Наим. Книга 1. Жемчужный венец

– Да ты подожди! – Ролем стал отмахиваться от композитора как от ворвавшегося большого шмеля – не здравствуй тебе, ни как дела? Да ты что, сложив крылья с конво упал?

– Нет! Нет!.. – Наим сделал паузу лишь на мгновение – ты знаешь, что все равно придется сначала посмотреть, что я принес, а потом здороваться.

– Да, хорошо. Я знаю, что ты с своим напором и плотину разорвешь. Давай гляну – вздохнул дирижер, откладывая сладкий сочный плод, которым перекусывал перед ужином.

Если бы Наим мог был сейчас хоть что-то замечать, он понял бы неестественную полноту Ролема. Раньше молодой аур задавал себе вопрос, почему при том, что дирижер двигается намного больше, чем композитор, Ролем был значительно полнее Наима. Но сейчас Наим не способен был видеть даже очевидное, его переполняли эмоции.

Ролем взял из рук Наима свиток, прочитал стих, затем повернулся к музыкальному инструменту, напоминающему мини фортепиано, проиграл уже знакомую мелодию, подпевая слова. Закончив песню, он прищурился.

– Удивительно мягко ложится на музыку, но вот здесь чего-то не хватает… – он проиграл несколько нот.

– Припева не хватает – тихо вступила в диалог Коана.

– Да! Точно! Прекрасная ауара, как вас зовут? А то мой друг ворвался, сметая все и всех на своем пути и не представил нас – воодушевился Ролем, обратившись к гостье.

– Я – Коана.

– Это ее стих! – сообщил Наим.

– Надо же! Вы – талантливая поэтесса! – восхищенно протянул дирижер – а еще и очень красивая ауара!

Ролем, похоже, решил добиться внимания новой знакомой во что бы то ни стало. На мгновение Наим даже о песне забыл. Он был оскорблен до глубины души! Кивнув другу, он отозвал его в глубь гнезда, делая вид, что перекладывает звуковые пленки.

– Ты не мог бы показать мне самую качественную для записи? – вслух произнес он, а потом прошептал едва слышно – Я прилетел показать тебе не ауару, а песню! Она прилетела со мной и это совсем не по-дружески вот так откровенно пытаться отбить!

– Вот эта достаточно серьезная модель – громко ответил Ролем, добавив шепотом – но ты же всегда хвалишься, что нет среди существ всей планеты той, которая покорила бы твое сердце… я не думал, что вы вместе… – извиняясь прошептал дирижер.

– Мы не вместе еще, но я попросил бы тебя не влезать между нами – зашипел Наим и добавил вслух – спасибо, я возьму для записи нашей песни эту модель.

Два аура поняли бы как глупо выглядят, если бы знали, что у Коаны прекрасный слух и она слышала все до одного слова их беседы. Ауара едва сдержала язвительную усмешку, когда мужчины подошли.

«И здесь все, как всегда. Ауры мира искусства ничем не отличаются от всех остальных! А я ему чуть не поверила… говорил, что ничего не нужно от меня…»

Но в следующий момент Коана уже отвлеклась, потому что Ролем взял себя в руки и переключился на песню. Он пропел ее с припевом и поднял голову от инструмента.

– Прекрасно! Завтра же предложу нашей солистке ее исполнить. Посмотрим, что получится. Хотя я и не все образы понимаю. Песня не так проста, как поется. Но главное, что поется прекрасно! Думаю, что за эту неделю до концерта наша солистка сможет все выучить.

– А концерт уже через неделю? – удивилась Коана.

– Да. Музыку Наима мы уже выучили, остальные вещи тоже давно готовы. Я уверен, что эта песня станет «гвоздем программы» – ответил Ролем.

– Если берешь, давай сразу составлять контракт, чтобы Коана не переживала – вступил в разговор Наим.

– Но… – Коана хотела сказать, что и так верит, но Наим незаметно, но ощутимо толкнул ее в бок.

Ауара едва сдержалась, чтобы не охнуть. В следующий момент Ролем порылся в столе и достал типовой договор. Коана не собиралась читать, но Наим пристально посмотрел на нее, затем на свиток и обратился к дирижеру:

– Мы с тобой подписали другой контракт. С ней нужно такой же.

– Ну ладно – нехотя ответил аур и забрав свиток, достал из стола другой.

Наим обратился к спутнице:

– Я уже давно знаю, что в них написано, но тебе лучше все внимательно почитать. Присядь, прочти прежде чем подписывать. А мы пока пообщаемся.

Коана присела на стул, заправив за спинку сложенные тонкие крылья. Мужчины отошли вглубь гнезда дирижера. Когда хозяин гнезда решил, что гостья уже не слышит, он прошипел Наиму:

– Ты чего мне бизнес портишь? Она что, жена твоя? Хотя я и со своей женой, если бы она у меня была, подписал бы перманентный контракт. Кто их знает, сбежит завтра вместе с денежками и детками!

– Ты не будешь ее хозяином! – ответил Наим – и я тоже. Коана будет свободной и богатой женщиной, понял? Я знаю, что тебе наши дружеские отношения не помешали практически отнять у меня десять моих первых композиций, пока я витал в облаках, но с ней так не будет!

– Так ты что, обижаешься на меня? Я же тебе имя сделал! – надул губы Ролем.

– А себе состояние на моем имени – усмехнулся Наим – так что не тебе обижаться. Тогда я подписал твой контракт и выполнил обязательства. Но больше я не куплюсь и Коану «прокатить» как меня не позволю. Так что, друг, «считанные деньги дружбы не портят». Можешь обижаться.

– Да ладно… ты же меня знаешь, я умею работать с людьми. Нет, так нет. Думаю, что и при твоем варианте договора я смогу заработать… Ты же знаешь, что я любую музыку сумею продать.

– Да, знаю. Поэтому с этой песней не ушел к другому – напомнил Наим.

Он мог бы добавить, «ты не только любую песню продать можешь, но и маму родную, если предложат хорошую цену и даже не сможешь понять, за что она обиделась…», но промолчал. Сам композитор не умел продавать ничего. Он знал, что несмотря на ужасные условия их первого договора, Наим получил известность и не нуждался в «хлебе насущном». Теперь же, по условиям нового договора на эту песню, возможно сможет очень хорошо заработать.

Он только хотел, чтобы Коана не проходила по его трудному пути и сейчас потребовал, чтобы Ролем подписал с ней те же условия, что были у него в новом договоре.

– Но с поэтами мы подписываем другие договора – попытался он возразить.

– Тогда не бери ее слова – легко ответил Наим.

– Так нечестно! Ты же сам видишь, как они уникально поются в этой композиции!

– Тогда заплати нормально – настойчиво произнес Наим.

– Я поговорю с ней сам – уперся дирижер и пошел к гостье, спокойно читающей договор.

К этому времени она дочитала свиток и была готова обсудить цифры, которые нужно вписать в оставленные пробелы.

Коана слышала все, о чем говорили ауры и зауважала Наима еще больше. Но она не могла показать, что все знает. Поэтому, когда они подошли к цифрам, ауара спросила Наима: