Народ, да!

Здесь же читатель найдет и образец пиратской баллады тех лет и шутливые стихи о добрых старых временах колоний. Интересны и написанные языком аллегорий стихи «Революционный чай», посвященные одному из эпизодов войны за независимость. В 1770 году в Англии выходит предписание, согласно которому ввозимый в колонию чай подлежит оплате пошлиною. Разгневанные бостонцы, надев индейские наряды, как бы символизируя тем самым, что они здесь коренные жители и страна принадлежит им, выбросили весь чай в море. Этот бунт получил название «бостонского чаепития». О старой леди — Англии и ее непокорной дочери — колонистах и рассказывается в этом стихотворении.

О подвигах американцев при Лексингтоне и Банкер-хилле сегодня известно всем. И написано об этом немало книг, песен и стихов. Но из той войны, пожалуй, самой известной вышла песня, которую поют и поныне. Это была «Янки-Дудл». О происхождении слова «янки» лингвисты спорят до сегодняшнего дня. Одни утверждают, что оно произошло вследствие неправильного произношения иммигрантами-неангличанами слова «инглиш», то есть английский. Говорят, оно звучало как «йингиз» и постепенно модифицировалось в «янкиз». По другой версии, голландцы дразнили англичан кличкой «Ян Киз», то есть Джон Сыр. Но так или иначе имя это пристало, и называли им жителей Новой Англии. Когда английские войска вышли из Бостона в Лексингтон, где должны были подавить непослушных колонистов, они пели песенку-дразнилку, высмеивающую выскочек-янки. Встретившие их огнем повстанцы с удовольствием подхватили ее, как бы заявляя «да, мы янки». На этот мотив, который, видимо, возник в Америке, было написано много стихов. И, в частности, были слова о трудных испытаниях, постигших разгромленную в 1777 году под Джермантауном армию Вашингтона, и страшную студеную зимовку в Вэлли-Фордж.

Янки-Дудл был в аду,

Говорит прохлада,

Кто бывал на Вэлли Фордж,

Не боится ада.

Революцией 1776 года завершился первый этап истории Америки.

Индианка Моги

Баллада из штата Кентукки

Перевод Ю. Хазанова

Тропою вдоль моря

Я шел налегке,

А волны шипели

На влажном песке.

Я шел очень долго,

Я очень устал,

Как вдруг индианку

Вблизи увидал.

Красивая девушка

Молвила мне:

«Ты, друг, заблудился

В чужой стороне.

Но если ты хочешь,

То следуй за мной —

Наш край назовешь ты

Своей стороной…»

Уж солнце за море

Собралось уйти,

А мы с индианкой

Все были в пути.

Шагали и плыли,

Не видя ни зги,

И к дому пришли

С индианкой Моги.

Сказала Моги:

«Вот окончен наш путь,

А ты, если хочешь,

То мужем мне будь.

Я дочка вождя,

Мое имя Моги,

Мы честно живем

Здесь друзья, не враги».

Я так ей ответил:

«Спасибо за честь,

Невеста давно

У меня уже есть.

Наряды любые

Красивы на ней,

Она мне верна

До скончания дней.

Обидев ее,

Я ушел в этот раз:

Наверно, бедняжка

Все плачет сейчас.

Прощай же, прощай,

Индианка Моги,

К невесте своей

Я направлю шаги…»

Моги на прощанье

Взмахнула рукой:

«Ну что же, будь счастлив

С любовью другой,

Пусть дни твои будут,

Как перья, легки,

Но все ж вспоминай

Индианку Моги…»

И вот я вернулся

В родные края,

Друзья и подруги

Встречают меня.

Гляжу я на них,

А в глазах пелена:

В глазах у меня

Индианка одна!

Невеста моя

Обманула меня…

Решил я:

«Не буду здесь больше

Ни дня!» —

И к берегу моря

Направил шаги —

Туда, где живет

Индианка Моги!

В старые добрые времена колоний

Перевод М. Сергеева

В те добрые времена

Король еще правил сполна…

Гуляя в саду, три парня в беду

Попали — вот те на!

У всех на виду

Попали в беду:

Попутал сатана!

Был мельником первый, второй

Был ткач, а третий — портной,

И надо ж, в саду все трое в беду

Попали в час дневной.

У всех на виду

Все трое в беду

Попали в час дневной.

Тот мельник украл зерна,

Ткач — пряжу, портняжка — сукна,

И тут же в саду все трое в беду

Попали — вот те на!

У всех на виду

Все трое в беду:

Попутал сатана!

И мельник под мельничный гул

В запруду навеки нырнул.

Зачем он в саду у всех на виду

Мешок зерна стянул?