Наколдованная любовь

«Обнадеженная» сверх всякой меры последними словам рыцаря о свадьбе и особо проникнувшаяся сознанием экстренной необходимости совместного похода к Камню истины по пересеченной местности, Ольга с надеждой взглянула на магистра. Он пока казался девушке самым надежным, понятным и вменяемым из троих новых знакомцев, несмотря на фиолетовую ночнушку с шахидским поясом, которую носил вместо приличного костюма. Да и вообще, в обществе пожилого человека студентка чувствовала себя спокойнее, чем рядом со слишком странными и красивыми мужчинами, один из которых вдобавок ко всему постоянно смотрел на нее так, что хотелось спрятать отчаянно краснеющее лицо в подушку или сбежать подальше. Но сейчас, Оля понимала это отчетливо, не стоило даже пытаться бежать. Ясно, что заколдованный Ламар кинется ее догонять и потом чего доброго опять потащит на себе. А попутно какую-нибудь штуку идиотскую выкинет. Хорошо хоть удалось уговорить его снять с руки и спрятать в сумку розовое полотенце.

Коренус шустро, пока его высочество не осенила еще какая-нибудь гениальная идея, от которой волосы на голове дыбом становятся или вовсе клочьями лезут, зашуршал и зазвенел содержимым пояса. А едва выбрал необходимый набор порошков и пузырьков, принялся выводить на многострадальном зеркале очередной разноцветный набор загогулинок, которые могли сделать честь любому абстракционисту. Бедное зеркало слабо подергивалось под руками мага, будто пыталось вырваться из оправы и убежать прочь от неутомимых экспериментаторов. Но роскошные золоченые (или из чистого золота?) тиски держали крепко. Поверхности осталось только смириться, потускнеть до серо-зеленого состояния и загудеть взлетающим жуком-пожарником.

Глава 2 «ЖИРНЫЙ ГУСЬ»

— Пора! — обрадовал компанию магистр и приглашающе повел пухлой ручкой.

Ламар, не раздумывая (по рангу рыцарям в этом интеллектуальном занятии усердствовать не полагалось), прыгнул первым. Оля опасливо коснулась пальчиком портала, ожидая какого-нибудь склизко-мерзкого ощущения. Однако рука легко, не встречая сопротивления, ушла в зеркало по запястье. А там, за серо-зеленой пеленой, кто-то схватил девушку за руку и дернул. Отчаянно визжа, потерявшая равновесие жертва нырнула в портал головой вперед. И оказалась в объятиях довольно лыбящегося рыцаря. Визжать Оля тут же перестала и сердито засопела. Очень захотелось стукнуть добровольного помощника, и побольнее, чтобы не трепал и без того расшатанные событиями последнего дня нервы. Остановило два факта: накачанному мужику все ее стуканья были, что слону дробина, да и при магистре вести себя так по-детски, устраивать безобразные ссоры, было стыдно.

Коренус появился почти сразу за Олей прямо из воздуха, в котором никакого портала не просматривалось. Маг бойким мячиком спрыгнул на пыльную, местами поросшую высокой травой дорогу, покрутил головой и махнул в сторону скособочившегося здания:

— А вот и «Жирный гусь»! Нам туда!

Прибитая у двери доска с выжженным на ней схематичным изображением, отдаленно напоминавшим колченогого страуса, чисто теоретически подтверждала правоту мага. В любом случае, это строение было единственным среди простирающихся до высокой стены леса полей. Там паслось несколько «штук» чего-то массивного и помельче, но одинаково рогатого. Деревянное здание со слепыми окошками и пристройками для хозяйственных нужд, которые облепили его, как крупные бородавки немощную бабку, прямо скажем, не впечатляло.

По дороге магистр поделился со спутниками ближайшими планами. Пусть до Камня истины идти всего несколько часов, но сначала Коренусу надо было немного поворожить, чтобы точнее определиться с направлением. Поэтому маг предложил перекусить, потом прикупить в трактире немного еды в дорогу, переночевать, а поутру двинуться в путь со свежими силами. Ламару, желудок которого давно успел позабыть о нескольких проглоченных котлетках, такая политика пришлась по вкусу. Девушка, оставшаяся в меньшинстве в своем намерении поскорее расколдоваться, за неимением альтернативы вяло поплелась за Коренусом и Ламаром к дверям «Жирного гуся».

