Нарисуем
Шрифт:
А где Аллея героев, какая бы она ни была? Начисто стерта, вместе с венками погибших. В будущее не прошла.
Выстроили-таки город мечты! Стеклянные башни. Только, увы, летом в них абсолютно не продохнуть, а зимой невыносимо холодно. Прогресс. Но в лице моем она читала лишь восхищение. И это смягчило ее, притупило бдительность.
– Так, может, ты сейчас друга навестишь?
Глянул на часы.
– Ммм… можно. Что, кстати, с ним?
– Как всегда!..
Так я и чувствовал! Когда самолет наехал, он в гараже был, среди загоревшихся.
– Говорила ему! – Инна безнадежно рукой махнула. Уже сколько лет говорит ему!.. Да-а, высоко Инна ценит наши возможности, если считает, что мы способны еще на бузу.
Пока ехали, вежливо с Гуней беседовал:
– Ты-то как?
– Как всегда, – он скептически произнес. По его цветущему виду не скажешь, что скептик. – Кидают в очередной провал.
Да, в провале без Гуни не обойтись.
– В провал чего?
– Ну на чем они все там теперь помешаны. Цифровые технологии. Оцифровка всего.
– Как – оцифровка? И меня оцифруют?
– Насчет тебя пока приказа не было, – пошутил Гуня.
– Выходи, – мне Инна сказала.
И, стукнув дверкою, машина умчалась.
Больница та же. Но начинка, естественно, цифровая. Компьютеры кругом.
– Маркелов? – застучала по клавишам.
Раньше бы знала все наизусть – особенно про Пеку!
Лобик наморщился ее… Оцифровке не поддается? Молодец, Пека, давай! Пришлось ей шуршать бумагами.
– Когда поступил?
До чего техника довела. Раньше все знали.
– Он в реанимации. Пройдите, пожалуйста, к лечащему врачу.
Врач, к счастью, наш человек – еще доцифровой.
– А чего вы хотите? Удивительно, как он с таким набором еще жив. Лет десять уже намотал поверх срока. Живого места нет.
– Пожар?
– Да пожар – так, с этим можно справиться…
По пожарам Пека мастак.
– Оттуда большинство вообще по кускам привозили. Взрыв!
Пека и взрывов немало пережил.
– Хуже другое.
Что-то хуже взрыва и пожара он смастрячил себе?
– Печень. Окаменела уже. Кровь не очищает.
– Пиявки не помогли? – я спросил.
– Да пиявки давно уже от одного вида его дохнут. Не кровь, а раствор шлаков. Он что – последнее время канавщиком работал?
Вот тебе и миллионер! Кончает, как батя… начинал?
– Ммм… Кажется, да.
– Хотите к нему?
– Так из Петербурга прилетел! – вырвалось у меня. – Что-нибудь ему можно?
– Можно уже все. Но организм его, к сожалению, отвергает даже лекарства. Идите. Только недолго.
Про долго и речи уж нет. Кожа да кости. Не зря я, предчувствуя, перед дверью робел. Целоваться как-то неловко. Приобнялись. «Тело улетело!»… надо будет записать.
– Ну! – заговорил я нарочито грубо. Это бодрит. – Чего надо? От дела оторвал.
Пека, молодчина, тон поддержал.
– Да тут у меня все нормально. Скоро отвалю.
– Так тогда, может, а? – Я щелкнул по горлу.
– А че? Пенсия на руках.
– Так что же тебя тогда волнует?
Он высохшим
пальцем вверх ткнул. Вечной жизнью интересуется? Как всегда – широко берет!Вообще-то товарищ прав. Если не я по вечной жизни специалист, то кто же?
– Так готово? – спросил яростно.
Ну я прям на производственное совещание попал!
– Так финала нету, – пробормотал я.
– Нарисуй! – Большие задачи ставит. – Можешь что-то?
– Ну, вообще-то у тебя… – в отличие от меня! – остается сын… внук! Пока они помнят тебя…
– Сухая мандеж! Какой сын?
Сердце запрыгало. Не его сын? А значит, и внук? Последняя моя надежда!
– Ни хера они не знают и знать не хотят! Конкретное что-то есть у тебя?
Ну прям проработка на парткоме.
– Нарисуем!
– Давай! Только поспешай! – Он почему-то злобно оглядел аппаратуру, разные капельницы. – А то они меня вот-вот в «Безмолвии» своем упакуют! Что-то должно от нас остаться?
– А там?
– Цифруют! Все, что остается от тебя, – строчка на их сайте… Через год она тает.
– Да, экономно. Так кто там заправляет-то?
– Не имеет значения! Приходили два педерастического вида юнца… даже фамилию мою то и дело путали. Давай! – воскликнул яростно.
Буйная душа! Еще сейчас бы к ней тело.
Стал вспоминать ему ВГИК, кладбищенскую страду… «Подземный Чкалов»!
Застонал:
– Сотрут все! Нешто не знаешь их?
Знаю, увы. Меня тоже стирают. Аж собственный мобильник! «Памяти недостаточно для создания новых sms. Какие удалить объекты?» Ну уж не нас!
– Сделаем! – поднял вверх палец. – Там они… застонут еще от тебя!
Врач (странные у нас все-таки формы оптимизма) подтвердил все охотно, даже с энтузиазмом.
– Правильно делают! Петр Первый есть у нас? Сталин? А на хер мусор плодить?
Да-а… Как тот же Пека говорит: «Поздняк метаться!»
– Но мы должны что-то оставить от себя?
– Ну, если можешь, оставь. Вообще материалы по каждому выдает морг.
Даже не знал, что морг, оказывается, является еще и гуманитарной организацией. Ничего, у меня и в морге заговорят!
Спецзадание.
Начальник морга, как всякий высокий профессионал, находился где-то уже посередине пути к своим клиентам. Бледный, распухший, в горле под подбородком черная дырка (работа хирурга?), и дырку эту он время от времени затыкал пальцем – лишь тогда можно было разобрать его сип.
– Маркелов? Тип еще тот! Но тут вот, – пальцем в компьютер ткнул, – перспектив никаких.
– В смысле?
– Информация не заказана.
– Кем?
– Похоже, беспокоит он кого-то. Не лезет в проект. А может, тут что-то личное?
– Ясно. Характеристика на тот свет не заказана?
– Золотые слова!
Понятно. Фейс-контроль у ворот рая. Пека и в цифровой системе устроит бузу!
– Кто конкретно?
– Вообще-то нам задачки ООО дает.
– Стоп! – я радостно закричал. – У него же блат там!