Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 3

Поп отслужил обедню и приходит домой. Попадья увидала, что он в старом тулупе, и спрашивает: «Где ж новый тулуп-то?» — «Какой?» Ну тут рассказали друг дружке про мужика и узнали, что мужик-то их обманул. Поп сгоряча схватил шапку, надел на голову и побежал по деревне искать мужика, а из шапки так и плывет по роже: весь обгадился. Подбежал к одной избе и спрашивает хозяина: «Не видал ли Какофья?» — «Вижу, батюшка, каков ты! Хорош!» Кого ни спросит — все ему одно отвечают. «Какие дураки, — говорит поп, — им одно толкуешь, а они тебе другое!» Бегал, бегал, всю деревню обегал, а толку не добился. «Ну, думает, что с воза упало, то пропало»... Тем сказка и кончилась.

№3. В-чем-я? [668]

Жил-был старик со старухою; у них был сын Иван-дурак. Пришло время — старик со старухой умерли. Иван-дурак и говорит: «Что мне жить одному дома, лучше идти на божий путь бурлачить». Вот он и пошел. Ему навстречу попал поп. Поп говорит Ивану-дураку: «Ты куда пошел?» Иван-дурак отвечает: «Да вот отец и мать у меня умерли, так я пошел бурлачить». — «Наймись ко мне в строшны [669] ». «Пожалуй». «Тебя как зовут?» — «Зовут меня: В-чем-я».

668

Афанасьев. Рукопись № 86; впервые опубликовано в прил. к III т. сказок Афанасьева изд. 1940 г., с. 377—378.

AT 1138. Так же, как и сказка «Каков я!» —, относится к тематическому циклу о попе и работнике, оставляющем попа в дураках. Отчасти напоминает сказки о комических происшествиях во время церковной службы (ср. AT 1825).

669

Строшной — работник, батрак (Ред.).

Вот поп нанял строшного. После и спрашивает у него: «Ты учен грамоте?» — «Учен». — «Ну, пойдем, — говорит поп, — обедню со мной служить». — «Пожалуй, пойдем». Они зашли в церковь. Поп надевает на себя ризу, а Иван-дурак спрашивает: «А мне чего надеть-то?» — «Где-то был куль рогожный, — сказывает поп, — надень хоть его». Иван-дурак принес куль, спрашивает: «Как же надевать его? Куда голову запихать-то?» Поп говорит: «Где-то был нож?», принес его, перерезал в куле дыру: «Пихай вот сюда».

Иван надел куль и стал служить за дьякона. Поп учит его: «Говори: благослови, владыко». — А Иван ему: «А тебя, батько, можно повесить на лыко». Поп взял и выгнал его из церкви. Иван-дурак побежал к попадье: «Давай, попадья, четыреста рублев, поп деревню купил». Она и отдала ему четыреста рублей. В поповой избе стояла квашня с раствором; Иван взял да и вылил раствор попу в шляпу, поставил ее на стол и закрыл платком, а сам убежал.

Приходит поп от обедни домой. Попадья спрашивает; «На какую деревню просил ты четыреста рублев денег?» — «Что ты, вздурела? Когда я просил?» — «Да строшной приходил за ними, говорит: батько деревню купил; я ему сама отдала». — «Что ты, подлая, наделала? Ведь он обманул тебя!»

Схватил поп шляпу с раствором-то, надел на себя: «Побегу, — говорит, — нагоню его». Вот и побежал догонять; бежит себе, а мужик навстречу дрова везет. Поп спрашивает у него: «Не видал ли, свет, В-чем-я?» — «Да, кажись, в растворе, батюшка». Поп побежал дальше, увидал другого мужика, спросил и этого; он то же сказал. Поп пустился еще дальше, увидел третьего мужика, рубит в лесу дрова. «Дядюшка, — спрашивает его, — скажи, не видал ли ты В-чем-я?» — «Да ты, батько, весь в растворе. Оглянись на себя — сам увидишь».

