Нам нужна… революция

Со второй половины 1990-х годов события на севере Сахалина стали определяться освоением Аркутун-Дагинского, Чайвинского и Одоптинского нефтяных месторождений, реализуя проект «Сахалин-1» компании «Эксон Нефтегаз Лимитед», и Пильтун-Астохского и Луньского нефтегазовых месторождений по проекту «Сахалин-2» компании «Сахалин Энерджи Инвестмент». Все эти годы работы по сейсморазведке, временных буровых установок, возведению буровой и добывающей платформ сопровождались полетами вертолетов и активизацией судоходства всего в 10–20 км от берега, в пределах места обитания и нагула серых китов. С 1999 года там ведется промышленная добыча нефти.

Теперь же, размышляя о сложившейся экологической ситуации на сахалинском шельфе, было очевидно, что перспективы разведки и добычи там углеводородного сырья, представленные разработчиками для реализации проектов «Сахалин-1» и «Сахалин-2», начинают вызывать еще более серьезные опасения. Первая стадия проекта «Сахалин-1» предполагает установку нефтегазодобывающей платформы «Орлан» на месторождении Чайво у берегов северо-восточного Сахалина. Затем строительство двух буровых нефтедобывающих комплексов на косах заливов Пильтун и Чайво для освоения месторождений Одопту и Чайво с берега — с помощью глубоких наклонно-направленных скважин и прокладку нефтепровода от залива Чайво через центральный Сахалин и Татарский пролив до порта Де-Кастри в Хабаровском крае. В Де-Кастри будет построен нефтеналивной терминал уже для отгрузки нефти на транспортные танкеры и вывоза ее по Татарскому проливу в страны Азиатско-Тихо-океанского региона. И все бы хорошо, да только Экспертная комиссия уже выявила, что данный проект при своей реализации несет экологическую опасность всему региону. В частности, танкерная транспортировка сырой нефти будет происходить в Татарском проливе не только летом, но и в зимний ледовый период. А это представляет большую опасность вследствие возможной аварии танкера под воздействием льдов, что происходит не так уж и редко, и последующего катастрофического разлива нефти. Под нефтяной пленкой может оказаться побережье не только Сахалина, но и Хабаровского и Приморского краев. Тем более, что компания «Эксон НЛ» планирует использовать при строительстве и эксплуатации нефтепровода не лучшие из существующих в мире технологии. К тому же пирс, который в рамках проекта предполагается построить на месторождении Одопту для подвоза грузов, будет находиться в самом центре нагульного пастбища исчезающих серых китов, уже постоянно чувствующих себя в угнетенном состоянии. И тогда ухудшения ситуации здесь не избежать. А уж если сейсморазведка и инженерно-геофизические работы по действующим и подготовленным к осуществлению проектам нефтедобычи станут производиться в период нагула китов, то есть с мая по октябрь, то тут уж не надо и большого ума для устойчивого предположения, что серые киты, в связи с невозможными для существования условиями, покинут свой единственный и весьма ограниченный летний нагульный ареал в районе залива Пильтун. Только одно это способно привести к полному исчезновению охотско-корейской популяции серых китов. Но этим «перспективы» нефтедобытчиков вовсе не ограничиваются.

Существует и проект строительства трубопровода Одопту-Чайво для перекачки нефти под высоким давлением, и часть этого трубопровода пройдет по дну залива Пильтун. А перемещение больших масс осадков, неизбежных при строительстве, наверняка сразу же отразится на гидрохимическом режиме залива, снизит его биологическую продуктивность, что принесет серьезнейший ущерб всей прибрежной экосистеме и прибрежному рыболовству.

Да, отрицать уже невозможно, что угроза гибели серых китов явно существует. Однако Вячеслав Алексеевич понимал и другое — всех бед, которые таят в себе разведка и эксплуатация нефтегазовых месторождений на шельфе Сахалина, предвидеть, а тем более оценить, просто невозможно. Не зря ведь Резолюция 53-й сессии Международной китобойной комиссии (МКК) от 26 июля 2001 года подчеркивает экстренную необходимость сделать все возможное, чтобы свести смертность китов от человеческой деятельности к нулю, и призывает страны ареала, в том числе и Россию, «активно предпринимать все практические шаги для того, чтобы ликвидировать антропогенную смертность в этой популяции, минимизировать антропогенное беспокойство в миграционных коридорах и в районах нагула и размножения».

