Написано кровью

— Судя по тому что парнишка использовал чемодан, подвернувшийся под руку, он не ожидал увидеть в доме то, что увидел, иначе захватил бы с собой что-нибудь, в чем вынести барахло. На себе столько не унесешь.

— Не унесешь, Йен, — согласился Барнаби, услышал за спиной слева резкий раздраженный вздох и кожей почувствовал враждебность Троя к Мередиту, впрочем вполне им самим разделяемую.

Инспектора Мередита, возглавлявшего группу оперативников, сержант ненавидел со дня прихода Йена в полицию. Везунчик. Птенец Брэмшилла. Выпорхнул из Оксбриджа с ученой степенью, как с золотой олимпийской медалью на шее. Сержантом стал, даже не сняв полосатый академический шарф [26] . Через четыре года уже инспектор, плюс понты, плюс множество нужных связей. А такта, чтобы сделать лицо попроще, не хватает.

26

До 2015 г. Брэмшиллский полицейский колледж в графстве Гэмпшир был главным центром подготовки полицейских кадров для Англии и Уэльса. Оксбридж (сокр. от «Оксфорд» и «Кембридж») — символ дорогого, элитарного образования, на которое указывает выдержанный в цветах колледжа академический шарф (а также галстук закрытой школы, предмет особой гордости владельца). — Примеч. пер.

— Однако, — продолжил Барнаби, — в редком доме не найдешь пару чемоданов или дорожных сумок, поэтому не думаю, будто тот факт, что он пришел неподготовленным, дает нам так уж много.

Вот тебе! Получи… Лицо Троя выражало глубочайшее презрение. «Парнишка»! О боже! Он послал Мередиту насмешливую ухмылку, но тут же расстроился, увидев, как тот кивает, соглашаясь с Барнаби. Даже не заметил, что его осадили.

— Будем продолжать поиски обеих машин. Думаю, автомобиль Хедли отыщется в одной из местных мастерских на техосмотре. А вот «мерседес» найти будет потруднее.

— Какой «мерседес»?

— В протоколах написано какой.

— Пятисотый, спортивный легкий, сэр, — ответ констебля Уиллаби прозвучал почти одновременно с репликой Барнаби.

— Ах да! — обронил Мередит.

Тон этого «ах да» подразумевал, что у всех друзей и родственников Мередита такие же «мерседесы». «И беда в том, — желчно подумал Барнаби, — что, возможно, это сущая правда».

— Я хочу, чтобы вы разузнали все, что можно узнать о Хедли. Собрали как сплетни и слухи, так и все официальные сведения. Нам сказали, что он был женат на женщине по имени Грейс, девичья фамилия неизвестна, что они жили в Кенте и там она умерла от лейкемии. Он состоял на государственной службе, предположительно в министерстве сельского хозяйства. Если все это подтвердится, мы сможем от этого отталкиваться. Видео с места преступления доступно. Я бы хотел, чтобы с ним ознакомился каждый. Это всё.

Оперативники разбежались кто куда. Остальные разбрелись по офису, расселись на свои вертящиеся стулья перед дисплеями. Барнаби пошел к себе в кабинет, где можно было относительно спокойно поговорить по телефону.

У него имелся номер издателей Макса Дженнингса, и он уже набирал его дважды, но никто не ответил. На часах было девять сорок пять. Он снял трубку и набрал номер еще раз. Нет ответа. Барнаби осуждающе поцокал языком, питая пуританское презрение рано встающего человека к любителям поспать. Наконец отозвался женский голос с вальяжными нотками, присущими людям, чья жизнь протекает в райских кущах лондонской Слоан-сквер.

Барнаби изложил свое дело, его переключили на отдел рекламы. Старательно педалируя интерес к автору, он спросил, правда ли, что мистер Дженнингс уехал подписывать книги в Финляндию. Будучи громко повторенной, в издательском офисе эта фраза вызвала громовой взрыв хохота.

— Мы тут все валяемся под столом, — сообщила его собеседница, хотя Барнаби и не спрашивал ее, где они находятся. Его интересовал только Дженнингс. — Нам и в местный-то книжный магазин Макса не завлечь под покровом темноты, надписывать книжки в бумажной обложке. Не говоря уже о фуршете в «Уотерстоунс» [27] . В Финляндию! Кто-то вас наколол.

