Нахаловка 2

Серый, Борис и еще пара мужиков-лесорубов подорвались из-за стола и подошли к еще подергивающимся телам.

— Есть, падла! Живой! — Распихав трупы со сплошь простреленными головами, Серый обнаружил затаившегося Гошу. — Под жмура закосить хотел, мля? — Он выбил пинком ствол из руки Хорька, а затем основательно прошелся грубыми ботинками по его ребрам. — Самый хитрый здесь, сука!

— Давай, подъем! — Борис поднял уголовника за шиворот и поставил на ноги.

— Вы чё творите, отморозки? — Неожиданно тонко заверещал Хорек. — Вы знаете, кого завалили, утырки?

— А то нет! — В голос заржал Серый. — Ты про Витю Бульдозера, штоль? Так ему на том свете давно прогулы ставят — вот, наконец, и сподобился! А ты что за гусь? — Лесоруб крепко встряхнул щуплого авторитета за грудки.

— А это — уголовный положенец по области, — произнес вместо бандита майор Поликарпов. Убедившись, что его подчиненная в полном порядке, а вокруг раненного паренька суетятся родственники, оказывая первую помощь, он вновь нырнул в стремительный круговорот событий. — Кличка — Хорек, Хорьков Георгий Валерьевич…

— А! Хорек, значит? — Хищно усмехнулся Борис, заглядывая авторитету прямо в глаза. — Так вот, значит, кто нам палки в колеса вставлял, когда мы с китайцами мутить начинали… — И он с оттяжечкой пробил уголовнику в солнышко.

Гошан сдавленно выпустил воздух и «сложился», но устоял на ногах только лишь потому, что бригадир лесорубов продолжал удерживать его за грудки.

— Вы тут… все сдохнете, суки… — просипел он, хватая распахнутым ртом воздух. — У меня за оградой больше двух десятков торговцев мясом[1]! И все с волынами… Не выпустят без меня никог…

— Бах! — И башка Хорька тоже разлетелась кровавыми брызгами, как раньше у его подельников, слегка замарав кровью лесорубов.

— Митрофаныч, совсем с дуба рухнул? — возмутился Борис. — Так-то новая совсем рубашка была! А ты её в конец заговнял!

— Пардоньте, парни! — невозмутимо произнес старикан, вынимая винтовку из-под стола. — Мой косяк — палец дрогнул на спусковом крючке… — Он отщелкнул магазхин и принялся набивать его патронами, которые вынимал из кармана своего потертого кожаного плаща. — Староват я уже для таких вот фокусов.

— Хм, а удачно палец дрогнул! — рассматривая четкую дырку посередине лба Хорька, с завистью произнес Борис. — У меня бы так всегда дрожал…

— Ну, а вы чего встали? — Неожиданно рявкнул на лесорубов участковый. — Оружие разобрали, дятлы — за забором еще два десятка головорезов! Баб с детьми увести подальше и спрятать…

— А куда их? — Почесал пятерней затылок Борис. — К дому палево вести — наткнемся на кого…

— В сад идите! — неожиданно подал голос старый таджик, отвлекшись на мгновение от раненного внука. Все, что было можно, уже сделано — а, чтобы доставить его в больницу, нужно было разобраться с уголовниками, оцепившими поместье Махмуда. — Вон, по той тропинке идите, — он указал пальцем, — там у меня капитальный сарай для садового инструмента. В нем погреб. Все ясно?

— Понял, Ибрагимыч! — Кивнул Борис и, засунув пистолет Хорька за пояс. — Кать, давай, уводи девок и мелюзгу! А мы с остальными разберемся!

Дальше события понеслись еще более стремительно: едва женщины с детьми, и раненным парнем, которого под руководством Катерины утащили двое деревенских мужиков, исчезли в темноте ночного сада, на освещенный пятачок возле столов выскочили с территории двора двое бойцов из бригады Бульдозера.

