Наглое игнорирование

— Ну, нам сказали, что тут проверено. Акт есть, все чин-чином, — равнодушно пожал плечами седой.

— Конечно, есть, — разозлился Новожилов. — Я же его и писал. А вы теперь опять тут насвинячили.

— Значит плохо проверял – вон снарядов сколько осталось, — поддел его седой.

— В танке были, комплектом! — огрызнулся сапер.

— Ладно, придется сюда еще раз заехать, — успокаивающе заметил комвзвода. Потом глянул на седого, спросил, глядя внимательно:

— Вам в ходе вашей работы скопления трупов солдат и офицеров противника не попадались по дороге?

Мужики переглянулись. Полувоенный попытался что-то вякнуть, седой опередил:

— Вон там, — махнул рукой, — от перекрестка вправо – немцы видно кладбище свое собирались устроить – гробы там стояли штабелем и кресты фабричные из дерева. Мертвяков своих стащили много – кучками валяются. Как увидите склад бывший ГСМ, ну, церковь – так за ней сразу. Километров восемь, может девять отсюда. По этой дороге, по праву руку второй поворот. Там еще телеги ломаные валяются и лошади.

— Ясно. А снаряды не разбрасывайте, — строго сказал комвзвода, козырнул четко, сразу видно – кадровый, и тут же – гражданские и охнуть не успели – в два шага оказался у борта танка, в одно движение выдрал из держалок кувалду. Метко швырнул инструмент в тележку, запрыгнул на сиденье.

— Поехали, товарищ Новожилов!

Работяги у танка остались с открытыми ртами. Полувоенный пучил глаза и молчал.

Сапер мрачно оглядел немую сцену и довернул ручку газа.

Старший лейтенант Берестов, начальник похоронной команды

Еще на въезде в райцентр обмерло сердце: жену увидел! Та как раз свернула в боковую улочку и спокойно шла дальше. Мяукнул торопливо что-то горелому мехводу, тот к счастью понял, тормознул резко. Старлей выпрыгнул из вездехода, побежал следом за своей половинкой, задыхаясь от радости, тронул за плечо…

И отшатнулся. Незнакомое круглое лицо, недобрый прищур, какой то намек в голосе: "Чаво тебе, служивай?"

Не веря глазам, еще таращился глупо, потом скомканно извинился, поспешил назад, словно побитый пес. Со спины – она, походка, фигура… Ошибся.

А на входе в особотдел новая беда – зацепился неловко новым своим чудовищным пистолетом на дверную ручку, передернуло от резкой прострельной боли в плохо зажившей ране. Потому беседовал скокобочившись, хоть и старался не показывать своей слабости.

Уполномоченный к собранным у солдат немецким документам в мешке отнесся спокойно, а имущество покойного пропагандиста его явно заинтересовало. Обрадовался фотоаппарату, принял по акту ролики с пленками, потом принял рапорт о найденных пушках, услышав про вездеход не поленился выйти, глянуть. Одноглазый уже вовсю махал руками, рассказывая двум милиционерам про невиданную машину. Берестову показалось, что положил глаз на эту таратайку особист.

А потом прицепился сотрудник органов к пистолету в деревянной кобуре. Запахло жареным, так как с одной стороны старший лейтенант вроде как и военный, но пистолет этот у него – нелегально, то есть в удостоверение не вписан и бумаг на него никаких нет. Что чревато и наказуемо, как уведомил уполномоченный высыпав в одном предложении речитативом ворох статей и уложений. С чего он стал цепляться после вполне доброжелательного разговора – не сразу понял начальник похкоманды. Потом из намека уяснил – собирают начальник всякое диковинное вооружение и лучше бы отдать этот агрегат в подарок от похоронной команды.

— Покажи-ка, что за патроны к нему? — спросил особист.

Хмуро Берестов достал обойму с патронами, выщелкнул пару.

Уполномоченный повертел их в руке, глянул на маркировку гильзы, пожал плечами, сказал уверенно:

— Первый раз такие вижу. Это у тебя все, что есть? — и продолжил после кивка старлея:

— Все равно к такому чуду патронов нет, так что без толку его таскать. С другой стороны органы не будут против, если похоронная команда частично – в том числе и ее командир – будет вооружена. В районе есть и дезертиры и бандиты, так что – чем обиходным и типовым вооружиться можно. Но – по правилам, тут не Гуляй-поле!

