Наркомафия

Ехать на трамвае до бабушке Сани Принцу конечно же было западло. Для московского мажора трамвай - не транспорт. Поэтому, взгромоздив на плечи свой довольно тощий рюкзак, Саня Принц осмотрелся по сторонам и смело подошел к одному из разомлевших от жары бомбил.

– До центра.

– Триста - лениво объявил водила

– Рожа не треснет?
– уточнил Принц

Водила махнул рукой

– Вон остановка - червонец отдашь…

Саня Принц достал из кармана одну за другой три сотенных купюры - деньги у него были всегда, торговля навар давала…

– Поехали…

* То есть тех кто стоял на учете в детской комнате милиции

Фига…

Это место в городе, на улице Ленина одно из самых престижных кстати, квартиры там даже в старом доме стоили хорошо за штуку евро, местный народ неблагозвучно называл "фигой". Все дело было в том, что архитектурное решение жилого комплекса, в самом центре города и впрямь напоминало фигуру из трех пальцев. Сначала, в тридцатые годы построили большой пятиэтажный кирпичный дом на целый квартал для местной элиты. Как тогда было модно - дом сделали в виде большого замкнутого прямоугольника, чтобы он ограждал своими стенами большой внутренний двор. Чем-то это напоминало крепость. Чугунные кованые решетки стояли на каждой из трех арок, ведущих во внутренний двор здания, и обычно они были закрыты, открыта была только небольшая калитка - внутри ставить машины, было не принято. Машины ставили снаружи, а внутри был разбит сад и целый детский городок, где играли дети. Так этот дом благополучно и дожил до нулевых, улицы деревянных домов вокруг сменились на панельные пятиэтажки, в пятидесятые по Ленина пустили трамвай - а дом стоял, постепенно ветшая, теряя внешний лоск, но все таки оставаясь престижным и желанным местом для жительства даже по сравнению в новыми микрорайонами. Чем-то он напоминал старый фамильный особняк, жители здесь менялись очень редко, и те кто в тридцатые играл в песочнице во дворе дома, теперь сидели на лавочках, разговаривая о житье-бытье и наблюдая как в той же самой песочнице копошатся их внуки.

Расплата наступила в девяностые - кованые чугунные решетки не сумели защитить обитателей этого маленького уютного мирка и новая жизнь, яркая, жесткая и чужая ворвалась в этот маленький мирок подобно идущей на штурм замка вражеской армии…

Сначала сломали ворота. Их давно надо было подремонтировать, но ремонтировать их почему то не стали а вместо этого их сломали и бросили. Так они и пролежали несколько лет, пока бомжи не ухитрились утащить их на металлолом.

В доме стало появляться все больше и больше новых обитателей. Это были шумные, в основном молодые люди, они носили кожаные куртки и костюмы Адидас, они плевали в парадном и матерились при всяком удобном случае, они вламывались на больших черных машинах во двор и ставили их где попал, часто на клумбах или даже на детской площадке. У них в квартирах до ночи играла музыка, они часто собирались компаниями и гудели в купленных непонятно как хоромах, а иногда и вываливались во двор. Наконец, в девяносто пятом во дворе - верней не во дворе, а в подъезде случилось немыслимое - убийство! Жору Жука, жизнерадостного молодого человека, мастера спорта по боксу, который еще не успел толком въехать в купленную квартиру на четвертом этаже, и который вознамерился со своей бригадой взять под контроль Центральный рынок подстерег в парадном киллер и выпустил в него семь пуль из пистолета ТТ. Центральный рынок оказался Жоре не по зубам.

Поначалу старожилы пытались сопротивляться - но именно поначалу. Обломали их быстро: когда старшая по дому Наталья Ивановна, чей муж когда то был первым секретарем обкома партии попыталась урезонить своего соседа - тот просто дал ей с размаху в лоб, да так что старушка слегла в больницу. Больше никто претензий предъявить не пытался.

В нулевых же, старый мир оказался и вовсе разрушен до основания. Людей в кожаных куртках становилось все меньше и меньше - часть их полегла в жестоких разборках, часть стала носить дорогие костюмы и больше не ругалась матом - но появилась новая напасть. Одному из заместителей губернатора, чей сын владел самой преуспевающей строительной фирмой в городе, показалось неправильным, что в центре города существует чуть ли не мини-лесопарк, на целый квартал. Все коммуникации там уже были подведены, место было крайне престижным - и во дворе старого дома заработала тяжелая строительная техника, возводя в рекордные сроки на месте бывших детских песочниц и сквера с тополями сверкающую стеклопакетами престижную шестнадцатиэтажку. Закончили ее действительно быстро, от котлована до разрезания ленточки - чуть меньше восьми месяцев. После этого квартиры в новом доме раскупили все - даже у самого губернатора там была квартира, хотя жил "последний коммунист" не в городе, а за городом, на втором километре дороги на Москву, в престижном дачном поселке, в трехэтажном особняке площадью восемьсот квадратных метров с собственной конюшней. Квартиру в городе он держал на всякий случай. В старом же доме частично состав жильцов остался новым, частично сменился. Плюсом было то, что теперь у входа в дом постоянно дежурили менты из вневедомственной охраны…

– Э, э… - мент заметил свернувшего к шлагбауму подростка с рюкзаком - нельзя сюда! Сдрысни отсюда!

