Напёрсток

Печь была очень странной – Милалика никогда не видела ничего подобного – она напоминала камин, с большой плитой, причём изнутри печка была разделена на несколько частей, отделённых друг от друга не только кирпичами, но и заслонками. Эта система позволяла при помощи заслонок регулировать температуру в разных частях печки, позволяя на одной стороне плиты – кипятить воду с мрачной курицей, а на другой стороне – «томить» кашу или рис.

Так же печка Снарка была оборудована совершенно непонятным для коренной американки – Виктории, девайсом – кольцами для томления горшка – они же конфорки. Конфорки надо было снимать, сообразно размеру горшка или кастрюли, что ставился на огонь.

Для Милалики эти конфорки не представляли ничего странного – в её родной веси, да и в селениях староверов, по соседству, ни одна печь не обходилась без них. Но вот для Виктории данное усовершенствование печи было не просто в новинку, а в диковинку. Поэтому она обычно с опаской смотрела на то, как Милалика орудует ухватами и горшками, перемещая их по печке, словно шахматист – фигуры.

…Печь уже была подтоплена – Жан-Палаш может быть готовил омерзительно (из-за чего Виктория и Милалика постоянно заменяли его во время дежурства на кухне), но вот печь топить он умел очень хорошо, и мог, в прямом смысле слова, развести огонь даже под проливным ливнем. Обычно он вставал утром ещё до рассвета и, запалив печь, снова ложился спать.

Поставив на плиту громаднейшую сковороду, Милалика тщательно протёрла стол и вывалила на него мясо и зелень.

Затем сняла с полки тесак и, покрутив его в пальцах, начала шинковать стейки в мелкое, но аппетитное, крошево. За этим занятием её и застала Виктория.

Рыжеволосая девушка, Снарк говорил, что Виктория чуть-чуть постарше его, вошла на кухню голышом, если не считать огромного одеяла, в которое она завернулась как в полотенце (в описываемое время пляжных полотенец ещё не существовало. Примечание автора).

Викторию, из-за её короткой причёски, легко можно было принять за юношу, чем она, к слову, активно пользовалась. Впрочем Милалика и сама хорошо знала, что одинокая девочка-сирота, скитающаяся по Америке, что ещё не отошла от последствий Гражданской Войны, гораздо лучше притворяться именно парнем.

До появления в доме Снарка Виктория подрабатывала в основном трубочистом – толстый слой сажи помогал ей маскироваться под парня ещё успешнее – причем настолько успешно, что один только Снарк понял, что перед ним – девушка, когда увидел Викторию в первый раз.

Нагота Виктории не скрывала следов сажи на её теле – Снарк объяснил это тем, что сажа въелась кожу девушки как краска для татуировок – правда в отличии от краски для татуировок, сажа рано или поздно ототрется.

За два месяца Виктория здорово побелела, но до полной чистоты было ещё далеко.

– Сегодня, как я вижу, ты дежуришь, как енот у кухни-то? – усмехнулась она, не

– А ты тут чего, ещё кого-то кроме меня увидела? – усмехнулась Милалика. – Садись, счас я тут порублю мяса на крошево.

– На чего? – Виктория привстала на цыпочки, и посмотрела на стол, явно подозревая, что Милалика успела сбегать на берег моря и притащить оттуда какую-то дохлятину, на завтрак.

– Обычные кусочки мяса… Счас я их порублю, обжарю и со сметаной. Что, неужто такого не едала?

– Да видала я такое в гробу, оббитой шкурами койотов, – Виктория потянулась. – Консерву бы какую открыла. Неужели охота возиться с мясом половину утра.

– А куда спешить? Счас завтракать приготовлю, да пойду доброго человека за воротник трясти – в погребе то уж скоро мыши с голодухи повесятся. Думала куру порубать, да сварить – а вот поди ты, пропала. Не думала что так быстро всё сметелим.

– Хе! – Виктория потёрла живот. – Ещё бы нам тут всё не слопать. Вон сколько народу у Снарка живёт. Ты, я, Жан-Палаш, да ещё и какие-то больные, что к нему приходят постоянно. Хотя, если вспомнить, что там за врачи в «городишке Мингарога», то неудивительно, что к нему все бегут…

Милалика высыпала мелко нарезанное мясо на сковороду и стала активно его помешивать. Крышку на сковороду накидывать не стала, а поставила металлическое решето – какое-то странное сито, что нашла в сарае среди вещей Снарка. Предмет был больше всего похож на сито, только из проволоки, и с довольно крупными ячейками – жуки и мусор спокойно проскальзывали через него.

Так же предмет был очень прочным, усиленным дополнительными обручами, с обилием заклёпок. На нём было заметно какое-то клеймо, но оно было так стёрто временем, что понять, что это – было почти невозможно. Ясно виден был только год создания этого предмета – 1789…

Это странное сито Милалика деловито, и поставила на сковороду.

– Понимаешь, когда ты жаришь на сковороде без крышки что-то, то жир и масло брызгают во все стороны. Для того, что бы самой не «промаслиться», надобно накидывать на сковороду сито. Оно как бы ловит капли жира.

– Как говорил аллигатор, подавившийся соломенной шляпой пьяного раба – «а вот зачем это надо»? Ты что, просто крышку не можешь сверху бросить? – изумилась Виктория, глядя как Милалика перемешивает на сковороде мясо.

Из под стола выглянул очередной таракан, что пошевелил усами и бросился бежать.

Виктория вытянула в его сторону руки резко растопырила пальцы – таракан тут же упал и больше не шевелился.

– Ну ты вот всегда таковской дурой была, аль это тебе от купания голой, ум отморозило? – усмехнулась Милалика. – Смотри тут штучка какова – если ты прикроешь сковороду крышкой, то жар никуда не пойдёт, а будет возвращаться назад. И в итоге мы получим мясо, что как бы сварится на пару. Или, как там говорят – тушиться будет. Ибо в любом мясе то вода есть – в виде той ж крови и соков… А мне надо мясо поджарит так, что бы оно чуть сухим было, поняла?

– Поняла, – Виктория скинула одеяло и присела перед печкой, вытянув руки. – Давай чем помогу? Кофе заварить? Вон, там ещё пара банок есть.

– Чай проще бы, да я как заметила, вы, американцы, чай не особо привечаете?

– Да когда как, – Виктория усмехнулась. – Чай – он же счас из Индии и Китая привозится. А эти страны они как бы в услужении у Англии. Вот у нас в США чай не в таком большом почёте, как в той же Англии. Мы – американцы народ практичный, да только не настолько, чтоб деньги свои в карманы своих врагов сыпать. Вон – у нас есть плантации кофе в Южной Америке – наши, личные, нашими богачами основанные. Так что мы уж кофе у них будем покупать. (В США действительно очень сильно распространён «культ патриотизма» – американцы предпочитают покупать товары у своих производителей. Товары иностранцев закупаются в редчайших случаях и в отсутствие вменяемой альтернативы. Причём, что характерно, товары, что производятся за рубежом на иностранных предприятиях, находящихся под управлением американцев в США считаются «своими», американскими. Примечание автора).

Достав кофейник, Виктория осмотрела его и даже заглянула внутрь.

Милалика приподняла странное сито и перемешала кусочки мяса, следя, что бы они обжарились со всех сторон. Мясо уже немного подрумянилось и начало издавать очень даже аппетитный запах.

Виктория ловко налила в кофейник воды и поставила его на огонь. Затем вытянула шею и сделала странное движение – открыла и закрыла рот, словно откусила кусок воздуха. И тут же посмотрела через плечо на дверь кухни.

Милалика пошевелила ушами.