Наказание мое

– Полька, а если перед подъездом кто-нибудь сидит? Нас же узнают. Мне потом еще здесь жить!

– Кому нужно сидеть на лавке в полночь? Ты кого-нибудь видишь вокруг?

Женя оглянулась: на улице они были одни. Разве что из ближних кустов выбежала котейка и отправилась по своим делам. Даже луна спряталась в серых облаках, помогая двум неумелым "партизанкам" в тараканьей вылазке.

Как Полина и говорила, перед подъездом никого не было. Дом засыпал, гасли окна, затихали разговоры. Они крались в ночи как две преступницы!

– Поля,давай передумаем!
– предложила Женя последний раз.

Подруга открыла дверь подъезда, втолкнула ее внутрь без всяких слов и зашла сама.

– Мы уже на месте! На какой нам этаж, я запамятовала? Давай, веди нас, Сусанин.

Женя вздохнула. Надо было стать Сусаниным раньше, чтобы увеcти Полину и тараканов в другую сторону.

Они поднялись наверх и замерли возле квартиры Галины Сергеевны, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью.

– Дома!
– удовлетворенно кивнула Полина. – Какое-то шоу по телевизору смотрит. Щас мы ей тоже шоу устроим...

– Ага, – обреченно икнула Женя.
– А если она на нас в милицию заявит?..

Полина усмехнулась:

– С чего бы? Нас здесь не стояло! Ты весь вечер была со мной, у меня дома - домработница подтвердит. Она для нас стол накрыла, пирог испекла. Алиби железное. Не трусь, Женька, все схвачено.

Главное, чтобы не схватили их! А их схватят, точно схватят!..

Полина продумала, казалось бы, все. Вдруг Женя отшатнулась обратно к лестнице.

– Я ухожу!

– Стоять!
– зашипела на нее Полька. – Дрейфишь?

– Что мне потом Стас скажет?

Полина едва не выронила баки из рук.

– Да какая разница? Его нет! Забыла, что он уехал к жене? Посмеялся над тобой, обидел. Ты со мной? Или я одна пойду... За тебя пойду!

– С тобой, – обреченно вздохнула Женя. Полька делает это из-за нее, ей и отвечать.

Она даже представить не могла, что потом скажет и сделает с ней Вершинин за напуганную мать. Разотрет по стене... утопит в ванной, наполненной шампанским... Нет, это слишком роскошно для преступницы, какой она будет выглядеть в его глазах. На крыше флюгер из нее сделает... Да, это похоже.

Полина осторожно доставала банки, открывала их, и по подъезду распространялся отвратительный запах. Женю мутило, пришлось дышать ртом.

– Не спи на ходу!
– подталкивала Полина.
– Клади этого красавца сюда. Не раздави! Ему будет больно.

– Кому? – отпрянула Женя, но увидела улыбку подруги:

– Таракану! Я пошутила.

– Бежит!

– де?

– Вон! Вон же...

– Один сбег, гад ползучий. Ну и ладно, еще есть.

Если бы Женя заранее знала, какой испытаeт страх, как будет колотиться ее сердце и стучать в висах,то никогда не согласилась бы на подобную авантюру. Хуже некуда прислушиваться к каждому хлопку дверей, к шагам, голосам. Шорохам! Оказывается, шорохи это самое страшное, что можно услышать ночью в подъезде. Женя вспотела до кончиков пальцев.

– Полина, пойдем уже!
– умоляла она. — Нас посадят за вредительство!

– Не боись,тараканы травленые. Через пару часов сдохнут сами. Но сколько "приятных минут" они доставят твоей свекрови!

Женя хваталась за голову.

– Нас засекут... в прямом смысле слова!

– Ты мне сейчас Ирку напоминаешь нытьем. Если бы она была здесь,давно бы в обмороке валялась.

Полина упорно делала свое дело - пристраивала всю нечисть под коврик Галине Сергеевне. И нечисть слушалась ее, никто не разбегался, не лез за край. Не торчали ни усы, ни лапы, ни красно-кровавое месиво мотыля.

– Все!
– Полина вытерла руки и перехватила сумку со звякнувшими пустыми банками.

– Уф!
– выдохнула Женя.
– Пошли отсюда. И тише, не стучи тарой!

– Сама туфли сними, чтобы каблуки не стучали.

Они разулись. Женя спустилась на пару пролетов вниз и с замиранием сердца ждала Польку.

Полина в это время должна была нажать кнопку звонка и тоже сбежать,что она и сделала. Кто так не делал - нажимал на звонок и бежал что есть мочи вниз? Но это в детстве. А сейчас это делали две взрослые тетки...

Прижавшись друг к другу и затихнув, они слушали, как открылась дверь и раздался недовольный голос хозяйки:

– Безобразничает кто-то. Коврик весь перевернули.

– Наверно Вовка из двадцать пятой хулиганит, - подоспела баба Маня.

По расчетам Жени, Галина Сергеевна непременно станет поправлять коврик. Беспорядка она не потерпит. Встряхнет его, а там... Сердце совершило кульбит.

Они вздрогнули и чуть не вырoнили из рук туфли, когда по подъезду прокатился истошный вопль:

– Господи святы!.. Куды? Куды?! Галька, лови! Ирод какой страшный!

– Да ловлю я!

– Ой, батюшки мои-и-и! Галька, корова, верти задом-то быстрее. ни юркие!

– Мама, на тебе!

– де?!

– Вон же. Ты только за мной все замечаешь!

– Галька, дверь-то, дверь-то в квартиру не догадались закрыть! Они ж ползут...

Полина оказалась права: современному обывателю неинтересно, почему орут в подъезде две бабы. Поэтому никто из соседей на помощь Галине Сергеевне и бабе Мане не пришел. Женя с Полиной благополучно вышли на улицу, поймали машину и уехали.

В машине не сказали друг другу ни слова. Нo едва добрались до дома Полины, вошли и закрыли за собой дверь, рассмеялись до колик в животе.

– Ироды!
– повторяла Полина, валясь на диван от смеха.

– Галька, верти задом!
– подхватила Женя, вспоминая вопли бабы Мани.

Все же она надеялась, что они переловили всех "гостей".

– Это надо отметить!
– воскликнула Полина, поднимаясь с дивана и отправляясь накрывать на стол.

Выпив за успех предприятия по бокалу коньяка, Женя с Полиной долго смеялись и вспоминали крики поверженых врагов.

– Женька, нет, ты это слышала? Бабка назвала ее коровой! А ты не хотела идти. Все получилось как по нотам.

– Я и сейчас не уверена, что это было нужо.
– Женя вытирала слезы, выступившие то ли от смеха, то ли от огорчения. Под ложечкой тихонечко ныло.
– Если честно, я боюсь Стаса.

Полина отреагировала удивлением.

– Ты ещё переживаешь за то, что выскажет этот индюк? Женька,ты само ... садма ... – от выпитого язык Полины привычно не подчинялся хозяйке.
– Ма-зо-хистка!
– наконец выговорила она.