Нариманов

В умелых руках Красина, Старкова, Классона «Электрическая сила» безотказно работает на революцию. Кого из большевиков пристроят, не заглядывая в документы сомнительного достоинства. Кого приютят в своих домах под видом наладчика оборудования, шеф-монтера, представителя иностранной фирмы. На электростанции, на заводских складах выкроят место поукромнее для типографских шрифтов, гектографов, транспортов оружия, литературы. На весомую долю из этих запасов надеется Мешади Азизбеков. Оружие — для дружины самообороны рабочих-азербайджанцев. Шрифты и гектографы — для листовок-обращений к разноязычному промысловому народу. То и другое необходимо «Гуммет» в ее попытках пресечь бессмысленные армяно-мусульманские кровавые погромы.

В один из дней, особенно насыщенных грозою, когда полноводная и яростная людская река — тысячи и тысячи азербайджанцев, армян, русских, персов, лезгин — запрудили Куба-мейдани [26] , Азизбеков поименно называет высокопоставленных виновников чудовищных провокаций. По справедливости начинает с губернатора князя Накашидзе. Говорит перед всей толпой начистоту: «Вы, лжетворители порядка, вы ответите за кровь бедноты!.. Подготавливая резню, вы тем самым рассчитываете отвлечь массы трудящихся Кавказа от общей борьбы рабочих России. Но не забывайте, что день расплаты впереди!»

26

Куба-мейдани — Кубинская площадь — ныне носит имя Джафара Джабарлы.

Опора «Гуммет», ее сила, будущее — бурильщики, тартальщики, желонщики, молотобойцы, слесари, крючники. Во всех смыслах воспитанники русских мастеровых. Представится возможность, Мир Башир Касумов — молотобоец на Сабунчинских промыслах, до того в Персии, в Тебризском вилайете, мальчишка-побирушка; у отца безземельного крестьянина ничего, кроме долгов помещику; — расскажет Ленину [27] .

— Уму-разуму меня учил русский человек, мастер Павел Петрович Кочемазов… Не сразу, когда Павел убедился, чего стою, он поручил мне вести агитацию среди надежных мусульманских рабочих о нашем тяжелом положении, о необходимости бороться за повышение заработка, сокращение рабочего дня; добиваться того, чтобы мусульманские труженики держали связь с русскими и армянами… Дальше «Гуммет», боевая дружина большевиков, первый Бакинский Совет рабочих депутатов… Считаю, прямая рабочая дорога.

27

В декабре 1920 года после выступления Касумова на VII Всероссийском съезде Советов Владимир Ильич пригласил его к себе, заинтересованно расспрашивал. Вторая их встреча относится к 1921 году.

Впоследствии Мир Башир Касумов — председатель ЦИКа Азербайджана.

Многие начинали таким образом или почти так. Подростками, мальчишками. Мамед Мамедъяров, первый мусульманин с Красным знаменем на первомайской демонстрации 1903 года, пришел на промыслы из своего селения Маштаги в пятнадцать лет. Его односельчанин Бала Ами Дадашев в тринадцать. Баба Алиев тоже в тринадцать. Мухтадир Айдинбеков и Кази Агасиев, лезгины из Южного Дагестана, в четырнадцать. Зейнал Зейналов, будущий депутат II Государственной думы от Бакинской губернии, в пятнадцать. Столько же было и Ханлару Сафаралиеву, уроженцу горного Карабаха. В двадцать два года его уже не стало. В плотной ночной темноте застрелил убийца, нанятый управляющим промыслами общества «Нафталан» Абузар-беком Рзаевым. В отместку за отлично организованную Ханларом забастовку. Один только Амираслан Сулейманов встал на первую свою вахту в Балаханах «взрослым» — семнадцатилетним. По той простой причине, что до того четыре с лишним года батрачил у своих земляков — гянджинских беков.

У каждого нашелся свой Павел Кочемазов. Своя тайная тропа в марксистский кружок, в Российскую социал-демократическую рабочую партию. Потом тропки сольются… Тогда… Уж на что бывалый, многоопытный подпольщик Виктор Павлович Ногин, и для него неожиданность: «Я очень скоро должен был признать, что так называемые «темные» мусульманские рабочие настолько быстро воспринимают нашу пропаганду, что можно было всецело рассчитывать на их дружную поддержку и массовое выступление».

Они окажутся плечом к плечу на весенних демонстрациях и в политической забастовке девятьсот третьего года, по своему размаху небывалой, ни с чем предыдущим не сравнимой [28] . Сообща выиграли и знаменитую стачку девятьсот четвертого. Как тогда ни злобствовали, к каким уловкам ни прибегали нефтепромышленники, с ними и наместник Кавказа, в конечном счете сильным мира сего пришлось склонить головы — подписать первый в России коллективный договор между рабочими и предпринимателями. В Баку толковали: «мазутная конституция».