Особист посмотрел со значением и добавил, что, к слову – с начальником НКВД познакомиться стоит, хотя и впредь делами команды будет заниматься он – уполномоченный, но с таким начальством лучше быть в хороших отношениях.

Прозрачный намек Берестов понял, начальника встретили в коридоре, отчего торжественность встречи прошла не на должном уровне, зато отданный не без сожаления "Штайер" явно растопил ледок.

Закончил начпохкоманды дела, обсудив нюансы и поняв, что да как делать в бумажном плане и после этого безуспешно штурмовал финотдел, получил на складе два мешка крупы и кулек сухарей, пошел наябедничал майору, что нет сахара, тот воспринял сказанное без особого восхищения, а Берестов потом переделал массу дел, избавившись от трофеев и отправив с почты телеграмму кураторам в ВММА с просьбой о выделении транспорта, в связи с рассеянием по территории собираемых образцов. Так как команда Берестова была сделана не по штату, а под конкретную задачу, путаница у снабженцев имела место. Заварившие кашу деятели из ВММА были флотскими, а команда была сформирована сухопутчиками, что вызывало постоянные недоразумения, слабо контактировали армия и флот, хоть и были едины.

К тому времени уже и телега за ним приехала. Спирт надо было получить в госпитале, что прошло со скрипом, но быстрее, чем ожидалось. Особенно убыстрило получение обещание подарить кладовщику часы швейцарские, а до того – рассказ толстому, как с картинки, начхозу госпиталя про всякие медицинские штуковины из немецкого медицинского заведения.

Обратно ехали не с таким шиком, поскрипывали колеса телеги, лошадка стукотала копытами. Насидевшийся за день в разных присутственных местах Берестов шел сбоку, одноглазый дремал, привалясь к мешку с крупой, а пригнавший телегу слабосильный боец то понукал лошадку, которая не обращала на это никакого внимания, двигаясь с одной скоростью, то клевал носом.

Одни бумаги сдал, другие бумаги надо спешно писать. А сбор голов между тем идет не так быстро, как хотелось бы. И основная проблема – трупы раскиданы по территории, а не лежат кучей. С лошадками не успеть никак. Нужен транспорт, нужны выездные группы, которые будут работать по месту, привозя головы и имущество. Черт, узкое место получается очень. Зато, сдав первую часть груза и обозначив активную деятельность, можно теперь переждать немного.

Солнышко уже пригревает, начнут мертвяки гнить. И да – пахать скоро надо. Значит, до сдачи "Комсомольцев" надо их и колхозникам дать. Крестьяне – публика завистливая, так что жить надо с оглядкой на привычки местных. Осенью надо хоть тресни – а сдать кафедральным нужное количество черепов. Или пан – или пропал. И лучше выбрать пана, хотя он и явный поляк.

Как хорошо служивший человек, Берестов отлично знал, что выполнить все пункты приказа ему физически не удастся. Он не удивился, когда в разговоре с фельдшером узнал, что в медицине ровно такая же практика, как в армии – обязать выполнять заведомо невыполнимое полностью. Оно и начальству проще – изначально у каждого подчиненного при таком положении вещей есть огрехи в обязательном порядке, и можно его взять за хвост без труда и подчиненный гоголем ходить не будет, зная, что за душой грешки. Главное, чтобы поручив невозможное – получить нужное. Потому из всего порученного старший лейтенант привычно вычленил основное.

Надо вести разведку местности, нужен транспорт, оружие, жратва. Все это взять можно только из брошенного немцами. И надо готовить команды к выезду. Эх, найти бы полевую кухню, это бы сразу многие проблемы решило! А то даже котелки не у всех бойцов. Сейчас очистишь местность вокруг деревни – и еще и проблема кормежки горячей пищей встанет. Так что разведка, разведка и еще раз – разведка. Тут разгромлена немецкая дивизия, при отступлении потерявшая всю матчасть. Это колоссальные богатства по нищему военному времени, только искать надо быстро. Разумеется, большинство сокровищ перемолоты танковыми гусеницами, размочалены прямыми попаданиями, но и нужно-то немного.