Наказание свадьбой - 2

в мом доме. Стоит мне позвать слуг и вс будет кончено.

– Это я вас убью! А заодно и не погнушаюсь всеми остальными обитателями

вашего красивого дома. И я обязательно это сделаю, если вы не отдадите мне

письмо! – угрожающе добавил Артью. Он угрожал, хотя стоя в воде, весь в ранах

и ушибах, производил не очень страшное впечатление. На Ремику же он, по

странной причине, вообще перестал производить такое впечатление.

– Хорошо! – Ремика внезапно согласилась.

У Артью удивлнно приподнялись брови.

– Что значит…хорошо?

– Можете убить меня! Потому что, я тврдо решила не отдавать письмо, пока не

поговорю с вами обо всм!

Некоторое время на лице Артью играли скулы, и он заметно нервничал, но потом

внезапно успокоился и произнс единственное слово:

– Хорошо!

– Что хорошо?

– Убить я вас всегда успею. Можете говорить. Но только коротко. Кстати, можете

говорить вс, что угодно. Я вс равно не поверю ни единому вашему слову.

«Уже неплохо», - подумала Ремика. Эта маленькая уступка воодушевила е. Она

решила рискнуть и полностью использовать появившееся преимущество. С этой

целью она приняла решительный вид и устремила на Артью ещ более

решительный взгляд.

– У меня есть несколько условий! После того, как вы выполните их, я напишу

письмо, которое вы так желаете получить!

Артью расхохотался. Хохот тут же перешл в гневное бормотание:

– Ещ условия мне выставляет! Мало того, что подло обманула меня, так ещ и набралась наглости требовать…

– А вы меня разве не обманули? – парировала Ремика. – Я два месяца жила так, как вам того хотелось. Я терпела вс. В том числе и этого человека,…которого вы мне подсунули. Согласитесь граф, кардинал выглядел слегка предпочтительней этого…Фалина. Вы постоянно издевались надо мной. Вспомните тот эпизод после пожара. Не зная, кто вы, я…

Артью неожиданно для самого себя расхохотался. Он прекрасно помнил тот день, и вс что она говорила. Правда, он тут же успокоился и принял серьзный вид.

– Вам смешно? – гневно осведомилась у него Ремика. – А вот мне нет. Вы требуете у меня справедливости. Вас, видите ли, обманули. А разве меня нет? Почему же я не имею права требовать того же?

– Хорошо! – миролюбиво проговорил Артью. – Я признаю свою вину и готов принести вам извинения. В обмен на письмо, разумеется.
– Ваши извинения мне не нужны! – резко ответила Ремика.
– Так что же вам нужно? – с недовольством спросил Артью.
– Справедливость!

– И в чем, по вашему мнению, состоит…эта справедливость?

– Вы заставили меня два месяца жить, как того хотели вы. Что ж, мне будет достаточно и одного!

– Это смешно, в самом деле…- начал, было, он, хотя вид у него вовсе не был веслый.

– Может и смешно, но ничего другого вы не услышите. В глубине души вы не можете не признать справедливости моей просьбы. Ведь так? – Ремика в упор посмотрела на него.

– Ну, что из того? – Артью разозлился. – Подумаешь, с Фалином несколько раз поговорили. Может, он мало говорил, но у него достаточно красноречивая мимика. Вы могли прекрасно его понять, если б удосужились это сделать. Тогда бы он вам вс рассказал. И вы бы сразу уехали. Именно на это я рассчитывал. У меня и в мыслях не было задерживать вас на такой долгий срок.

– Послушайте, - не выдержала Ремика, - я не могу смотреть спокойно на ваши раны. Вы пока подумайте над моим предложением, а я постараюсь вам хотя бы немного помочь.

– Ваша забота ничего не изменит! – предупредил е Артью.

– Я хочу облегчит вашу боль, а не ищу выгоды! – с обидой в голосе ответила Ремика.

– Ладно,…так и быть!

Артью произнс эти слова с таким видом, будто оказывает ей величайшее одолжение. – Что я должен делать?

