеллигенцию и крестьянство. Он жаждал власти и упивался ею. Ленин был сторонником террора. Чего стоили с его позволения и прямого указания проводимые Красиным и Сталиным дореволюционные акции по экспроприации, его пароход с интеллигенцией, депортированной за границу, отнятие церковного имущества у духовенства. Но Ленину было свойственно и нечто человеческое. Он вязал корзиночки, собирал грибы, уважал Плеханова и любил Мартова.

Но, оглядываясь на ту жестокость, проявленную Лениным и Троцким (вспомним кронштадтский лед) в период гражданской войны в борьбе за власть и ее становление в России, следует помнить, что в данном случае речь шла не только о результатах их идеологических устремлений, но и об их непосредственной жизни и смерти. История последних лет подтвердила намерения обладателей власти: чтобы избежать уничтожения или гаагского трибунала, необходимо идти на самые жестокие меры борьбы за ее сохранение. Расстрел Ельциным Белого дома является характерным примером такой жестокости, которую следует так же отвергать, как и насильственную расправу Ленина и Троцкого с контрреволюционными силами, представляющими угрозу как существованию государства, так и их собственной жизни.

Здесь возникает вопрос о самом понятии контрреволюционных сил и контрреволюционной деятельности, используемом с успехом и Лениным, и Троцким, и Сталиным по своей идеологической широте в одинаковой мере. Например, известны нападки Троцкого на К.И. Чуковского, нашедшие свое отражение еще в статье, датированной февралем 1914 г. и впоследствии вошедшие в его книгу «Литература и революция» (М., 1923). Троцкий называет Чуковского «теоретически невменяемым», утверждая, что он «ведет в методологическом смысле чисто паразитическое существование». 01.10.1922 г. в «Правде» была напечатана статья Л. Троцкого «Внеоктябрьская литература», где он так характеризует книгу Чуковского о Блоке: «…этакая душевная опустошенность, болтология дешевая, дрянная, постыдная!» Что писал Троцкий о Чуковском в 1924 г., установить не удалось, но в архиве Чуковского сохранился сатирический отклик С. Маршака на это выступление Троцкого. В рукопись «Чукоккалы» на стр. 384 вклеен листок с типографски набранными стихами с записью рукой К. И.: «С. Маршак (для „Русского современника“), запрещено. Троцкий». Вот отрывок из стихотворения С. Маршака:

Расправившись с бело-зелеными,Прогнав и забрав их в плен,Критическими фельетонамиЗанялся Наркомвоен.Палит из Кремля МосковскогоНа тысячи верст кругом.Недавно Корнея ЧуковскогоУбило одним ядром.

К этим идеологическим нападкам следует отнести и статью Н.К. Крупской в «Правде» от 01.02.1928 г. «О „Крокодиле“ К. Чуковского», утверждающую, что эта сказка является «буржуазной мутью». Крупская резко осудила и работы К. Чуковского о Н.А. Некрасове, заявив, что «Чуковский ненавидит Некрасова», результатом чего явился полный запрет на издание всех детских книг Чуковского, поскольку Крупская тогда возглавляла комиссию по детской книге ГУСа [26] . В напечатанном в «Правде» 14.03.1928 г. «Письме в редакцию» М. Горький возражал Крупской по поводу «Крокодила», утверждая, что помнит отзыв В.И. Ленина о некрасоведческих исследованиях Чуковского. По словам Горького, Ленин назвал работу Чуковского «хорошей и толковой». Письмо Горького приостановило начавшуюся травлю книг и статей Чуковского о Некрасове. Однако «борьба за сказку» продолжалась еще несколько лет.

26

ГУС – Государственный ученый совет.

Однопартийность никогда не рассматривалась в марксизме как необходимый фактор политического строя, возникшего после победы Октября. Но, согласно Роговину, вскоре после нее большевики оказались единственной легальной и правящей политической партией с навязанной ей враждебными политическими силами однопартийностью, не свойственной большевизму. Тем не менее большевики прилагали немалые усилия, чтобы и далее удерживать так называемые «советские» партии, т. е. партии, входившие до октября 1917 г. в Советы, в рамках советской легальности [27] . Даже в годы гражданской войны эсеры, меньшевики и другие левые партии допускались в Советы в случае отказа от вооруженной борьбы против них.

27

Э. Карр. История Советской России. Книга 1: Большевистская революция. 1917–1923. М., 1990. С. 146–152.

Другой опасностью, грозившей поразить завоевания революции, было ограничение внутрипартийной демократии, вызванное тяжелыми условиями становления советской власти, хотя марксисты всегда считали закономерным наличие и развитие в рабочей партии борьбы внутрипартийных идейных течений и взглядов даже по самым острым политическим вопросам, что в дальнейшем было исковеркано Сталиным, считавшим, что борьба должна вестись на полное устранение инакомыслящего меньшинства.

Еще Энгельс, подчеркивая недопустимость ограничения дискуссий и применения санкций к оппозиционному меньшинству, в письме к Ф. Зорге писал: «Самая большая в империи партия не может существовать без проявления в ней в изобилии всякого рода оттенков, избегая даже видимости диктатуры…» [28] .

28

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 37. С. 373, 374.

Ленин многократно подчеркивал, что партийная дисциплина должна быть единой для всех ее членов, сочетаясь в единстве действий со свободой обсуждения и широкой критикой до принятия решения, подлежащего единому выполнению [29] . Понимая, что партия власти особенно нуждается в единстве, Ленин направлял постоянные усилия на предотвращение внутрипартийных расколов и рассасывание фракций по мере решения споров и на смягчение и нейтрализацию личных и групповых конфликтов ее членов, особенно в рядах руководства.

29

Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 13. С. 64, 65.

На VIII съезде партии Зиновьев заявлял: «Оппозиция – вещь законная. Никто против этого ничего не имеет. Съезд для того и созывается, чтобы каждая группа нашей партии сказала свое мнение» [30] . На IX партконференции была принята резолюция «Об очередных задачах партийного строительства» с предупреждением против применения партийных санкций по отношению к коммунистам, чьи взгляды отвергнуты внутрипартийной борьбой: «Какие бы то ни было репрессии против товарищей за то, что они являются инакомыслящими по тем или иным вопросам, решенным партией, недопустимы» [31] , не подпуская к власти новую «номенклатуру». Предполагалось принятым еще VIII съездом партии решением систематически откомандировывать к станку и плугу работников, застрявших на советской и партийной работе [32] .

30

VIII съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Протоколы. М., 1959. С. 325.

31

КПСС в резолюциях и решениях… Т. 2. С. 300.

32

Знамя. 1989. № 9. С. 21.

Но провозглашенный X съездом новый политический курс последовательно не был реализован, чему существенной помехой стала принятая X съездом резолюция «О единстве партии», запрещающая фракции, что обосновывалось Лениным наличием чрезвычайной обстановки в стране на фоне кронштадтского мятежа, вспыхнувшего в дни съезда. Ленин прямо говорил, что эта резолюция, предусматривающая исключение пленумом ЦК кого-либо из его членов в случае допущения им фракционности, противоречит Уставу партии и принципу демократического централизма.