28

В газете «Искра»: «Сходки каждый раз состоят не менее как из 3000 людей, и 20-30-тысячные сходки не редкость. Настроение и бодрость бастующих небывалые и невиданные… Мусульмане-рабочие местами самые ярые забастовщики». Экстренно отправленный во главе карательной экспедиции генерал Алиханов доносил по начальству: «В Баку образовалась весьма сильная подпольная власть, все требования которой исполняются беспрекословно… Перестали работать все промыслы, заводы и фабрики… прекратилось электрическое освещение… Перестали, словом, работать все мастеровые и поденщики до последнего уличного метельщика. Вся местная пресса заменилась ежедневным листком подпольного «Комитета»… Результатом всего этого явилась стачка, которая по единодушию и сплоченности составляет небывалый пример в истории однородных с нею фактов».

Своей, порою довольно извилистой тропой к «Гуммет», к большевикам пришел Нариман Нариманов. Лишь после возвращения из Одессы он решительно отдает ей свои способности. Впоследствии укажет точно в анкете для делегатов XII съезда [29] РКП (большевиков):

«14. Когда вступил в РКП? В 1905 г. (Организация «Гуммет»).

9

Прелесть и легкую грусть прозрачного ноябрьского утра вмиг разрушают отчаянные вопли мальчишек-продавцов газет: «Вай! Покупай хоро-о-ш новость!..))

29

XII съезд РКП (б) проходил 17–25 апреля 1923 года.

Новость и в самом деле стоящая. Во всяком случае, достаточно забавная. Едва щегольской пароконный экипаж на дутых шинах, с особой генерал-губернатора выехал на Куба-мейдани, тут же налетели здоровенные, пестро одетые мужчины. Выпрягли лошадей… Дальнейшего развития генерал-губернатор дожидаться не стал. С резвостью, удивительной для его высокого чина и солидного веса, выскочил из экипажа, побежал. По всей вероятности, дополнительную прыть придало воспоминание о судьбе его предшественника князя Накашидзе, вероломного организатора армяно-мусульманской резни. Проклятого людьми Накашидзе застрелили средь бела дня, на глазах у телохранителей.

Упаси аллах, на сей раз ничего похожего никто в мыслях не держал. Наоборот, задумано было продемонстрировать величайшую преданность. Головорезы-кочи, из наемного воинства нефтепромышленников и домовладельцев Сафаралиева и Гаджиева, изображают случайных прохожих-мусульман. Завидя генерал-губернатора они будто не в силах совладать с собой. Бросаются, окружают экипаж. Горят желанием впрячься вместо лошадей. Преисполненные восторга, на себе помчат благодетеля навстречу «патриотическому» шествию убийц и насильников, по петербургскому образцу сколоченных в общество «Якорь».

Представление сулило много приятностей. Прежде всего посрамление армянских дельцов, постоянно претендующих на особую благосклонность властей, и шумные, хотя не слишком искренние, похвалы соперников-единоверцев. Вполне можно было надеяться, что сам шейх-уль-ислам выкажет не меньшее уважение, чем худородному выскочке Гаджи Ашурову, судовладельцу. Арсыз [30] придумал, снял со своего главного парохода «Нина» трехцветный флаг с вензелем, преподнес обществу «Якорь».

30

Арсыз — бесстыдник.

Нариманов с Азизбековым, со своей стороны, постараются, чтобы у генерал-губернатора, у наместника в Тифлисе, не оставалось малейших сомнений в самых добрых намерениях мусульман, в их решимости. В ближайшее воскресенье, 27 ноября. По печальному бакинскому счету — в третьи в этом году армяно-мусульманские столкновения.

Свидетельство почти официальное лица, пользующегося несомненным доверием губернского жандармского управления. В силу деликатных, особенностей промысла провокатору угодно видеть свою фамилию исключительно в расходных книгах управления, в тайных ведомостях на выплату сребреников Иуды. Во всех остальных случая охотно довольствуется кличкой «Южный». В обширное обзоре «Революционное движение в Баку со времени об явления высочайшего манифеста 17 октября 1905 г. Южный доносит:

«Сила и мощность местного с.д. движения обнаружились во время мирного шествия по татарским кварталам. Многотысячная толпа с белыми флагами, во главе с большим знаменем с надписью: «Социал-демократы призывают к миру» шла, останавливаясь и слушая ораторов социал-демократов…

Мусульмане говорили речи на тему, что единственный класс-освободитель, могущий предотвратить армяно-татарские столкновения, — это пролетариат под руководством социал-демократов. Речи были на татарском языке, многотысячная масса мусульман слушала и с энтузиазмом кричала: «Да здравствует социал-демократия!»