Наложница дракона

Драконица внутри так и взревела.

Но госпожа Митсуко так хитро при этом на меня смотрела, что я (как раз на кушетке возлежала, на балконе), охая, на другой бок перевернулась и при этом (надеюсь незаметно) зубами скрипнула.

В общем, бежать надо было срочно.

И побег был запланирован на следующий день.

Пряча под мастеркой всякие полезные вещички, я протащила в облюбованное местечко пару кошек (не пушистых, а для скалолазания), парализаторы (мало ли, вырубить охрану придется) веревку (руки им связать, прежде, чем в кусты отволочь, пусть ищут), скотч и прочие полезные мелочи, включая пару пакетиков сухого пайка на дорогу, походную фляжечку и непромокаемый рюкзачок… Таскать нужное потихоньку под мастеркой было удобно. Я, как вставать начала, исключительно в родной одежке ходила, потому как в ней мне привычнее и сподручнее было, чем в этих их тряпках. Кто-то из гарема, глядя на меня, только кривился, а кто-то как революцию в мире моды воспринял. Потому что стоило мне начать прогуливаться по саду в майках и джинсиках, как вскоре пару девчонок в коротеньких туничках и шароварах заметила. Выглядело, конечно, все равно супер-женственно, но уж не так хотя бы неудобно, как эти их футляры-кимоно…

А вот с луком — подарком фей приходилось расстаться. Потому что его под мастеркой не пронесешь, а подозрений возбуждать не хотелось. Если меня особо не трогали, это еще не значит, что не следили. Следили (я это постоянно чувствовала) и еще как.

Папахен, кстати, за все время моей болезни так ко мне ни разу не заглянул. То есть пригрозил единственной дочке, что убьет за неповиновение, и только его и видели. Было обидно и досадно. Но, как говорится, ладно-ладно-ладно.

В день «икс» я джошу заявила, что пошла погулять. Я их приучила уже, что мое «погулять» — для них свободное время, если не будут отсвечивать. Они сначала со мной таскались, но рядом с принцессой, которая в «лотос» усаживается, пальцы в мудры складывает, а глаза при этом прикрыты и так хоть до посинения сидеть может, мало интересного. А медитировать меня, кстати, рыжий братик Акио надоумил. Как-то проболтался по секрету, что в Альма-матер часы выделяются на медитацию.

— Сидишь, от внешнего мира отстраняешься и слушаешь своего дракона, — сказал он. — А потом с ним общаться начинаешь. Знакомишься. Потому как если не познакомишься, как потом им управлять? А управлять придется, если хочешь освоить драконью магию.

Правда, мне казалось, что братик при этом чего-то не договаривает, но все же драконью магию освоить хотелось. Потому что огненного дыхания, как я видела у того же Кеншина и Исама я у себя пока не наблюдала, как и вообще драконицу свою не всегда слышала, даже при желании. Поэтому после того, как Акио мне о медитациях проговорился, я за это дело взялась всерьез. Джошу мои только рады были, потому что у них сразу несколько часов в день свободных появились.

Госпожа Митсуко сегодня в гости к младшей сестре собиралась, в Подземный дракарат (она сама оттуда), а значит, жена папахена мне помешать не сможет. С другими женами дружба как-то не сложилась, с наложницами тем более (они почему-то на контакт не шли). В общем, гостей я не ждала, а значит, день для побега был выбран идеально.

Выпроводив девчонок джошу, которые словно испарялись на время моей прогулки, днем с огнем не сыщешь при желании, я надела любимые потертые джинсики, кроссы, натянула акулью маечку на бретелях, сверху мастерку. В карман шоколадку спрятала, на дорогу. В укромном местечке меня рюкзачок поджидал и просторное кимоно, которое, стоит мне отцовский гарем покинуть, сверху накину, чтобы не отличаться особо от местных женщин (отличаться, конечно, все равно буду, кто спорит, но постараюсь не отсвечивать).

Стараясь не подпрыгивать на ходу от нетерпения, я пару кружочков по аллеям навернула, а потом удалилась в свой укромный уголок, где меня ждал рюкзачок диверсанта.

