Народ, да!

Спиричуэлс изгонялся из церкви, пережил свою моду в салонах для белых. Его джазифицировали и лакировали для «благородного» исполнения в концертах, а он жив и поныне, потому что в нем жив дух народа.

Впервые сборник «Песни рабов Соединенных Штатов» был издан в 1867 году благодаря Уильяму Аллану, которого на это нацелил полковник армии северян Томас Хиггинс, командовавший черными частями в Гражданскую войну.

Другим не менее важным жанром песенного творчества черных американцев стал к началу XX века «блюз», что в переводе значит «грусть». Форма блюзов — песен-жалоб выражала и очень личную утрату: обманутую любовь, утраченные грезы, смерть родных или близких и протест против социальной несправедливости. «Я копаю тоннель за шесть разнесчастных монет, я копаю могилу себе, у меня уже легких нет» — поется в «Силикозном блюзе»… «Я дошел до предела», — пел знаменитый исполнитель блюзов Хадди Ледбеттер… Истерзанное линчевателями, обгорелое туловище негра свисает с дерева, рассказывает в своем разрывающем душу блюзе «Странный плод» великолепная певица Бесси Смит, трагически скончавшаяся у дверей госпиталя для белых, потому что ей — черной — отказали в первой помощи.

Основы негритянской художественной прозы, как и поэзии, тоже заложили своим творчеством рабы, которые по мере овладения языком своих хозяев рассказывали друг другу, а затем и своим белым хозяевам, которых они нянчили в детстве, сказки и приключения, известные им от своих родителей, сказки, привезенные ими из «старого дома» — из Африки. Любопытно, что это не были чисто африканские сказки, а их своеобразное переложение, адаптация к новым условиям. Даже животный мир и флора были из непосредственного нового окружения. Кто-то их рассказывал, кто-то пересказывал, остальные модифицировали. Это было подлинно народное творчество.

Сочинения эти, как отмечали их собиратели, были далеки от англо-саксонской традиции и тем самым сыграли роль важного компонента, пополнившего и обогатившего американскую культуру. Их значение было велико и потому, что с ним, с его образным миром и необычным видением американцы знакомились в чистом возрасте детства. Вот почему они сыграли немалую роль в становлении национальной психики и белых и черных. Впрочем, знакомство в раннем возрасте с негритянским фольклором еще не было гарантией того, что, покинув детство, человек не становился расистом. Таков был парадокс Юга.

Пословицы, поговорки, заклинания да и сказки с западноафриканской символикой передавались из уст в уста — умеющих писать почти не было. Рассказы были о колдунах, об охотниках и о необычайных пиршествах. К ним присоединялись все те же темы о небе и рае, куда надеялся в конце пути или при жизни попасть негр.

Вместе с тем фольклористы, занимавшиеся компаративистикой, отмечают не только сходство негритянской литературы с африканским образным строем, но и их расхождение. По своему духу, по способу выражения африканский фольклор лаконичен, сдержан, философичен, даже фаталистичен. В этом отношении американский фольклор с его эмоциональным характером представляет собой его противоположность. Фольклор черных был продуктом симбиоза африканского прошлого и трудносплетений жизни негра в США. Примером тому могут стать дошедшие до нас сказки дядюшки Римуса, собранные Джоэлем Чэндлером Харрисом. Конечно, это уже не те сказки, что существовали когда-то, те, увы, утрачены навсегда, и навсегда останется для нас неясным многое из той символики, что было полнозначным в похождениях великолепного Братца Кролика.

Фольклористы упрекали Харриса за то, что он пересказал сказки дядюшки Римуса «извне», не поняв того, что было «внутри». И все же, даже если они и правы, собиратели заслуживают признательности за то, что сберегли для нас жемчужины народного творчества. Жемчужины-сказки, которые сочинялись усталыми отцами под полуденным палящим солнцем на ржаво-багряной земле Джорджии, чтобы потом, когда зайдет назойливое светило и станет «как в животе темно», шепотом поведать их своим детям. А те пронесут их сквозь жизнь, обогатят своим опытом и расскажут своим детям. И, кто знает, быть может, один из них вспомнит эти сказки в предсмертной агонии, свисая, подхваченный веревками, с дерева, в то время, как там, внизу, улюлюкающая толпа озверелых расистов будет раздувать под ним костер.

И это будет происходить на протяжении почти двухсот лет после того, как «Декларация независимости» провозгласит, что «все люди созданы равными».

«Я мечтаю о том, что в один прекрасный день наша страна возвысится, чтобы жить в соответствии с принципами нашего кредо: „Все люди сотворены равными“», — сказал выдающийся борец за гражданские права негров Мартин Лютер Кинг 28 августа 1963 года на митинге в Вашингтоне, где перед мемориалом Линкольна собрались 200 тысяч американцев, чтобы выразить свой протест против угнетенного положения афро-американцев США.