– Подойдите и повернитесь ко мне спиной!
– Ремика тяжело вздохнула. Ну, какой же невыносимый у него характер. Все благие намерения губит с полуслова. Артью на этот раз молча выполнил е просьбу. Ремика взяла одно полотенце и перегнулась через стенку, собираясь его намочить в воде. Делая это, она увидела в воде отражение лица Артью. В этот момент он тоже на не посмотрел. Она опустила полотенце в его отражение и, намочив, вытащила обратно. После этого она с величайшей осторожностью начала обтирать его спину. Время от времени она опускала полотенце в воду и продолжала обтирать спину. Закончив обтирать, она взяла другое полотенце и, смочив его в чашке, стала медленно покрывать спину Артью мазью. В это мгновение раздался его голос. В нм явственно послышалось недоверие:

– Так…мне просто любопытно. Зачем вам этот месяц?
– Хочу провести его рядом с вами!

– Вы думаете, я такой болван? Хочет провести рядом со мной? Желаете узнать

мо мнение по этому вопросу?

– Очень!

– Я буду гораздо счастливее во Франции!

– Я не возражаю. Мы можем провести этот месяц во Франции!

– Мы? – Артью попытался повернуться, но голос Ремики не позволил ему это

сделать.

– Стойте спокойно, иначе я не сумею помочь вам! – Ремика широко улыбалась, глядя ему в спину. Она прекрасно понимала, какую реакцию вызовут е слова.

– Знаете, чему я поражаюсь? – послышался голос Артью, в котором различался плохо сдерживаемый гнев. – Как у вас хватает наглости говорить все эти слова? В особенности после того, что вы совершили? Другой человек на вашем месте попросил бы прощения, а не выставлял условия.
– А если я попрошу прощения, вы согласитесь?

– Нет! – в голосе Артью послышалось откровенное злорадство.
– В таком случае, какой смысл просить прощения?
– Да что за…

– Я же просила, стойте спокойно! – Ремика снова не дала ему повернуться. – Могу я откровенно высказаться?

– Можете, конечно. Мне даже любопытно. Очень любопытно. Что значит слово «откровенно» для такой лгуньи как вы?

– Это значит, что вы, дорогой граф, находитесь в безвыходном положение. У вас нет иного выхода, за исключением того, что показываю вам я. Если, конечно, вы действительно желаете получить письмо. К тому же, я не верю, что вы способны…убить женщину. Поэтому не стоит упражняться в угрозах.
– Хорошо, - раздался спокойный голос. – Я убью вашего отца. Я оскорблн и имею полное право вызвать его на дуэль. Такой вариант вам больше по душе?
– Да! Можете его убить, а потом вс равно останетесь на один месяц!
– Да в вас же нет ничего святого! – голос Артью был полон ужаса.
– Родного отца…боже…даже святой Августин бы вас проклял за эти слова. Ремика закусила губу, чтобы не рассмеяться. Благо, Артью не видел е лица. Пусть думает все, что угодно… лишь бы согласился. К тому же, как ей ещ оставалось поступить? Лгкие преграды он разрушал сразу. Она должна была убедить его в серьзности своих намерений. Иначе, она могла проиграть. Видимо это подействовало. Она следила за каждым движением своего злого супруга. Артью тем временем очень серьзно задумался. Пока он думал, Ремика продолжала обрабатывать его раны. Некоторое время стояла полная тишина. Раздавалась только хмыканье Артью. Видимо он прикидывал в уме все за и против. Результат этого размышления выразился в осторожных словах:

– А если я соглашусь…ну, к примеру,…по истечении месяца вы обещаете отдать мне письмо?

– Да! – не раздумывая и не прекращая своих движений, ответила Ремика.
– В таком случае, я, пожалуй, соглашусь,…но лишь потому, - заметив улыбку Ремики, поспешно добавил Артью, - что мне жаль вашего отца.
– Не так скоро! – перебила его Ремика.
– И что означают ваши слова?

– Они означают, что пришло время повернуться ко мне лицом. Я закончила со спиной!

Артью повернулся и устремил на не недоумнно вопросительный взгляд. Но Ремика не торопилась продолжить разговор. Она тщательно обмыла рану на лбу, смазала е и только после этого снова заговорила.
– Первое условие включает в себя ещ несколько условий!