Наркодрянь

Доули уже занимался раной на другой руке.

Он быстро и споро запеленал эту руку широким бинтом, пропитанным вонючим антисептиком.

Хаксли тихо застонал, открыл глаза, повел ими... Бессмысленный взгляд остановился на лице Мейсона. Хаксли пошевелил губами.

Мейсон приподнял ему голову и влил в рот несколько капель рома. Капитан закашлялся, и взгляд его стал осмысленным. Мейсон выпрямился, потер затекшую поясницу и поинтересовался.

– Кто вел у тебя тактику, малыш?

– Полковник Гаркнесс.

– Кэл Гаркнесс... А теорию выживания?

– Бригадный генерал Эдвардсон.

– Хм...
– с сомнением покачал головой Мейсон и пояснил самому себе: Впрочем, если человек родился кретином, то ума ему не прибавит и Господь Бог.

– Я не кретин, - пролепетал Хаксли, словно нашкодивший школяр.
– Я просто забыл.

– Глянь на него, Доули, - ядовито процедил Мейсон.
– Он, видите ли, забыл. И после всего этого у мальчишки хватает нахальства утверждать, что он не кретин.

Доули бросил на капитана быстрый взгляд, пожал плечами и добродушно пробасил:

– Какже не кретин... кретин, конечно...

Хаксли обиженно засопел, но благоразумно промолчал.

– И вообще, - все еще раздраженно продолжал Мейсон, - если бы не кошачья башка, которую у тебя хватило ума налепить на рукав и не моя старческая сентиментальность, лежал бы ты сейчас спокойненько в болоте и не хамил бы старшим.

– Простите, господин Мейсон, - прервал его неожиданно Хаксли.
– Я действительно кретин.

– Ого! Даже имя мое вспомнил!
– подивился Мейсон, но видно было, что он польщен.

– У нас был учебник по тактике партизанской войны. Там целый раздел написан вами.

– Было такое дело, - усмехнулся Мейсон.
– Это мы с Сэмом Бредли и Эдвардсоном состряпали.

– Да... инструктор Бредли погиб.

– Я знаю...
– нахмурился Мейсон.
– Идти сможешь?

– Смогу... часа через два.

– Хорошо. Часа два мы, пожалуй, потерпим.

Хаксли приподнялся на локтях и пристально всмотрелся в даль. Мейсон, оглянувшись, проследил за его взглядом. Голубой туман над болотом уже рассеялся и там, где под водой едва угадывалась узкая полоска брода, по матово-зеленой поверхности медленно растекались бурые пятна.

Ровно одиннадцать пятен.

14

Сомора сидел в полном одиночестве в полумраке кабинета, подперев кулаком голову. Перед ним на столе лежало последнее послание Небесных Братьев с приложенной к нему географической крупномасштабной картой северных районов страны и брошюрой. На карте неизвестная рука четко очертила красной тушью границы всех кокаиновых плантаций Соморы. Каждая плантация была пронумерована, а внизу к каждой цифре шел краткий комментарий: сколько человек обрабатывают поля, сколько охраняют плантации и по какой дороге удобнее всего добраться на автомобиле. В этом каталоге не хватало лишь двух-трех мелких полей. Что и говорить - неведомый автор неплохо поработал.

В машинописной же брошюре излагались наиболее дешевые, безвредные и широкодоступные методы и средства дефолиации [Дефолиация - уничтожение листвы] кокаиновых полей. Фигурировал в брошюре и неизвестный жучок, выведенный, как оказалось, в Калифорнийском университете для "биологической борьбы" с растениями-вредителями. Но этот жучок жрал как раз исключительно коку и, лишь слопав все поле под корень, переходил на другое. Сомора даже усмехнулся, прочитав брошюру, не иначе как жучок страдал от абстиненции.

А в письме "небесные братья" писали:

"Уважаемый синьор Сомора!

Вы просрочили все сроки платежей. Но мы великодушно предоставляем Вам еще десять дней.

Если в течение этого срока деньги не будут внесены, мы будем вынуждены прибегнуть к крайнему средству, - карты и брошюра размножены в достаточном количестве и будут отправлены главе правительства, генеральному прокурору и наиболее влиятельным сенаторам. А чтобы правительство не закрыло на них глаза, карты получат лидеры оппозиционных партий и редакторы крупных газет.

Напоминаем, что теперь сумма, которую Вы должны внести вместе с компенсацией наших затрат, составляет шестьсот миллионов долларов.

Союз Небесных Братьев".

Сомора еще раз перечитал текст, усмехнулся и отложил бумаги в сторону. Кажется, его действительно взяли за горло. Впрочем, он допустил промах не следовало поручать операцию этому янки Хаксли. Хваленый специалист прокололся или предал, во всяком случае - очевидный факт:

Хаксли бесследно исчез, а вместе с ним исчезли одиннадцать великолепно подготовленных коммандос.

– Эй! Там!
– гаркнул Сомора.

Дверь тотчас отворилась, и в кабинете появился новый личный секретарь Рикардо - преемник Джексона. Он, тоже белобрысый янки, только помоложе Джексона, остановился в трех шагах и почтительно склонил голову.

– Значит, так, - распорядился Сомора.
– Деньги мы внесем. Шестьсот миллионов долларов до единого цента. Далее: прекратить все выплаты и субсидии благотворительным обществам, союзам, организациям и учебным заведениям. Строительство нового квартала для бедноты заморозить, бесплатные обжорки закрыть. Больше ни один попрошайка не получит ни единого цента.

Думаю, за счет этого мы покроем убытки. Далее...

Дверь за секретарем захлопнулась. Сомора достал из бара непочатую бутылку с веселым конкистадором на этикетке, ловко свернул ей золоченую головку и плеснул в стакан на три пальца жидкости. Затем вернулся за стол и, протянув стакан в направлении невидимого собеседника, загадочно провозгласил:

– За успех совместного предприятия, синьоры.

Часть 5

"КОЗА НОСТРА"? "КОЗА НОСТРА"!!!

1

– Ну и погодка у вас, - весело чертыхнулся Сергей, встряхнув мокрую шляпу и забросив ее на вешалку.
– А у нас, в Майами, тепло и сухо.

– Заходи, заходи...
– дружески подтолкнул его в спину Фитцжеральд. Гостем будешь.

Сергей шагнул в гостиную и удивленно всплеснул руками:

– Ого! Полный сбор! Привет, Ион! Хай, Люк!

О! Лешка! Чертовски рад тебя видеть.

Мелешко, бронзовый от загара, в ослепительно белом костюме со щегольски увязанным цветистым платком на шее, радостно осклабился:

– Я тоже рад, шеф.

– Ну садись, садись, - нетерпеливо подсунул Сергею кресло Фитцжеральд.
– Рассказывай.