«Я мечтаю о том, — продолжал Кинг, — что в один прекрасный день мои четверо маленьких детей будут жить в стране, где о них будут судить не по цвету кожи, а по цельности их натуры. Есть у меня мечта… И если Америке суждено быть великой страной, эта мечта должна стать явью».

Увы, пока это лишь мечта. Пророка мечты Мартина Лютера Кинга расисты убили, но она продолжает жить в душах людей и в песнях, стихах, историях и сказках талантливого негритянского народа, с которыми вы познакомитесь в этом разделе.

«В американском народе есть революционная традиция, которую восприняли лучшие представители американского пролетариата… Эта традиция — война за освобождение против англичан в XVIII веке, затем гражданская война в XIX веке», — писал В.И.Ленин. [8]

Брод перед нами

Свободный перевод В. Кострова

Брод перед нами, Брод перед нами, дети. Брод перед нами. Суровы воды реки Священной. И днем и в полночь Все время помни — Брод перед нами. Одна надежда — суд будет правым, Брод перед нами! Так Бог вещал нам Сквозь дым и пламя. Брод перед нами. Я слышал грохот, Я видел в небе святое знамя. Брод перед нами. Враги загнали меня в темницу. Живу словами — Брод перед нами. Мой вождь могучий Врагов сильнее, И гром разносится над горами. Брод перед нами. Земля трясется, Горят зарницы, Бушует пламя, Бог рушит стены моей темницы, Срывает цепи. Брод перед нами!

8

В. И. Ленин. Собр. соч., т. 28, с. 51.

Ведь был же дождь

Свободный перевод В. Кострова

На мир Господь послал потоп, Чтоб смыть и грех и ложь. И полил, дети, страшный дождь. Тот самый долгий дождь! Он лил сорок дней и сорок ночей. Воды сушу обволокли, И ворона бог послал узнать, Нет ли где над водой земли. И радостен Ной, глядит на восток И видит там проблески дня. Яркой радугой в небе дал знать ему Бог, Что наступит время огня. И стучались к Ною дети греха, Только всем он давал ответ: «Двери заперты в последний ковчег, А ключей у меня нет!» На мир господь послал потоп, Чтоб смыть и грех и ложь. И полил, дети, страшный дождь, Тот самый долгий дождь!

Если б я только мог…

Песня времен рабства

Перевод Ю. Хазанова

Если бы я только мог, Если б только мог, послушай: Если бы я только мог, Я бы этот дом разрушил! Читал я в библии: Самсон Был самым сильным в мире, он Был так силен, что даже Бог Просил его, чтоб он помог: Чтоб филистимлян [9] победил И всех рабов освободил… Если бы я только мог, Если б только мог, послушай: Если бы я только мог, Я бы этот дом разрушил! …И вот Самсон идет на бой, Ему не страшен враг любой; Их было тысяч пять иль шесть, Но победил он всех как есть! Была жена удивлена, Она его спросила: «Самсон, откуда же она — В тебе такая сила?!» Самсон ей отвечает: «Ах, Скажу тебе, Далила, Вся сила скрыта в волосах, От них берется сила. Меня попробуй остриги, И силу обретут враги!» Если бы я только мог. Если б только мог, послушай: Если бы я только мог, Я бы этот дом разрушил! …И вот ложится спать Самсон, Самсону снится сладкий сон. Но тут подкралась вдруг Далила — И голову ему обрила… Враз враги его схватили, Прямо чуть ли не во сне, И в темницу поместили, Приковали вмиг к стене. Но пока Самсон в темнице — Волосы его растут!.. А врагам-то и не снится, Что за сила скрыта тут!.. Эх, если бы я только мог, Если б только мог, послушай: Если бы я только мог, Я бы этот дом разрушил!

9

Народ, создавший в XI–XII веках до н. э. рабовладельческое государство на Ближнем Востоке.

Эти кости ещё поднимутся

Свободный перевод В. Кострова

О не вечно над нами проклятье. Эти кости еще поднимутся, И не будет мрака и страха. Я знаю, Я знаю, братья. Знаю точно — мы встанем из праха. Бог сотворил Адама, Сделал женщину из ребра. Поместил их в саду чудесном. Где жизнь была так щедра. Не велел только трогать яблок С некой яблоньки: боже спаси! Но змей подмигнул тут Еве, Посоветовал: «Откуси!» И Ева яблок поела, Адаму одно отнесла, Но грянул гром с поднебесья. И на землю упала мгла. А Бог тут совсем рассердился И крикнул: «Из рая вон! Свой хлеб в трудах добывайте. Будет и горек и труден он».