Нанопанк

Вадим оторвался от книжки и налил вторую чашку кофе. Давно им не овладевали подобные чувства. На чтение литературы у него уже лет пять как не находилось времени, а тут такое и ни где-нибудь, а в обычной «Библии» …

Смерть тем временем занималась рядовыми делами, проклиная рутину и беспечных слуг. После образования Рая и Ада, души людей переправлялись в выбранную область, за что несли ответственность прислужники Смерти. За это их прозвали «Ловцы Душ». Ангелы наотрез отказались возиться со смертными, да и вообще к Смерти относились с презрением. Ещё бы! Как и Творец они обладали привилегией на вечную жизнь…

Спустя тысячи долгих лет, Ловцы Душ осмелели настолько, что бросили вызов самой Смерти. Похоже, до них дошло, что они всего лишь пешки в большой игре, которые рабски исполняют свои обязанности, ничего не требуя взамен. Произошло восстание? Ничего подобного. Ловцы Душ просто разлетелись по Вселенной, прячась от собственного господина.

Естественно, Смерть впала в неописуемую ярость. Случился Всемирный Потоп, чуть не погубивший человечество. А вся вина пала на Господа. Тот нанёс ответный удар и сделал из Смерти Четвёртого Всадника Апокалипсиса, не озаботившись о создании остальных трёх…

А ловцы душ, самовольно освобождённые от обязанностей, зря времени не теряли. Занялись изыманием душ у живых людей, жадно впитывая в себя энергетические сгустки. Что именно они с ними делали потом, автор не указывал, зато красочно описал монстров. Как только ловец душ крал душу у человека, то мог вселяться в пустую оболочку. Смешаться с толпой народа, стать своим, а затем выбрать подходящую жертву.

Отличить ловца душ от обычного человека почти невозможно. Лишь иногда порождения Смерти теряли бдительность, и меняли цвет своих глаз. Как правило, перед тем, как вытащить из человека душу.

Дальнейший текст не особо привлёк внимание Вадима. В основном потому что он почти полностью копировал миф об Апокалипсисе, разве что ловцы душ здесь занимали не последнее место.

Он уже собирался захлопнуть книжку и заняться рутинными делами, как заметил кое-что ещё. В конце «Библии» оставалась куча чистых листов для заметок. Только вот на каждой странице наклеили вырезки из газет и других книг.

Первая вырезка рассказывала о таинственном исчезновении людей в шестнадцатом столетии. Колония на острове Роанок возле атлантического побережья Америки опустела. Больше сотни человек куда-то пропали, ни оставив после себя ничего, даже домашних животных. Лишь вырезанное на дереве слово «Кроатон», которым назывался соседний остров, а также племя индейцев. Здесь вырезку обвели несколько раз, чуть не пробив бумагу. Чей-то размашистый почерк написал: «Господи, помоги. Это Они?»

«Кроатон» в переводе означал ничто иное как «жнец душ», ему поклонялось то самое индейское племя, на которое взвалили вину за исчезновение людей. Впрочем, ничего доказано не было, зато очередная приписка авторучкой гласила: «Избавились от тел, замели следы».

– Безумие какое-то!
– воскликнул Вадим.

Не удивительно, что после прочтения такой книжонки отец Тани повредился в уме. Что за человек мог написать такое? Вадим слышал о так называемых «неканонических евангелиях», принадлежащих перу тринадцатому апостолу и Марии Магдалины. Но это что-то новенькое, на что способна только больная человеческая фантазия!

Дальше – больше. Корабль-призрак «Мария Целеста», случайно обнаруженный дрейфующим посреди океана. На борту – ни одного человека, никаких признаков борьбы или следов спешной эвакуации. Судьба членов экипажа неизвестна вот уже сто пятьдесят лет. И здесь отец Тани сделал пару пометок – «Упокой Господь потерянные души».

Тридцатые годы двадцатого столетия. Пропала целая деревня эскимосов в Канаде. При этом все вещи людей оставались на месте, несмотря на жутко холодную погоду.

И много-много подобной информации. Похоже, что бывший пастор винил во всём мифических «ловцов» из книги. В самом конце заметки сменились на откровенный бред. Дети с чёрными глазами без зрачков стучались в двери к людям, а если те их пускали, то умирали от инфарктов…

Вадим захлопнул книжку. Спрятал пустую чашку обратно в ящик стола. Взглянул на сенсорный экран – уже два часа дня! Эка время летит!

Мелодичная трель в голове заставила инженера вздрогнуть. Перед мысленным взором возникло имя, которое Вадим меньше всего хотел сейчас видеть. После Черкизова, конечно…

– Да, - буркнул он, словно его оторвали от важной и кропотливой работы.

– Вадим Колос, вас ожидают в конференц-зале, - затараторила секретарша.
– Екатерина Семёновна собирает экстренное совещание! У вас две минуты…

– Ого!
– присвистнул Вадим.
– Так уж и две? А если опоздаю на десять секунд? Трибунал?

– Не имею понятия, моё дело – известить!
– фыркнула секретарша и связь пропала.

Нет у неё чувства юмора, что робот, выполняющий одни и те же функции…

Конференц-зал располагался на верхнем этаже Корпорации. На лифте путь занял всего несколько секунд. Сам этаж представлял собой разительной отличие ото всех остальных – мало дверей, но множество разветвлённых коридоров. Приходилось петлять, ориентируясь по голографическим стрелкам указателей.

Двери зала гостеприимно распахнуты. Вадим вошёл, стараясь не выдавать волнения. Что если Черкизов что-то узнал? И теперь начнётся расследование, а от бдительного ока главы безопасности ничто не спрячется. Тане грозит куда большая опасность, чем выговор за появление сумасшедшего отца…

Но грозы в воздухе не чувствовалось. Зал представлял собой длинное помещение с зеркальным потолком, освещаемое громадной люстрой, перемигивающуюся хрустальными стекляшками. Окна занавесили жалюзи, скорее всего из-за ослепительного света, бьющего в глаза людям. За продолговатым столом, облицованным красным деревом, собралась вся верхушка магнитогорской Корпорации. На лицах читалось такое же непонимание и интерес, как и у Вадима.

– Я не опоздал?
– спросил инженер, занимая стул.

– Как раз вовремя, - ответил щуплый и высокий мужчина с длинными волосами, в котором Вадим легко узнал старшего программиста.
– Грачёва о чём-то совещается с Черкизовым за закрытой дверью…

Вадим скосил глаза на тёмную дверь, ведущую в личный кабинет директрисы. Собственно говоря, Грачёвой принадлежал весь верхний этаж, она постоянно переходила туда-сюда, словно не могла отсидеться на одном месте. Ходили слухи, что она жила на работе, а здесь построила пентхаус. Зная директрису, Вадим не мог не согласиться. Грачёва и «Нанотек» почти стали синонимами. Женщина ревностно относилась к своей должности, ввела жёсткую дисциплину и следила за соблюдением каждой мелочи.

– Коля, как думаешь, из-за чего весь сыр-бор?
– шепнул Вадим программисту.
– Может снова проблемы с квартальным планом?

Николай Пелевич покачал головой. Хорошо хоть волосы в косичку заплёл, а то Грачёва бы его четвертовала на месте.

– Как будто ты не знаешь!
– фыркнул он.
– Нанопанки наводнили город!

– Я думал, что это просто слухи, - пожал плечами Вадим.

– Ага! Счас!
– усмехнулся Пелевич.
– Недавно отымели банду городских скинхедов. Полиция отморозков по частям собирала…