Конечно, Резолюция такого авторитетного органа — это прекрасно. Но для ее осуществления есть только один путь — создание морского государственного природного заказника в районе летнего нагула серых китов, а также залива Пильтун в соответствии с Федеральным Законом «Об особо охраняемых природных территориях». Именно заказник федерального значения может и должен обеспечить сохранение охотско-корейской популяции серых китов, а значит, и мест их обитания и нагула, как и мониторинга. И не только китов, а и всего биологического разнообразия и окружающей природной среды на шельфе северо-восточной части Сахалина. Ведь когда в июле 2001 года в Лондонском офисе Международного фонда защиты животных (IFAW) проходило совещание по проблемам, связанным с сохранением охотско-корейской популяции серых китов, и на нем обсуждалась статья российского эколога В. К. Горохова «Охотское море в опасности», тогда же и было заявлено о необходимости соблюдения договорных обязательств нефтедобывающих компаний консорциума «Шелл» в части, касающейся выделения необходимых средств для исследований по влиянию нефтеразработок на состояние популяции и поведение серых китов и открытости результатов этих исследований. Представители нефтедобывающих компаний выразили готовность к совместному обсуждению этого вопроса, в том числе, и на Совете по морским млекопитающим. А с декабря 2000 г. оператором и основным акционером проекта «Сахалин-2» как раз и стала компания «Шелл», имеющая 55 % акций компании «Сахалин Энерджи». Акционерами этой компании являются также компании «Мицуи» и «Мицубиси», владеющие акциями соответственно 25 % и 20 %. Однако обсуждать вопрос сохранения китов с нефтемагнатами, для которых во всем мире существует только один убедительный факт — прибыль, это одно, а попытаться убедить кого-то из них в необходимости его решения путем организации природного заказника, иначе говоря, полного или частичного прекращения нефтедобычи на сахалинском шельфе, это нечто иное. Да и для государства нефть — пока основа экономики, потому как промышленность в развале, тем более, что планы компании «Шелл» предусматривают осуществление комплексного нефтегазового проекта, в рамках которого находится и реализация самого крупного в мире проекта по производству сжиженного природного газа. Вот и возникает ситуация, когда серые киты могут оказаться просто крайними. Но и бросать их на произвол судьбы — будет уж совсем не по-человечески. Правда, сделать это будет нелегко, ведь «Сахалин Энерджи» официально заявила, что «Компания заручилась политической поддержкой Российской стороны на всех уровнях». А подобными заявлениями не бросаются.

Вздохнув, Вячеслав Алексеевич Земский протянул руку к телефону и снял трубку — надо было предупредить о предполагаемом совещании председателя Центра экологической политики, члена-корреспондента РАН Алексея Владимировича Яблокова. Может, что и получится…

Пока суд да дело…

… — Увы, ничего у нас не получается, — Вячеслав Алексеевич удрученно разводит руками, хотя по выражению лица его видно, что иного результата он и не ожидал.

Почему? Этот вопрос задал ему и я, но ответа на него так и не получил. А вот всю трагичность создавшейся ситуации в борьбе за жизнь и безопасность серых китов таких общественных организаций, как «Экологическая вахта Сахалина», Правовой центр «Родник», Совет по морским млекопитающим, с нефтемагнатами и государственными чиновниками более или менее понял. Как оказалось, многочисленные обращения российской общественности, обеспокоенной негативными последствиями в связи с промышленной деятельностью в Охотском море, заставили просто адвокатов «Родника» собрать материал и подать в суд исковое заявление о запрещении деятельности нефтяным компаниям на северо-востоке Сахалина, создающей опасность причинения вреда в будущем, то есть угрозы исчезновения редкого вида животных. Иск подали 72 человека и 14 общественных организаций, интересы которых представляли адвокаты и юристы Правового центра «Родник». Рассматривалось дело Пресненским межмуниципальным судом г. Москвы. Ответчиками по делу являлось Правительство Российской Федерации.

Ну а в качестве третьих лиц были привлечены представители компаний «Эксон Нефтегаз Лимитед» и «Сахалин Энерджи». К моменту начала судебного заседания общественными организациями было собрано более тысячи подписей граждан в поддержку предпринятых правовых действий. И одной из главных задач гражданского судопроизводства является «правильное и своевременное рассмотрение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых Законом интересов физических и юридических лиц, а также прав и охраняемых Законом интересов Российской Федерации…» Однако совершенно неожиданно все обернулось по-другому.

Дело находилось в производстве суда шесть месяцев, но на протяжении всего этого времени судья даже не приступил к рассмотрению его по существу. И вскоре юристам Правового центра «Родник» стало понятно, что формальные поводы для затягивания суда не прекращаются. Именно такое поведение судьи вызвало у истцов сомнение в его беспристрастности, что и послужило основанием для двух отводов суду. В результате на судебном процессе, состоявшемся буквально в «пожарном порядке», 14 общественным организациям и 72 физическим лицам в удовлетворении исков было отказано. Причина — мало доказательств того, что промышленная деятельность нефтедобывающих компаний на сахалинском шельфе угрожает существованию охотско-корейской популяции серых китов, не говоря уже об экологической опасности региона.

