Наглец

– Это мои деньги, ты не уйдешь отсюда… – Предупреждаю.

Его это не трогает.

– Еще один шаг, – цедит сквозь зубы Швед, – и ты – труп.

– Нет, это тебе не по зубам. – Усмехаюсь я, не чувствуя пола под ногами.

Мои ноги меня не слушаются, но я двигаюсь вперед.

– Проверим? – Подается навстречу Макс.

– Я это так не оставлю, ты меня знаешь. – Еще полметра в его сторону.

– Предупреждаю в последний раз, – он угрожающе понижает тон, – еще шаг, и ты – покойник.

Я не верю. Просто не верю в это. Послушный, разбитной, веселый повеса-Макс. Он не мог нас так кинуть.

– Духу не хватит, – последнее, что я говорю, ступая ему навстречу.

И тишину разрывает оглушительный хлопок. Инстинктивно зажмуриваюсь в тот момент, когда меня отбрасывает назад. В ушах шумит, воздуха не хватает. Падая на колени и заваливаясь на бок, все еще вижу оружие в его руке.

Перед тем, как в недоумении уставиться на расплывающееся на груди огромное красное пятно, вижу взгляд бывшего друга – в нем отсутствует сожаление. Швед скорее доволен. Полностью уверен в себе. Он доказал, что не тряпка, заявил, что не станет довольствоваться и дальше вторыми ролями.

– Что же это такое, – причитая, наклоняется ко мне Фридрих Робертович.

Его ладони дрожат, окунаясь в горячую кровь, которой насквозь пропиталась моя рубашка. У меня мутнеет перед глазами. Хватаю воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Не могу поверить, что всему конец. Что мне конец.

– Кто следующий? – Холодно спрашивает Макс, оглядывая присутствующих. – Есть желающие?

Имран громко сглатывает, а Фил, хозяин бара, вжимается в стойку широкой спиной.

– Тогда всем счастливо! – Швед пятится, продолжая держать на мушке всех нас.

– Срочно вызывайте скорую, – кряхтит старичок, опускаясь передо мной на колени, когда слышится хлопок закрываемой двери.

Швецов ушел, а последним, что я увижу, будет малиново-бордовый потолок душного бара. Чувствую, как меня начинает трясти, воздуха не хватает, кровь толчками шумит в ушах.

– Никакой скорой! – Орет Имран, пиная ногой стул.

Тот со звоном опускается на каменный пол.

– Молодой человек ранен, он сейчас умрет. – Настаивает старик.

Сквозь мутную пелену вижу, что он склоняется надо мной, и вся его одежда уже перепачкана моей кровью.

– Какой, на хрен, скорой? – Южанин ударяет ладонью в стол. – Чтобы они начали разбираться, что я здесь делаю?! Мне нельзя светиться в таких делах!

Он принимает из рук телохранителя свой пиджак и быстро надевает. Дрожащей рукой лихорадочно хватает еще дымящуюся сигару из пепельницы.

– Нет, вы как хотите, но нужно вызывать скорую. – Фридрих Робертович с трудом поднимается. – Несите телефон! – Строго наказывает онемевшему Филу. – Быстро!

И тот бросается со всех ног к стойке бара.

– Простите меня, Александр, – слегка наклоняется надо мной Имран. Он брезгливо разглядывает мои руки, прикрывающие из оставшихся сил рану на груди. – Мне нужно уносить ноги.

– Идите. – Бормочу.

Но получается что-то бессвязное.

– Достану этого гаденыша из-под земли, – перешагнув через меня, южанин спешит к выходу. На ходу бросает своему телохранителю: – А ты уволен, ничтожество.

Его верный пёс, что-то ворча под нос, уносится вслед за ним.

– Алло, скорая, – взволнованно восклицает в трубку эксперт-искусствовед, – огнестрельное ранение! Ранен молодой мужчина. Скорее, пожалуйста, он умирает! Бар находится на улице…

Он замолкает, едва дверь с шумом захлопывается. Кладет трубку и поднимается по лестнице, чтобы закрыть дверь на засов.

– Как ты? – Фил садится рядом со мной на корточки.

– Отлично. – Улыбаюсь, с неудовольствием про себя отмечая, что кровь из спрятанного под рубашкой резервуара все еще продолжает растекаться, противно щекоча кожу.

Поднимаюсь на ноги и сажусь за столик. Марк Иосифович помогает мне избавиться от пиджака и рубашки, подает полотенце, которое я оборачиваю вокруг туловища. Оно сразу пропитывается насквозь густым красным сиропом.

– Работать становится всё труднее. – Ворчит старик, аккуратно снимая с лица накладные бакенбарды и бородку.

– Да брось. – Фил разливает по пузатым стаканам коньяк. – Всё как по нотам. Я, правда, чуть не обосрался, думал, его человек тоже палить начнет.

– Куда ему. Тупой уволень. – Замечает лже-искусствовед, отмахиваясь. – Это я сразу подметил, в первый же день. А вот хозяин его нервный, с такими опасно.

Осуществить дерзкую аферу это не значит выйти сухим из воды. Вот поэтому приходится подчищать хвосты и «умирать», чтобы тебя потом не искали. Я рассматриваю кожу на груди, которая после «выстрела» осталась целой и невредимой, но теперь вся покрыта красными разводами, и шумно выдыхаю. Еще и любимую рубашку пришлось загадить, но тут уж никуда не денешься – без вложений не бывает и прибыли.

– Ну, как я вам? – Внезапно раздается бодрый голос Макса.

Он появляется со стороны черного хода с двумя чемоданчиками и небрежной походкой подходит к нам. Кладет добычу на стол. Картинно кланяется и с размаху выпивает коньяка.

– Еще один шаг, и ты труп. – Говорю я, нахмуриваясь, пока он жмет членам команды руки. – Еще один шаг, и ты покойник. – Повторяю, старательно копируя его «борзый» тон. – Это что, Швед такое было?

– Импровизация, – с гордым видом заявляет он.

– Этот придурок никогда не научится придерживаться плана. – Усмехаюсь, отправляя свою порцию коньяка в рот.

Внутренности сразу окутываются приятным теплом, наполненное до краев адреналином тело благодарно покрывается мурашками.

– Кто это? – Напрягается Фил, указывая пальцем на коридор.

Со стороны черного хода раздается требовательный стук.

– Видно, Макс привел кого-то на хвосте. – Постукивая ногтями по столешнице, замечает Марк Иосифович.

– Я? – Возмущается Швед. – Никого за мной не было!

– Тихо. – Приказываю грозно.

Осторожно поднимаюсь со стула, отбрасываю полотенце, накидываю куртку и иду к двери, спрятанной между коробками со спиртным. Слышу, как мои парни лихорадочно прячут кейсы за стойку бара. Сердце клокочет где-то в горле, когда останавливаюсь в узком закутке, и стук повторяется вновь еще настойчивее и громче.

Посмотреть в глазок не решаюсь, есть риск получить пулю в череп. Нажимаю на экранчик, закрепленный справа на стене. Тот оживает, картинка на нем сначала дрожит серыми полосами, а затем проясняется. Узнаю фигуру на видео и усмехаюсь, не веря глазам. А когда незваный гость подходит еще ближе, уже отчетливо вижу его лицо.

«Вот сукин сын. Трудно было предупредить?»

– Заходи, – открыв дверь, быстро втаскиваю пришедшего внутрь.

Закрываю засов и только потом прислоняюсь к гостю плечом, крепко обнимаю и хлопаю ладонью по спине.