И не только он.

— Давно не виделись, принцесса Таши Кинриу, — сказал Исам, выходя из-за дерева.

А я замерла, как громом пораженная, и ресницами захлопала.

Глава 7

Дракон держал в руках мой приготовленный в дорогу рюкзачок и внезапно показалось, что вот этого всего не было, что мы только-только перенеслись в драконий мир, и что путь в Огненный дракарат нам еще только предстоит… И сейчас из-за дерева выйдет Кеншин с чемоданчиком и скажет, что не оставит нас с Исамом наедине.

Но Кеншин, понятно, не появился, чему я, то есть мы с драконицей были рады.

А Исам был здесь.

Стоял, смотрел на меня… пристально так… И одновременно как-то по-новому.

Я тогда на этот его новый взгляд внимания не обратила, потому что драконица внутри просто заверещала от радости. Я сама чуть не завизжала и на шею не кинулась. То есть сначала кинулась, а потом вспомнила, к чему наши соприкосновения, так сказать, приводят, и замерла, как громом пораженная.

Исам, который тоже как будто ко мне навстречу шагнул было, так же на месте замер.

А у меня колени ослабли, глаза защипало отчего-то, губы дрожат…

А внутри при этом при всем просто какой-то гормональный оркестр! Чувствуя, что еще чуть-чуть и… не знаю, что!.. я, как стояла, так и села. Колени руками обхватила.

В ту же секунду Исам был возле меня.

— Что с тобой, Таша? — спросил он, присаживаясь передо мной на корточки, и снова показалось, что вот этой всей разлуки не было.

— Ничего, все еще слабость, — ответила я светским тоном, чувствуя, что не в силах поднять на него взгляд.

— Слабость?

Судя по нахмуренным бровям, он о болезни моей не слышал. Неужели не помнит, как я сознание потеряла, там, в Святилище?

Кивнула.

Передо мной моим рюкзачком потрясли.

— А далеко собралась?

— Сначала в Речные земли, то есть в Земли Дождей, к тамошнему шаману. Я же в отцовском дракарате обернуться не могу, — честно ответила я. А затем спохватилась. — А ты? Ты что тут делаешь?

— Я обещал, что не улечу без тебя, — сказал он.

И как-то жестко это мне показалось, сказал.

Но я тогда опять внимания не обратила. Потому что впервые за все то время, что мы расстались, расслабилась, под защитой себя, что ли, почувствовала, перспектива быть отданной в чей-то драконий гарем отступила, а гормоны… Вид Исама, его немного хищные, но очень правильные черты лица, синие, как небо глаза, звуки голоса, само его присутствие отдавалось теплыми толчками внизу живота, и вызывало на лице, должно быть, очень-очень глупую улыбку…

Вот сижу прямо на земле, ресницами хлопаю, смотрю в синие-синие глаза и улыбаюсь.

А он поднялся и руку мне протянул.

— Вставай.

И я руку подала, и как-то в следующий миг прижатой к его груди оказалась. Он меня до боли в объятиях сжал, до хруста. И весь этот драконий мир мог лететь в Тартарары. Все исчезло, как будто не существовало никогда. Настоящим была только близость моей истинной пары. Его объятия. Его глаза. Его губы.

Он словно пил меня и не мог напиться. Целовал так долго, что я задохнулась.

А потом, с трудом оторвавшись, спросил:

— Полетели?

Я кивнула, а он с трудом отстранился от меня и говорит:

— Тогда оборачивайся. Пока время есть.

Я сразу поникла. Ну неужели он не слышал, что сказала?

— Я здесь обернуться не могу. Папахен авторитетом давит.

Исам снова как-то странно на меня посмотрел.

А потом подошел. Пальцы его нежно-нежно по моей щеке прошлись, скользнули вниз, по шее… У меня колени подкосились, и Исаму пришлось меня под локоть другой рукой поддержать.

Когда смогла, наконец, собрать глаза в кучку, увидела, что перед ними болтается крохотный хрустальный пузырек на тонкой цепочке.