Наивняшка для лорда

— Ну не скажи, — протянул мужчина, подпирая голову рукой. — Умения редкие для девушки. Ты, Лисси, большая молодец.

— Да полно, — неожиданно смутилась, не привыкнув получать похвалы. Обычно все кричат, да гоняют. Вот и батька мог подзатыльник влепить, коли ошибусь где, но никак не похвалу сказать. Мамка и вовсе ругалась почем зря. Дурная я у них вышла, как есть дурная.

— Не полно. Я чем больше с тобой знаком, тем больше завидую этому Бернарду — такую девушку упустить, это ж совсем дураком быть надо. У нас в столице не каждая и нож в руках держала, не то что готовила что-то. А вот ты… И охота, и шитье, и готовка… — в голосе мужчины с каждым словом появлялось все больше и больше каких-то непонятных мне, задумчивых ноток.

Отмахнулась, совсем растерявшись. Разве бабу принято хвалить? Это ж первая обязанность — готовить. Как можно не уметь? Хотя… представила шумну столицу с разряженными аристократичными барышнями… Да нет. Должно быть, все равно умеют готовить, просто скрывают это. Не может, чтобы женщина и не умела. Это мужику можно.

— Нахвалите вы меня сейчас, совсем расклеюсь, — созналась, заканчивая с супом, и положила мясо на прожарку все на тот же камень, подкинув свежих сухих веток в костер, чтобы горел веселее. Однако на сердце все же было теплее, словно бы кто-то сбросил с души какой-то тяжкий камень.

– Не знаю. Не думаю, что расклеишься, скорее уж наоборот, — лорд снова оглушительно чихнул.

Сунула ему под нос платок, чтобы высморкался, да оставленный с вечера остужаться отвар.

— Нате, выпейте. Легче станет.

Мужчина задумчиво посмотрел в поданную мной кружку, да одним махом выпил все содержимое, чуть ли не подавившись от липкой горечи. Сразу же подсунула свежей водички.

— Попейте, пройдет, — пожалела его. Не всякий мужик вообще согласится такое выпить, у меня вон папка и то не соглашался. Жаловался все, что горько, да липко потом во рту. Приходилось лечить иначе, дольше, да не так эффективно. Отвар-то всяко быстрее на ноги поставит.

— Ну и гадость, — поморщился Лиан, но послушно выпил воды. — Вроде все смутно, а со вчера запомнилось, какой этот отвар горький.

Удивленно выпучила глаза. То есть, он ещё и сознательно? Вот это молодец — мужик! Но виду, что изумилась, подавать не стала, быстро отвернувшись, да помешав уже начинающий наливаться бульон. Запах жаренного мяса начал медленно подниматься от камня.

— Сколько я спал? — вдруг спросил лорд.

— Почти двое суток, — созналась, сунув подошедшему к нашему импровизированному лагерю Агату найденный в лесу сладкий корешок. — Я уж и речку недалече найти успела, да выкупаться вся. Свежей воды принести, вот силки поставить. Вот станет вам лучше, и вы на речку сходите, освежитесь. Вода-то завсегда лечит получше любого отвара.

Лорд за моей спиной промолчал, а я и оборачиваться не стала, все ещё чувствуя себя несколько неловко. Мало ли, что он со вчера ещё помнит, ой как стыдно-то! Но на губы все же так и просилась умильная улыбка. Ну как же ж можно болезному было отказать!

Спустя час и суп, и мясо уже были готовы. Поднесла к лорду свежую кружку бульона.

— Пейте, вам силы нужны, — сунула ему под нос еду и отсела подальше, вгрызаясь в сочное мясо.

Мужчина тихо хмыкнул, но кружку взял, явно чувствуя себя несколько лучше.

— Сегодня еще отсидимся, а завтра дальше поедем. И так много времени потеряли, — наконец, он заговорил первым. Мне оставалось только кивнуть.

— На речку не пойдете?

— Пойду, — кивнул лорд. — Сейчас посижу и пойду. Проводишь?

Тоже кивнула, снова утыкаясь взглядом в ближайший ствол дерева. Куда я его одного-то брошу? Лорд почему-то тоже молчал, а потом как выдаст:

— Грамоту не передумала учить? Мы могли бы немного уделить сегодня времени.

В груди разлилось острое чувство восторга. А всю мою сущность затопила благодарность. Я-то уж думала, что он откажется от этой идеи, сочтя меня глупой ученицей, а он…

— Да, конечно! — поспешно произнесла, глядя на мужчину. А тот лишь как-то светло, да весело улыбнулся, задорно подмигнув.

— Ну, тогда тащи меня, болезного, к речке. А там, можно будет и учебе время уделить.

Надо ли говорить, что до речки мы добрались практически вмиг. Лиан явно чувствовал себя намного лучше и, хоть и брел довольно медленно, но сам ловко обходил все коряги, да коренья, ни разу не запнувшись, да не упав. А на самой речке как-то хитро ухмыльнувшись, попросил меня отвернуться пока он выкупается, так что я послушно стояла к нему спиной, рассматривая вековой лес, да белку на суку, лузгающую припрятанную до поры до времени шишку.

Обратно путь занял и вовсе меньше времени. Лорд, помывшись, да переодевшись во все чистое, значительно взбодрился. И что оказалось для меня новостью — грязное он тоже постирал сам, принесенным им же мылом с какими-то душистыми травами, даже и не подумав попросить моей помощи, хотя я так и рвалась сделать все самой — где же это видано, чтобы мужик свои вещи стирал!

И вот, придя в наш импровизированный лагерь, он сел на поваленное дерево, достав из своей сумки какую-то тонкую книженцию, да приглашающим жестом махнул мне — мол, садись рядом.

Едва сдерживая свой стыд, да любопытство, устроилась поодаль, восторженно сверкая на витые закорюки глазами. Неужто это и есть та самая грамота?

Глава 24 Максимилиан

Занимались мы с Лисси довольно долго, хоть и прерывались пару раз, пока она давала мне попить еще какую-то горькую гадость и еще зачем-то смазала лоб какой-то густой жижей, приятно пахнущей еловыми шишками. От последнего, правда, насморк почти совсем пропал, и я смог нормально дышать и уже не гундосил. Жизнь, однако, налаживалась.

Да и Лисси радовала, как способная ученица. С чтением у нее все пошло не в пример лучше, чем с письменностью. Она резвой козочкой прыгала вокруг, пока я чертил ей палочкой на расчищенной от травы земле буквы и цифры. Даже не ожидал, что у нее окажется настолько цепкая память. Уже спустя несколько часов она почти безошибочно называла все буквы, что я ей показывал в книжке, а к вечеру смогла прочесть пару слов самостоятельно. И даже повисла у меня на шее, от переизбытка чувств ткнувшись губами мне в щеку, обдав запахом полевых трав.

На миг смутилась, но продолжила дальше радоваться успеху и даже сама пыталась той же палочкой повторять какие-то буквы. Я же на некоторое время впал в некое подобие ступора. От этого невинного прикосновения как-то так хорошо стало на душе. Словно душа воспарила высоко ввысь, а я сам стал таким легким-легким, внутри будто поселились шипучие щекотные пузырьки, как от игристого вина. Волшебное ощущение! Кстати, о волшебном…

— Лисси, я все спросить хотел, а как ты относишься к магии? — начал я издалека.