27

«Уотерстоунс» — крупная британская розничная сеть по продаже книг.

— Похоже, что так… — расстроенно согласился Барнаби. — Скажите… А вы могли бы сообщить мне что-нибудь о мистере Дженнингсе? Ну может, у вас есть какие-нибудь рекламные буклеты или что-то в этом роде?

— Э-э… — Его собеседница отодвинула трубку от уха, и Барнаби услышал, как она переговаривается с коллегой. — Биографию можем выслать. Довольно свежая. Хотите скину по факсу? — Старший инспектор продиктовал номер. Она снова пошепталась с сотрудниками и посоветовала: — Вам бы с Тейлант поговорить.

— С кем?

— С Тейлант Левин, его агентом. У вас есть чем записать?

Барнаби записал координаты.

— От них вам будет больше толку, чем от нас. Он с ними сто лет уже сотрудничает.

Поблагодарив, Барнаби повесил трубку и сел. Сейчас, когда напряжение от летучки спало, а несварение заглушили таблетки, он, к удивлению своему, почувствовал, что проголодался. Или, по крайней мере (вообще-то завтрак был всего два часа назад), ему хочется перекусить. Пообещав себе, что потом просто урежет ланч, он вышел в коридор посмотреть, что есть в автомате.

Как и большинство подобных устройств, этот предлагал высококалорийные батончики в ярких обертках и выпечку. Барнаби выбрал датскую слойку, утыканную засахаренными вишнями, и поочередно опустил монеты в щель.

Из мужской уборной вышел Трой, пропахший табаком. С первого января приказом по полицейскому управлению долины Темзы в участках запретили курение, теперь предаваться этому пороку разрешалось только в туалете. И к концу дня уборная теперь напоминала Дантов ад, грешники в форме или в гражданском платье то и дело выныривали из клубов сигаретного дыма и тут же снова пропадали.

Сержант шагал быстро и легко. Этакий Джек-попрыгун. Нас ждут великие свершения! Дело открыто, и как бы ни сложились следующие несколько часов, они, казалось, обещали что-то в духе «Порока на экспорт» [28] и сравнительно мало бумажной работы. Увидев шефа, Гевин стер радостное выражение с физиономии. Так, на всякий случай.

— Я бы хотел кофе — запить вот это, — Барнаби показал сержанту целлофановый пакет со слойкой. И удалился.

— Ясно, шеф.

Когда Трой принес кофе, Барнаби говорил по телефону. Сержант поставил чашку уже не так опасливо, поскольку видел, что жизнь потихоньку налаживается. Его даже поблагодарили. Подняв палец. Большие перемены к лучшему.

28

«Порок на экспорт» — остросюжетный фильм (2007) Дэвида Кроненберга о жизни российского криминалитета в Лондоне. — Примеч. пер.

Барнаби получал истинное наслаждение от этого голоса. Густой, как сигарный дым. Густой и глубокий, прямо актерский, хоть сейчас в Гарриковский клуб. Портвейн и орехи, арманьяк. Наглый, как звон монет, с жуликоватым призвуком.

— Макс Дженнингс берется за перо, только чтобы подписать контракт, — рокотал голос Тейлант Левин. — А о чем, собственно, вы хотите с ним поговорить?

— Мы расследуем внезапную смерть. Мистер Дженнингс был одним из нескольких людей, которые провели с покойным вчерашний вечер. — Барнаби изложил еще кое-какие детали дела.

— Беседовал с какими-то графоманами на краю света?! Даже не верится.

Барнаби заверил, что так оно и было. С каких это пор считается, будто деревня Мидсомер-Уорти затеряна за полярным кругом?

— Он отказался говорить даже с Линн Барбер! [29] Заметьте, по моему совету.

— Мы почти уверены, что мистер Дженнингс был хорошо знаком с человеком, который его пригласил. Он никогда не упоминал имя Джеральда Хедли?

— Не помню такого.

— Возможно, это было несколько лет назад.

29

Эта британская журналистка особенно известна своими интервью со знаменитостями.