Направленный взрыв
Шрифт:
Дверь открыли, и мы увидели на пороге бравого малого в адидасовском спортивном костюме, который, судя по внешнему виду, был сильно нахороше.
— Сивогривов, где лампочки в подъезде?!
— Так на них не напасешься, — ответствовал Сивогривов, пропуская нас в крохотное пространство прихожей: все остальное было до предела забито вещами. — Они, как лампочка перегорит, не покупают из экономии, а просто на лестнице выкручивают.
— Вот я тебя вые… за такую экономию — будешь знать, — пообещал Пивоваров.
Господин Сивогривов выдал нам постельное белье и сухой паек,
— Странно, неужели для нас не нашлось места в гостинице? Ведь здесь должна быть гостиница? Куда они своих проверяющих селят? — спросил я Грязнова.
— Как много вопросов, а ответ один: так надо! — Грязнов ухмыльнулся и подмигнул мне. — Сейчас, Сашок, мы с тобой гостей принимать будем. Причем одного за другим. Проверяющие у них, — Слава показал за окно, — в Вюнсдорфе останавливаются. Там у них ставка. А нас с тобой, заметь, не в Вюнсдорф повезли, хотя до него не так и далеко по германским меркам. А по русским и вовсе пустяк…
Мне вдруг пришло на ум одно из изречений Меркулова:
— «Если что-то случилось, спроси себя: кому это выгодно?»
— Именно, — поднял указательный палец Грязнов. — А выгодно это только тем, кто в ставке. Тем, кто знает Васина. — Я неожиданно осекся и посмотрел на Грязнова.
— Вот так пироги с котятами… — пробормотал Слава. — Значит, ты думаешь, пока мы здесь с тобой будем находиться, с Васиным может что-то случиться? Когда он приезжает? Сегодня?
— Сегодня должен, — кивнул я.
Грязнов задумался.
Но не надолго. Буквально через пять минут в нашу дверь уже звонили, стучали и требовали немедленно открыть неизвестные в форме и в штатском… Повод был: шел второй день Рождества Христова, и те, кто не числился в наряде, а также не был обременен семейными узами, отводили душеньку по полной программе. А тут еще двое свеженьких прикатили из Союза… «Братцы! Родные! Как вы там? Голодно у вас там, да?!»
Грязнов полчаса объяснял, что мы только что с дороги, давал обещания и в конце концов смог убедить нежданных гостей, что мы придем к ним буквально через пару минут.
Я сидел на старом диване, который одним углом стоял на консервной банке, и злился. Странная особенность: когда сам трезв, не переношу пьяных!
Слава принялся переодеваться.
В дверь снова позвонили.
— Расчет простой — праздник. Рождество Христово, — сказал Слава Грязнов, снимая часы. — Пьем сегодня, завтра похмеляемся, немножко пьем; послезавтра похмеляемся, если живы будем, а там на самолет с чемоданом подарков и — все просто замечательно! Похоже, те, кому надо, уже знают, зачем мы здесь, и потому стараются отдалить нашу волнующую встречу.
— Ты думаешь? — попытался я усомниться.
— Сашок, — сказал, снисходительно улыбаясь, Грязнов, — понимаешь, во мне есть то, что очень нравится женщинам, — жизненный опыт. Только что один из наших гостей удивлялся, что нас поселили не в гостинице, не в номере-люкс с дневальным, а в ДОСе, куда селят зеленых летех, да и то на очень короткое время. Поэтому поверь мне, мы являемся здесь гостями
нежданными, а следовательно, и нежеланными. Так что давай-ка мы сейчас прогуляемся, чтобы не напиться.Вскоре мы были на улице. Прогуливаясь перед домом, мы увидели, как несколько бутылок с чавканьем воткнулись в газон, и решили изменить маршрут, так как этот был сопряжен с риском для жизни.
— Что же будем делать? — наконец я смог задать вопрос Грязнову. — Как будем вырываться из этого слишком «гостеприимного» городка?
Грязнов только пожал плечами и уныло осмотрелся по сторонам. Мы были одни на ярко освещенной улице.
— Я так думаю, Слава, — сказал я решительно, — если у нас есть возможность выбраться в Вюнсдорф, давай выбираться!
— Так-то оно так, — неохотно согласился Грязнов, оглядываясь по сторонам, — да вот только даже если мы и доберемся до этого треклятого городка, то слишком поздно. Поспеем к шапочному разбору. Да и дорог я здешних не знаю…
Ночь мы провели на свежем воздухе, осматривая город. Полицейскому патрулю, который нас остановил, мы кое-как объяснили, что мы — туристы и занимаемся осмотром местных достопримечательностей. Уже под утро мы вернулись в нашу «гостиницу»…
Сквозь сон я слышал, что Слава с кем-то разговаривает в прихожей. Сначала мне показалось, Слава что-то говорит Пивоварову, но потом, когда прогнал дремоту и прислушался, понял, что второй голос принадлежал не особисту, приставленному к нам, а кому-то другому.
— Как же это получилось? — гудел Грязнов.
— Черт его знает! — отвечал чей-то знакомый голос. — Конечно, все выглядит как несчастный случай, но… Ты же знаешь, когда расследуется серьезное дело, количество несчастных случаев резко возрастает. А потом выясняется, что большинство случаев имеет жесткую причинно-следственную связь.
— Да-а, — уныло протянул Слава, — в несчастный случай тут никак не поверишь. Даже если захочешь.
Я подскочил на кровати, сна как не бывало. Я уже догадался: произошло непредвиденное.
Я не стал одеваться и бросился в прихожую. В дверях столкнулся с Грязновым.
— Уже проснулся? — спросил он. — Тут Женя новость с утра на хвосте принес…
В прихожей стоял Женя Фролов.
— Что-то случилось с Васиным? — спросил я.
— Да, — сказал Женя. — Вчера в Вильнюсе его похитили…
Я почувствовал, как сердце у меня ухнуло куда-то вниз и возник страх: животный, парализующий…
— Проходи, мы сейчас, — выдавил я через силу не своим голосом.
Грязнов невесело засмеялся:
— Закукарекал! Что, Сашок, страшно стало? Ничего, у меня тоже первое ощущение было: как будто мне сообщили, что я на минном поле стою.
Я быстро соображал: действительно похищение или только его инсценировка? Что, если это бегство Васина, которому дали знать, что за ним приехали? Я понимал, что у нас фактически не оставалось времени перераспределять силы для того, чтобы вести расследование в нужном направлении. Я был уверен: с минуты на минуту должен появиться Пивоваров, который теперь с нас глаз не спустит до конца командировки. Нужно было что-то немедленно предпринимать…