Поп осмотрелся, а по нем из шляпы так и ползет раствор-то. Поп вернулся домой, весь морщится. «Что, поп, морщишься? Али гриб с корешком съел?» — спрашивает попадья. Поп осерчал, выбил попадью и пошел с горя в кабак, да пропил себе рясу.

№4. Суд о коровах [670]

В одной деревне жил-был поп да мужик; у попа было семь коров, у мужика была только одна, да хорошая. Только поповы глаза завистливы; задумал поп, как бы ухитриться, да отжилить у мужика и последнюю корову: «Тогда было бы у меня восемь!» Случился как-то праздник, пришли люди к обедне, пришел и тот мужик. Поп вышел из алтаря, вынес книгу, развернул и стал читать середь церкви: «Послушайте, миряне! А еще кто подарит своему духовному пастырю одну корову — тому бог воздаст по своей великой милости: та одна корова приведет за собой семеро!»

670

Завет. ск. (Женева, № XLXIX); переиздано по рукописи в прил. к т. III сказок Афанасьева изд. 1940 г., с. 365—367 и в сборниках: Соколов. Поп и мужик, с. 146—150; Азадовский. Ск. о боге, № 23; Молдавский, с. 57—59.

AT 1735 (Кто отдаст последнее, получит десятирицею). Сюжет учтен в AT только в европейских сборниках. Русских вариантов — 13, украинских — 6, белорусских — 2. Близкую «заветной» сказку «Суд о коровах» записал М. К. Азадовский в 1915 году от сибирского сказочника Ф. И. Аксаментова (Верхнеленские сказки. Сборник М. К. Азадовского, Иркутск, 1938, № 28) Сатирические сказки о мулле встречаются в фольклоре тюркоязычных народов СССР (например, Тат. творч., III, № 91). История сюжета связана со средневековыми французскими фабльо, итальянскими новеллами и более поздними немецкими шванками. Старейшие немецкие шванки типа 7735 относятся к XVI в., шведские — к XVII в.; первая же подобная русская сказка опубликована в 1804 году в «Журнале приятного, любопытного и забавного чтения» (кн. 12, с. 227 — переп. в сб. Русские сказки в ранних записях и публикациях XVI—XVIII вв. / Сост. Н. В. Новиков, Л., 1971, № 55). Исследования: B'edier, с. 451—452; Лупанова И. П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века. Петрозаводск, 1959, с. 55—56. В «заветной» сказке пародируется церковная поповская проповедь, а вместе с тем и священное писание. Своеобразно разработан эпизод свидания архиерея с игуменьей, разговор которых подслушивает мужик, лежа под кроватью. Параллели к этому эпизоду в других сказках типа 1735 не отмечены.

Концовка: «Лежит мужик под кроватью и слышит...» в тексте женевского издания опущена.

После слов «молоко и говядинка» (с. 297) Афанасьев указал вариант: «Вот как-то нанял поп мужика вычистить загородку, где коровы стоят. Мужик стал чистить, да нарочно ворота и отворил, коровы и ушли со двора. А он, не будь глуп, взял и загнал всех поповых коров к себе».

Вариант к другому эпизоду дан после слов «Пришел к этому мужику» (с. 297): «Пришел поп к мужику, а у того и вороты взаперти; смотрит сквозь плетень, а мужик свежует поповских коров да солонину готовит».

Мужик услыхал эти слова и думает: «Что уж нам в одной корове? На всю семью и молока нехватает. Сделаю-ка я по Писанию, отведу корову к попу. Может, и впрямь бог смилуется». Как только отошла обедня,

мужик пришел домой, зацепил корову за рога веревкою и повел со двора к попу. Привел к попу: «Здравствуй, батюшка!» — «Здорово, свет, что хорошего скажешь?» — «Был я сегодня в церкви, слышал, что сказано в Писании: кто отдаст своему духовному отцу одну корову, тому она приведет семеро. Вот я, батюшка, и привел к вашей милости в подарок корову». — «Это хорошо, свет, что ты помнишь слово божее! Бог тебе воздаст за то седьмерицею. Отведи-ка, свет, корову в сарай и пусти к моим коровам». Мужик свел свою корову в сарай и воротился домой. Жена ну его ругать: «Зачем, подлец, отдал попу буренку? С голоду что ли нам пропадать, как собакам?» — «Эка ты дура, — говорит мужик, — разве ты не слыхала, что поп в церкви читал? Дождемся, наша корова приведет за собой еще семь: тады [671] похлебаем молочка досыта!»