— Ну, морские нефтепромыслы и жизнь млекопитающих — вещи вообще несовместимые, если судить по большому счету, — Вячеслав Алексеевич говорит это совершенно спокойно, да и что кричать, если тебя все равно не услышат те, которые обязаны стоять на страже закона. — Сегодня вопрос стоит по-другому: что важнее для людей и государства — сохранение популяции китов или нефть? Получение прибыли — это даже не вопрос жизни, а всего лишь благосостояния группы лиц. Ну а экология всегда ставила вопросы сохранения жизни на Земле для всех. Это только говорят, что с природой местами можно не считаться, использовать по-своему усмотрению. Иначе говоря, брать от нее все. Вроде как — а что может случиться? Так ведь о том, что произойдет после гибели популяции серых китов, никто не знает. Подобных исследований вообще не ведется. Многие реки мы уже превратили в сточные канавы, они давно вливают свою смертоносную влагу в океан. Возможно, он еще пока как-то справляется с этим наплывом человеческих безобразий. Выходит, нам и этого мало?

— Так вы, получается, бороться за жизнь китов прекращаете? — не удержался я от вопроса. — Тем более, как мне кажется, надежды выиграть процесс у вас — шанс мизерный.

— Нам отступать не годится, — усмехнулся профессор, — иначе и наука потеряет человеческое лицо. А это уже экологическая глобальная катастрофа. Нет, — Вячеслав Алексеевич посерьезнел, — необоснованное судебное решение будет обжаловано в вышестоящих судебных инстанциях. Понимаете, перешагнув в третье тысячелетие, было бы глубочайшим позором допустить, чтобы промышленное освоение территорий и акваторий влекло бы за собой вымирание целых популяций животных. Особенно таких уникальных видов, как крупные киты. Это же невосполнимая утрата для биологического разнообразия Земли. Мы этого себе никогда не простим…

Профессор Вяземский В. А. свое слово сдержал. Вскоре суд признал необходимость переноса нефтедобывающей платформы на 200 метров севернее…

Да, сахалинский шельф осваивать необходимо, нефть нужна, но не ценой жизни морских обитателей. Уничтожая их, мы, по большому счету, начинаем уничтожать и себя.

Результаты эксперимента на самих себе

Деятельность человека в крупных промышленных центрах приводит к существенному и часто необратимому изменению окружающей природной среды. По данным ЮНЕСКО, ежегодно из недр извлекается свыше 100 млрд. т нефти, газа, металлов, воды и строительных материалов. Используются все химические элементы Периодической таблицы Менделеева. В ходе промышленной деятельности перемещается более 20 трлн. т горных пород, потребляется 2,6 тыс. куб. км воды в год. Создано свыше 50 тыс. видов искусственных химических веществ, и ежегодно появляется около 1000 новых. По вине человека потеряно 25 млн. га почвенного покрова, изъято под различные виды строительства 2 млрд. га плодородных земель. Масштабы загрязнения природной среды исчисляются выбросом около 40 млрд. т веществ, 32 млрд. куб. м неочищенных вод, 250 млн. т пыли и 70 млн. т ядовитых газов. Из недр извлекается ежегодно больше, чем уходит с речным стоком: молибдена — в 1,5 раза, титана — в 2,5, алюминия — в 3, железа и марганца — в 10, фосфора — в 20, меди — в 30 и свинца в 75 раз. Такое распространение химических элементов ведет к засолению почв, усилению окислительных процессов, изменению химического состава вод и почв, увеличению активности различных микробов, снижению фотосинтеза и т. д. В результате — перемены в химическом составе растительных и животных организмов, сказывающиеся на их здоровье, жизнедеятельности и ведущие к скрытым и явным признакам заболеваний, что значительно увеличивает смертность среди населения. И в первую очередь среди городов. Москва — тому не исключение…

В 1984 году Институтом минералогии, геохимии и кристаллохимии редких элементов был выпущен Экологический атлас Москвы. Однако грянула перестройка, затем экономические реформы, и власти города благополучно спустили на тормозах информацию о загрязнении столицы. Благо, что резкий спад промышленного производства в этом отношении сыграл положительную роль. Но вот префектуре Юго-Восточного АО захотелось вдруг иметь четкое экологическое представление о состоянии своей территории. И специалисты ИМГРЭ, на основании длительных собственных экологических исследований, разделили территорию округа на четыре района, определив степень загрязненности каждого как тяжелая, неблагоприятная, условно неблагоприятная и условно благоприятная. Тяжелая экологическая обстановка создалась на 35 % территории ЮВАО из-за влияния на окружающую среду таких предприятий, как заводы «Серп и молот», «Фрезер», Люблинский литейно-механический, Московский нефтеперерабатывающий, «Московский подшипник», АЗЛК, Карачаровский, Южный порт и некоторых других. В этих промзонах загрязнение воздуха многими токсичными веществами превышает предельно допустимые нормы в 10 и более раз. Почвы здесь высокотоксичны из-за большой концентрации тяжелых металлов, превышающей фоновые значения в десятки и сотни раз. В отдельных местах этих промзон отмечен максимальный уровень заболеваемости детей практически всеми формами патологии (Лефортово) или отдельными экологозависимыми формами (Марьино).