Наперекор судьбе

– Глупый, – повторила Кристина, вытирая его щеки обели ручками. – Это глупо, папа. Нужно плакать только тогда, когда больно.

Но слезы из его глаз покатились еще сильнее. Кристофер плакал и смеялся, затем дал ей большой носовой платок, чтобы очка вытирала его слезы. Элизабет опустила голову, чтобы не было видно, как повлажнели ее глаза.

“Теперь у меня связаны руки”, – подумала она. Выбора у нее совеем не оставалось. Но она не знала, жалеет она об этом или нет. Она была уверена только в одном: она чувствовала себя одинокой и всеми покинутой. Больше всего ей хотелось встать, подойти к окну н обнять их обоих, чтобы они могли вновь стать одной семьей.

Но это невозможно. Семь лет нельзя так легко вычеркнуть из жизни и забыть. Нельзя простить того, кто об этом не просит и даже не испытывает сожаления.

Но она очень хотела простить его и сама хотела получить прощение.

Внезапно дверь в гостиную резко открылась, и на пороге появились Нэнси и Джон, смеющиеся и очень довольные.

* * *

Нэнси и Джон в это время тоже были на улице и наблюдали за прибытием гостей. Им повезло больше, чем Кристоферу и Элизабет, они видели приезд фельдмаршала фон Блюхера и вместе с толпой приветствовали его, когда он проезжал по улице в Карлтон-Хаусе. Потом они ушли, больше занятые собой и своими свадебными планами, чем историческими событиями, взбудоражившими всех жителей Лондона.

Им пришлось пробиваться сквозь толпу, собравшуюся возле отеля “Палтни”, а потом убеждать портье, что у них есть законное право сюда войти. Они весело смеялись, когда Нэнси открыла дверь и они увидели Кристофера с Кристиной на руках и Элизабет.

– О, – воскликнул Джон, – да здесь вечеринка! Похоже, это тебя здесь все приветствуют, да, Кристина?

– Нет! – Девочка радостно засмеялась и помахала белым носовым платком. – Здесь русский царь. Мы его видели. Он мне улыбнулся.

– А-а, – протянул Джон. – Так ты стала знаменитой.

– У меня есть папа, – продолжала Кристина. Джон поджал губы и посмотрел на Кристофера, а затем на Элизабет.

– Мой настоящий папа, – лепетала Кристина. – Он не умер, дядя Джон, и он вернулся из Канады, чтобы увидеть меня. Он любит меня и останется здесь. А еще он обещал построить мне самый большой замок из песка. Правда, папа? – победно заключила она.

– Конечно, милая, – ответил Кристофер, улыбаясь ей. Нэнси впервые увидела свою племянницу. Она стояла очень тихо и смотрела на девочку. Как она была похожа на Кристофера! А каким он был счастливым! Он выглядел таким же счастливым, как в Кингстоне, когда… Но нет. Утром они с Джоном решили, что не будут портить этот день разговорами и воспоминаниями о случившемся.

– Ты удивлен, дядя Джон? – спросила Кристина.

– Да ты просто ошеломила меня своей новостью, – ответил он. – Это самый приятный сюрприз за этот день. Даже лучше, чем мой.

– А у тебя какой сюрприз? – спросила она. – О, о нем лучше и не говорить, по сравнению с твоим он выглядит очень бледно.

– Дядя Джон! – запротестовала Кристина. – Ну хорошо, – ответил Джон, повернувшись и обняв Нэнси за плечи. – Два сюрприза сразу, хитрюга. Это твоя тетя Нэнси. Думаю, что ты не встречалась с ней раньше? Это сестра твоего папы. Она в любом случае стала бы твоей тетей, твоей единственной тетей. Тетя Нэнси станет моей женой.

Нэнси отметила, что девочка посмотрела на нее с любопытством. Она не осмеливалась взглянуть на Элизабет. Но Элизабет быстро встала и подошла к Нэнси,

– Я так рада, – сказала она. – Я всегда удивлялась, почему этого не произошло раньше. Казалось, вы так нравились друг другу. Но я рада. что теперь вы наконец обрели друг друга. – Она обняла и поцеловала Джона, потом повернулась и, немного поколебавшись, обняла Нэнси. – Я очень рада, – повторила Элизабет. – Прости меня за все, Нэнси. Я знаю, что любовь к брату – очень сильное чувство.

Нэнси тоже обняла ее.

– Я бы послал за шампанским, – сказал Кристофер, – но знаю, что все слуги в этом отеле просто парализованы от страха, связанного с прибытием сюда русского царя. Как насчет почти остывшего чая и почти свежих пирожных?

Джон повернулся к Нэнси и улыбнулся:

– Полагаю, мы всегда будем помнить, почему пили холодный чай и ели почти свежие пирожные, когда праздновали нашу помолвку, правда? Нам будет что рассказывать нашим внукам. моя любимая.

– Лорд Пул не станет моим новым папой, – радостно сообщила Кристина, обнимая за шею Кристофера, – потому что мой настоящий папа вернулся домой.

Глава 26

Джон проводил Элизабет и Кристину домой. Он отнес свою племянницу наверх, в детскую. Элизабет шла рядом.

– Не знаю, почему я несу шестилетнюю девочку, – сказал он. – Разве только потому, что ее сюрприз оказался чудеснее, чем мой. Я действительно чуть не упал от удивления.

Кристина фыркнула:

– Я вот только не знаю, почему мой папа не пошел домой с нами, а остался в отеле.

– Он хочет побыть рядом с царем, – ответил Джон. – Кроме того, он должен присматривать за тетей Нэнси, пока она не вышла за меня замуж. Ты же знаешь, что она не может находиться в отеле одна. Леди так не положено.

– Она могла бы тоже приехать сюда, – предложила девочка.

– Нет, пока мы не поженимся, это невозможно, – твердо сказал Джон. – Давай пока все сохраним в тайне. Пусть это будет только между нами – тобой, твоей мамой и мной. Ладно?

– А почему? – спросила Кристина.

– Потому что секреты – это всегда очень весело, малышка, – ответил он, опуская девочку на пол в детской и улыбнувшись няне. – Мы подождем подходящего момента, чтобы рассказать это всем. Хорошо?

– Хорошо, – согласилась она и улыбнулась Джону и маме. – Это замечательный секрет.

– Почему ты уверен, что она все сохранит в тайне? – спросила Элизабет Джона, когда они вышли из детской.

– Она ничего не скажет, я точно знаю. Просто я не хочу, чтобы они омрачили ее радость, – пояснил Джон, похлопав Элизабет по плечу. – Я имею в виду папу и Мартина. Для них эти новости не будут такими уж радостными. – Мартин обрадуется, – возразила Элизабет. Но тут она нахмурилась. – Нет, скорее всего нет. Он считает, что мой шанс на счастье связан с Манли. Ему не понравится такое осложнение.

– А ты сама что думаешь? – спросил Джон. Элизабет замялась. Они неторопливо спускались по лестнице.

– Мне так нужно поговорить с кем-то, – сказала она. – Можно рассчитывать на тебя, Джон? Хотя у тебя, вероятно, и без этого хватает забот.

– У меня нет никаких дел, – ответил он. – Пойдем в мою комнату, Элизабет, ты изольешь мне свою душу. У меня не так часто была возможность быть заботливым старшим братом! Не так ли?

– Нет, – возразила Элизабет, пока он открывал дверь и пропускал ее вперед. – Я всегда искренне любила тебя, Джон. Когда я была девочкой, ты в моих глазах был настоящим героем. Но рядом всегда был Мартин, которому я поверяла свои мысли.