Для придания своим словам вящей убедительности мент положил ладонь на рифленую рукоятку резиновой дубинки.

Саня Принц остановился

– Тимошкина Капитолина Гавриловна тут проживает?

Дежуривший на воротах мент вчера дернул с устатку, когда сменялся с дежурства - а сегодня поутру, мучимый изрядной головной болью, испил пивка. Немного, всего бутылку приговорил. Полторашку. И потому суть и смысл человеческой речи доходили до мента-дежурного туго…

– Сдрысни кому сказал!
– разозлившись, мент потащил дубинку из держателя

Что могло случиться дальше - ведомо только Всевышнему, скорее всего мент попытался бы взгреть подростка дубинкой и вряд ли смог бы это сделать по причине своего… состояния. Но как бы то ни было - проблема решилась неожиданно просто. С Ленина срулил на подъездную дорожку к дому лакированный Ауди с крякалкой и тремя "А" в номерах* - и, пока мент суетился и поднимал шлагбаум, Принц проскочил внутрь. Мент за ним конечно же не побежал…

* три "А" в номере машины - значит это машина правительства, администрации президента, главы муниципального образования. Все это верно для регионов, в Москве схема другая…

Бабушка у Сани Принца была… монументальной, несмотря на годы. Громкий, скрипучий, хорошо поставленный учительский голос, пристальный взгляд из под очков…

Обнимания, целования, расспрашивания о здоровье и прочие утомительные для молодого человека процедуры заняли едва ли не полчаса, еще полчаса заняло кормление. Гречневую кашу с мясом Принц ненавидел, но съел все, чтобы с ходу не усугублять. Еще полчаса он устраивался в комнате, бывшей комнаты своей матери, как пояснила ему бабушка. В двухкомнатной, с высокими потолками "сталинке" она теперь жила одна…

Разложив свой скудный вещевой запас, припрятав пачку денег, предварительно разделив ее на три части и поставив на подзарядку не отобранную отцом (напрасно кстати) мобилу, Саня Принц подошел к старомодному, деревянно-стеклянному окну, посмотрел на улицу Ленина, на суетящихся прохожих, на обшарпанные, жутко выглядящие на взгляд москвича магазины и задумался. Целый город был перед ним - и грех было таким шансом не воспользоваться…

Энск, 02 июня 20… г. Центровые

Для ознакомительного похода по окрестностям, Саня Принц надел худшее из того что у него было - старые джинсы, рубашку навыпуск и джинсовую, крепкую куртку, в которой он приехал. В один карман сунул несколько червонцев, в другой - нож-бабочку, причем Benchmade, а не на базаре за сотнягу купленный. В карман с деньгами проследовали и ключи от московской квартиры - один из ключей, длинный, цилиндрической формы, с нарезкой, можно было использовать как явару. Этому он "научился", купив книжку по восточным боевым искусствам.

– Ты куда… - бабушка хоть и вязала, а бдила и проскользнуть незамеченным было почти невозможно

– Прогуляюсь, ба…

– Только чтобы к десяти дома. И со шпаной не связывайся! Понял?

– Понял, ба…

Вообще то, для задуманного, Принцу нужна была как раз шпана. Самая отъявленная. Но не скажешь же про это бабушке…

Выйдя во двор, Саня Принц огляделся. Почти все здесь было как в родной Москве. Заставленный иномарками, стоимостью от полтинника бакинских и выше двор, насмерть вытоптанные газоны, мент-охранник на входе в кондоминиум. Кондоминиум - термин из новояза, обозначающий сообщество жильцов, огородившихся от остальной России бетонными стенами и живущих себе весьма припеваючи. Конечно, не Москва… труба пониже и дым пожиже… в Москве такой вот дом не потянул бы… там новоделы любят, не настоящие сталинки, но здесь, в провинции - суперэлита.

Ему же надо было найти какой-нибудь дурной квартал, перетереть с местной гопотой…

Оглядевшись, Саня Принц подошел к дежурившему на вратах в местный рай милиционеру - не того, мимо которого он проскользнул, другого. Этот, по крайней мере выглядел трезвым…

– Здравствуйте… - сказал Принц с немного заискивающей улыбкой, отработанной на уроках по практической психологии в лицее.

Россия растила новую элиту. Растила медленно, мучительно - но растила. Третий раз за это проклятое столетие, так и не кончившееся до сих пор, просто перешедшее в какое то жуткое безвременье. В отличие от других, нормальных стран, преемственности элиты в России не было - кого-то убивали, кто-то успевал бежать, прихватив за границу толику общественного богатства, и все начиналось сначала…