Потрепанные и какие-то пыльные птицы серых расцветок, то ли гуси, то ли местная разновидность кур с синими гребешками и перепонками на лапах, лениво бродили по двору. Привалившееся к стене тележное колесо и коса у открытой двери сарая косвенно говорили об обитаемости местности.

Среди ленивых птиц наметилось серьезное оживление, стоило только Оле показаться в сфере их досягаемости. Пернатые чуть шеи не свернули, вылупившись на девушку, вернее, на ее конечности. Они почетным караулом застыли у тропинки, взирая на путницу, в горле у птиц зародилось какое-то глухое клокотание, а в блеклых глазах заплясал огонь зависти.

Оля, почуяв недоброе, заранее задрожала и жалобно пискнула:

— Чего это они?

— Ты о птицах, милое дитя? — жаждущий свидания с трактирным меню Коренус даже не замедлил шага, только бросил взгляд на почетный караул, бормотнул под нос пару слов и хихикнул: — Твоя обувь… птицам кажется, что ее связывают молодые плети хвисса, на которых сидят жучки-блескучки. Для гусей первое лакомство!

— А они на меня не бросятся? — торопливо уточнила Оля, которой очень не хотелось становиться лакомством для курогусей.

Когда-то в раннем детстве девушку поклевал до крови деревенский петух. Ретивый петька потом отправился в щи, а вот страх перед агрессивными птицами остался.

— Нет-нет, дитя, они безобидны, — посмеиваясь, магистр открыл дверь в трактир, где им предстояло перекусить и переночевать.

— Если нападут, я их зарублю мечом, — великодушно пообещал даме своего сердца Ламар, умилившийся трогательной пугливостью девы, и придержал для нее тяжелую скрипучую створку, не заметив, как его обоже сглатывает комок в горле. Слишком богатое воображение нарисовало девушке живописную картину с кровью, вскрытыми тушками и торжествующим рыцарем.

Со всеми предложениями дедушки-мага насчет еды и ночлега Оля готова была безропотно соглашаться до тех пор, пока не перешагнула порог убого-темного, грязного и почти пустого (не считая какой-то скрюченной фигуры в углу) зала. Как можно при столь малой посещаемости настолько изгадить помещение, оказалось загадкой похлеще тайны философского камня. Однако грязь на дощатом полу с набросанной клоками соломой, копоть на стенах, черное от нагара тележное колесо, заменяющее люстру, и грязный до безобразия стол, на лавку перед которым уселись веселый Коренус и невозмутимый Ламар, шокировали девушку. А вонь и чад едва не добили, во всяком случае, дыхание перехватило настолько, что потребовалось срочно присесть.

Оля осторожно потрогала пальчиком липкую от неизвестных жидкостей лавку, вытащила из кармана джинсовой курточки завалявшийся там с летнего похода за хлебом пакет, постелила его, и только потом присела. Подняла глаза на стол и истошно завизжала. Всю томную дурноту как рукой сняло, девушка подлетела над скамьей настолько резво, словно бы научилась летать. Так и стояла на ней, визжа и тыча пальцем в коричневое чудовище, нагло шевелящее усами.

— Это таракан, о дева, он не кусается, — снисходительно улыбнулся рыцарь, ловко ухватил и с тошнотворным хрустом раздавил насекомое пальцами. Смахнув останки на пол, и, не обтерев пальцы о куртку, заорал, звучно стукнув кулаком по столешнице:

— Эй, хозяева!

— Тараканы не страшные, они противные, — передернулась от отвращения девушка, но визжать после ликвидации монстра все-таки перестала и слезла со скамьи. Неловко притулившись на лавке, зыркая по сторонам в поисках родственников убиенного усача, Оля с ужасом предположила: — А вдруг тут еще и блохи, и вши есть?

— Не переживай, милое дитя, — посочувствовал несчастной Коренус, — перед сном я прочитаю заклинание, изгоняющее насекомых, чтобы они не смущали твой покой. Признаться честно, раньше в «Жирном гусе» было куда многолюднее и опрятнее.