— Чё так нашумели, пахан? — бросил один из них, сразу не разобравшись в ситуации. — Бакланы совсем не догоняют… Тля! — Едва его взгляд пробежался по окровавленным телам подельников, как он все понял и вскинул автомат, но выстрелить не успел, получив в висок рукояткой пистолета от резко подскочившего к нему Бориса.

Зато второй успел полоснуть неприцельной очередью по противнику и резко дать стрекача. Он ломанулся в сторону от света — только кусты затрещали.

— Все целы? — осведомился Сильнягин, передергивая затвор своего карабина.

— Вроде, целы… — Обежав глазами всех оставшихся, подытожил Борис. — Никого, сука, не зацепил.

— Значит так, — Сильнягин положил карабин на стол перед собой, — у кого нет ствола — уё к бабам и детям, чтобы под ногами не путаться! Майор? — Повернулся он к Поликарпову. — У тебя с этим как?

— Табельное, — Степан Николаевич показал старику пистолет.

— Добро! — кивнул участковый. — Значит, повоюем! Не думал, что еще придется… Ан, нет! — И он ласково провел пальцами по деревянному ложу винтовки.

Бой вышел дерзким, жестким, но скоротечным. Пришлые уголовники, не знакомые с территорией, да еще и прибывшие в поселок в сумерках, откровенно терялись на местности. Тогда как Махмуд знал каждую кочку на своем участке и вокруг него. Потребовалось буквально полчаса, чтобы выжившие бандюки, которых основательно попотчевали огнем, поджав позорно хвосты и бросив раненных на произвол судьбы рванули из этого ада. Но их судьба тоже была незавидной — ведь из Нахаловки до трассы вела только одна дорога, которую перекрыли полицейские наряды по звонку майора Поликарпова — проводная связь в доме Махмуда исправно работала. Так же майор строчно запросил несколько машин Скорой Помощи — раненных тоже хватало, как с одной, так и с другой стороны.

— Да уж, натворили мы с тобой делов, Светлана Батьковна… — произнес Степан Николаевич, после того, как машина с раненным внуком старого Махмуда отчалила к городу. Валек решил, что быстрее перехватить Скорую по дороге. — Настоящая бойня! — И он сокрушенно покачал головой при виде кучи трупов.

— И все из-за чего, Степан Николаевич? Из-за какого общака? Ну, не должны же люди так…

— Да, Света, люди не должны… Но ты уверена, что это — люди?

— А у меня Игорешка пропал, — наконец, не выдержав, девушка расплакалась и пожаловалась начальнику. — А вдруг его убили?

— Ну, что ты расклеилась, Светлана Батьковна? — Поликарпов обнял её за плечи. — Тела нет? Нет! Значит, все с ним в порядке! — Жизнеутверждающе заявил майор.

— И машины тоже нет! — Еще сильнее зарыдала девушка. — Он что, бросил меня в опасности? Сбежал в самый ответственный момент?

— Ну, красавица, чего это тебя из одной крайности в другую заносит? А? Разберемся! Мы же с тобой следователи! А теперь, давай посмотрим, из-за чего вся эта кровавая вакханалия и развернулась… Махмуд Ибрагимыч, — заметив старого таджика, окликнул его Поликарпов, — можно вас на минутку?

Али-Баба подошел к майору в сопровождении участкового Сильнягина.

— Ну что, майор, весело у нас тут, в Нахаловке? — Довольно ощерился Митрофаныч, лихо сдвинув на самую макушку свою ковбойскую шляпу с ментовской кокардой.

— Ничего веселее в жизни не видел, — в тон ему ответил Степан Николаевич. — Только еще одно хотелось бы посмотреть, так сказать для полноты картинки…

— А? — понятливо кивнул Сильнягин, двинув Махмуда локтем в бок. — Где общак? Давай, колись, старый урка! Хватит уже — и так тридцать лет шифровался! Партизан, млять, нендоделанный!