Напролом

Стас подбросил пакетик на ладони:

— Мужики, кто-нибудь знает, что это за дурь? Похоже, наши кенты к ней прикладывались.

Сергей Антонов подошел поближе и, взяв пакетик, внимательно изучил его содержимое.

— Зеленый порошок? Таджикская дурь. «Арбуз». Буквально несколько недель, как появилась в городе. Говорят, идет нарасхват.

— Так это и есть пресловутый «арбуз»? — хмуро спросил Стас. — Кто же его толкает? Цыгане? Или матросики из порта? Или уже наши городские поставили дело на поток?

Кувалда пожал плечами:

— Вроде приезжие гонцы доставляют.

— Не может быть! Вся наркота в Мурманске через Якула идет.

— Попробую разузнать, — предложил Антонов,

— Да, — кивнул Стас, — узнай все, что можно, про эту дрянь.

Он, подумав, швырнул пакетик с наркотой в траву: пусть хозяин покайфует немного, когда очнется.

Все четверо взбежали по пологому склону и выбрались на шоссе. Вокруг было тихо. Юля, прислонившись к крылу «лексуса», курила.

— Все, Юльчонок, юридическая помощь оказана. Можем ехать, — устало сообщил ей Стас,

— И как тебе новые методы работы? — поинтересовалась она чуть насмешливо.

— Хреново! — признался он и сплюнул. — Мерзко. Чувствуешь себя таким же ублюдком, как и они… Не знаю, мне это не по нраву. Тебя проводить в аэропорт?

Юля после обеда должна была улететь в Нижний на несколько дней. Собиралась еще накануне, но Стас попросил ее поучаствовать в сегодняшней разборке в качестве приманки.

— Нет, Стас, не стоит. Сама доберусь. Ты устал, тебе надо отдохнуть, — ласково сказала Юля и провела ладонью по его щеке, точно стирая невидимые пылинки.

Подошел Глеб Николаев:: — Стас, а что делать с джипом, на котором они приехали? В нем четвертый хмырь сидит.

– Не знаю что. Не угонять же… Свечи вывинти и забрось подальше! А хмырь пускай сидит, он их сдал мне

позавчера… — Настроение у Стаса портилось с каждой минутой. У него было ощущение, что его заставили окунуться в бочку с дерьмом.

Наблюдая, как его товарищи рассаживаются в «опель», он поманил пальцем затаившегося в «гранд- чероки» Коляна. Когда его перепуганная лисья мордочка показалась из дверного проема, велел:

— Ну, все. Иди, проведай своих кентов. Они избиты, но живы.

— Это… слышь… — откашлявшись, произнес Колян.

— Чего тебе? — нахмурился Стасик.

— Дай мне по роже хоть пару раз. Для правдоподобия. А то ведь пацаны заподозрят. Мало ли что…

Стас брезгливо посмотрел на него и ухмыльнулся:

— Устал я, знаешь ли. Да и некогда мне. А если честно, то просто руки марать не хочется. Сам выкручивайся. Вон, рожей об асфальт приложись. И говорю тебе: не попадайся мне больше на дороге!

Уже сидя в «опеле», который несся следом за белым j. «лексусом» по направлению к городу, Стас снова вспомнил о своей находке. Он обратился к сидевшему за рулем Сереге Антонову:

— Ты, Сережа, действительно, постарайся разузнать побольше об этих «арбузах». Предчувствие у меня нехорошее.

— А что? — бросил бывший следак через плечо.

— Да то, что раскрутить придется этот «арбузный» сюжет…

Глава 17

Настроение у Стаса было хуже некуда. Впрочем, он старался не обращать на это внимания. Щемящая, неосознанная тоска, после вчерашней силовой акции свившая себе гнездышко где-то в глубине его подсознания, засела занозой в душе.

И все же, что бы он себе ни говорил, банда дорожных бандитов получила по заслугам. Они это заслужили. Но все же не ощущал Стас чувства глубокого удовлетворения…

Да и мысль о сидевших в СИЗО Пашке и Мишке не давала ему покоя. Он уже обратился куда мог — и в прокуратуру, и в УВД, но ответы были стандартными: сотрудники адвокатского бюро задержаны с поличным, при них найдены дозы наркотиков, превышающие допустимые нормы, ведется следствие… Он прекрасно понимал, что и их арест — это предупреждение. От кого? Ясно, от кого — от тех или от того, кому очень не нравится деятельность «Щербака и партнеров». Но они еще не знают, с кем связались. Упрямства Стасу не занимать. Рано или поздно он выдернет мужиков из СИЗО, пусть дело хоть до суда дойдет — он сам будет вести их защиту, но от своего не отступится. Теперь у него появился еще один стимул вести борьбу с мафией Норвежца — надо спасать Пашку и Мишку!

Ноги сами собой завели его в универсам. Поначалу Стас думал отделаться от своей тоски двумя-тремя банками пива, но в последний момент решительно взял бутылку греческой «Метаксы». Пивом, как говорится, голову не обманешь, а сто грамм бренди наверняка поднимут тонус.

Пакет он брать не стал и прошелся по двору к подъезду, неся в руке высокую коричневую бутылку. В подъезде бдительная старушка-консьержка прищурилась, когда он вошел, но, узнав, сдержанно улыбнулась. Стас подошел к лифту и, нажав на кнопку вызова, стал ждать. Жил он на последнем, шестнадцатом этаже.

Выйдя из лифта, Стас нащупал ключ. На площадку выходило восемь квартир — это был одно подъездный дом- свечка. Его дверь была металлической, обитой траурно- черным дерматином и непронумерованной. Открывая ее, он в очередной раз подумал, что неплохо бы написать цифры, хотя бы мелом, и тут же резонно возразил себе: а зачем? Сам-то он не ошибется, а гостей вроде бы не ждал. Кроме Юли. Но Юля не ошибалась дверью.

Эта двухкомнатная квартира, доставшаяся ему от тетки, была довольно просторной и по местным меркам считалась, как сейчас стало модно говорить, «элитной». Войдя в прихожую, Стас сразу же зажег свет везде, где только можно. Он вообще всегда недолюбливал темноту, а в последнее время и вовсе стал ее побаиваться. Темнота давила на него, ему даже становилось трудно дышать. Он знал, что это нервное: слишком много страшных событий пришлось пережить ему в жизни, вот нервишки и расшатались. Он даже обращался как- то к психиатру. И тот ему сразу сказал: дает о себе знать, пережитый им в шестилетнем возрасте шок. И вряд ли он от его последствий избавится совсем.

И все же найти себе занятие поспокойнее он не мог, да и не хотел. Убежденность в том, что он делает нужное дело, реально помогает жить людям, давало ему силы жить. Ну а нервы… Что ж, это неизбежные издержки выбранного им пути.

Практически каждое дело, с которым к нему обращались клиенты, грозило крупными неприятностями, вплоть до летального исхода. Да чего там далеко ходить! Если бы Юлька не всадила пулю в плечо тому неандертальцу с обрезом, он бы уже наверняка был на том свете. Гопник натуральнейшим образом собирался его пристрелить.