Наномашины, первоклашка! Том 4

Счастливых и радостных дебила.

Кривые улыбки сами поползи на наши побитые рожи.

— Ма-а-а-акс! — вскинул я руки, — Уо-о-о!

— Миха-а-а-а! — вскинул он, — Уо-о-о!

Как две мартышки в пуховиках мы нелепо поскакали друг на друга и обнялись. Но по-мужски, без этого всякого.

— Ты где был?! Мама сказала, что ты болел и далеко был!

— Я был в Аду!

— В Хабаровске?!

— Ну наверное, не знаю, — пожимаю плечами.

Морозов шёл спереди и, очевидно, грел уши, но виду не подавал. Мы с Максосом на него глянули.

Идёт ровно, плечи широкие, на предплечьях пара шрамов. Волосы чёрные, круглые очки, по идее выглядит как ботан, но что-то нифига не ботан!

Я кивнул на него Максиму.

— Тот второй, который на сто баллов сдал, — прошептал он, — Друзей нет, вечно один сидит. Дурак! Все его боятся.

— Я всё слышу, дебил! — гаркнул Морозов.

— А ты уши не глей, очкалик! — воняю со спины.

Он злобно поворачивается, но не видит во мне ни капли сомнения, и потому цыкает и снова отворачивается.

Мы оказались в пустом коридоре. Морозов берёт свою явно поношенную куртку, переобувается, обматывается шарфом и уходит, даже на нас не глянув.

Отец стоял здесь же. Взгляд у него… не очень.

— Ну… ладно, Максим, — сглотнул, — До завтра?

— До завтра!

Отец стоял со сложенными на груди руками. Максим, видимо предчувствуя отцовские пиздюли, поскорее побежал подальше. Но знаете что?..

После того, как я за него заступился и по полной отомстил, после того как мы наконец встретились, и завтра увидимся вновь…

Максим теперь снова улыбается, и снова всё та же довольная морда.

Я уже рад, что сегодняшний день сложился именно так. Максим был изгоем ради меня, теперь и я готовы им побыть. Разве не для такого нужны друзья?

Правда есть другая проблема.

— Миша… — подбирал слова отец, — Мать ведь даже отъехать не успела…

Я поворачиваюсь и вижу, как в двери вбегает мамуля.

«Пум-пум-пум… пам-пам-пам…», — затопал я ногой, — «Надо что-то делать. Иначе Бравл Старса мне не видать… и кроканта тоже…»

Не, ну, момент настал. Пора.

— Тлебую звонок деду! Ыа-а-а, фашисты, не дамся! — я со всех ног рванул к гардеробу.

Ещё одно пробуждение Гнева, и вся моя школа тут же закончится.

Пора говорить с дедом.

Глава 8

Катя сидела за партой и, подпирая голову, со скукой смотрела на доску. Математика. О-ох, ну какая нудятина! Ну как скучно! Как это противно, учиться наукам!

Но её мама говорит, что необразованную дурочку крутые мужчины в жёны не возьмут! А Катя хочет себе крутого мужа! Поэтому сидит и тухнет на уроках.

— Эх… — вздохнула зеленоглазая девочка, растекаясь на парте.

«Ску-у-ука», — она повернула голову и глянула в окно.

Было утро. Первый урок. Пошёл небольшой снег, и фонари приятно освещали улочку. Уютный вид.

И там, под фонарями и снегом, скакал какой-то ребёнок. Как мартышка. Бегал что-то, прыгал, кувыркался и убегал от родителей, шедших позади. Ещё и в ушанке какой-то дурацкой…

«Ну что за дурак…», — вздохнула Катя, считающая себя, естественно, самой взрослой и умной, — «Ещё и страшный наверное…»

Прозвенел звонок. Дебильная математика закончилась, начинается дебильный окружающий мир. Там даже змеек и крысок не изучают! Только рубины какие-то дебильные, вулканы дебильные, и всё остальное дебильное, что Кате не нравится.

Она взяла модный розовый рюкзачок и пошла со всеми. Да, иногда приходилось менять классы — сейчас они идут в класс Бэшек. Дураков то бишь. Все прекрасно знают, что Ашки лучше! Ну, Катя знает.

Только вот шагая через поток Бешек, двух главных дураков она не видела.

Не сказать, что Максим и Леонид сильно выделялись. Разве что мордами — безмятежная и злая очкастая. Но всё же, Катя всегда их видела. И честно… Морозова она побаивалась.

Мама говорит, что Кате всё дозволено, и за её милоту, красоту и статус её никто не тронет! Наругают, разве что. Только вот девочке кажется… что Морозов может. Он не посмотрит на статус, и ему плевать на всю Катю целиком. Леонид злой. Будто бешенный. Он здесь исключительно за свой интеллект, а это, как знают все аристократы — полный бред. В такую школу должны поступать только по статусу! Не место здесь черни! Мама так говорит. А мама Катеньку любит, поэтому не врёт.

Но его нет. И Смоленцева нет. А остальные дети из их класса шли хмурые и озадаченные

— «Это что, правда он был?..»

— «Как он пол проломил?»

— «У него такие глазки яркие…»

Катя нахмурилась и огляделась. Что-то… вокруг не так.

* * *

С абсолютно тупой мордой я стоял дома.

Приплыли, блин.

— Учительница отошла в туалет на ДВЕ МИНУТЫ, — порвало маму, — И тебе их хватило, чтобы тебя чуть не выгнали?!

Да. Когда ты дерёшься, когда ты в моменте, кажется, что драка длится вечность, но по факту ВСЯ потасовка длилась ну минуты две максимум. Что там? Несколько ударов по Максу, несколько по мне, несколько по Морозову. Пах-пах, бу-бух, ты-тыщ, и вот вся драка. Это быстро было.

— Он что, уже с кем-то подрался? — бабушка задрала бровь.

— Да, баб! Ты представляешь?! — мать вообще недоумевала, — Ну две минуты. Две! И уже пол сломал и в драку ввязался! Да он даже за парту сесть не успел! Это вообще как так?!

Василиса на меня глянула.

— Ну ты хоть победил? — спросила бабуля.

— Да! — гордо ответил я.

— Ну тогда в чём проблема? — спрашивает она у внучки, — Не проиграл же.

Мама не находила слов для этой семейки, у неё аж дыхания не хватало, хлопала губами как рыба, глазки свои таращила большие голубые.

Я стоял крайне недовольный. Ну во-первых да, соглашусь, не лучшее начало учёбы. Но! Не надо меня ругать! Чё за фигня?! Я вижу избитого друга, вижу чувака, который это сделал, мне чё, садиться за переговоры? Да и вообще, Морозов не догоняет, что нельзя бить аристократских детей?! Его родители этому не научили?