671

Тогда (Ред.)

Целую зиму прожил мужик без коровы. Дождались весны. Стали люди выгонять в поле коров, выгнал и поп своих. Вечером погнал пастух стадо в деревню; пошли все коровы по своим дворам, а корова, что мужик попу подарил, по старой памяти побежала на двор к своему прежнему хозяину; семеро поповых коров так к ней привыкли, что и они следом за буренкою очутились на мужицком дворе. Мужик увидел в свое окошко и говорит своей бабе: «Смотри-кась, ведь наша корова привела за собой целых семь. Правду читал поп: божие слово завсегда сбывается. А ты еще ругалась. Будет у нас теперича и молоко и говядинка». Тотчас побежал, загнал всех коров в хлев и накрепко запер.

Вот поп видит: уж темно стало, а коров нету, и пошел искать по деревне. Пришел к этому мужику и говорит: «Зачем ты, свет, загнал к себе чужих коров?» — «Поди ты с богом! у меня чужих нет, а есть свои, что мне бог дал: это моя коровушка привела за собой ко мне семеро, как помнишь, батька, сам ты читал на празднике в церкви». — «Врешь ты, сукин сын! это мои коровы». — «Нет, мои». Спорили-спорили. Поп и говорит мужику: «Ну, черт с тобой. Возьми свою корову назад; отдай хоть моих-то». — «Не хошь ли кляпа собачьего?»

Делать нечего, давай поп с мужиком судиться. Дошло дело до архиерея. Поп подарил его деньгами, а мужик холстом, архиерей и не знает, как их рассудить. «Вас, — говорит им, — так не рассудишь. А вот что я придумал: теперь ступайте домой, а завтра из вас кто придет раньше утром ко мне, тому и коровы достанутся». Поп пришел домой и говорит своей матке-попадье: «Ты, смотри, пораньше меня разбуди завтра утром». А мужик не будь дурак, как-то ухитрился, домой-то не пошел, а забрался к архиерею под кровать. «Здесь, — думает себе, — пролежу целую ночь и спать не стану, а завтра рано подымусь — так попу коров-то и не видать».

Лежит мужик под кроватью и слышит: кто-то в дверь стучится. Архиерей сейчас вскочил, отпер дверь и спрашивает: «Кто такой?» — «Я, игуменья, отче!» [Лежа под кроватью, мужик слышит разговор архиерея с игуменьей; на другой день, опасаясь разоблачений мужика, архиерей присуждает ему коров]. Так поп и остался ни при чем, а мужик зажил себе припеваючи.

№5. Жадный поп [672]

Жил-был поп, имел большой приход, а был такой жадный, что великим постом за исповедь меньше гривенника ни с кого не брал; если кто не принесет гривенника, того и на исповедь не пустит, а зачнет страмить: «Экая ты рогатая скотина! За целый год не мог набрать гривенника, чтоб духовному отцу за исповедь дать, ведь он за вас, окаянных, богу молится».

672

Завет. ск. (Женева, № L); переиздано по рукописи в прил. к III т. сказок Афанасьева изд. 1940 г., с. 367—368 и в сб.: Молдавский, с. 61—62; Азадовский. Ск. о боге, с. 26—27.

AT —. СУС — 1807* (Жадный поп и солдат-вор). Варианты в опубликованном материале не отмечены. Ср. AT 1807 (Поп отпускает грехи вору). Русских вариантов — 2, украинских — 14, белорусских — 2. В AT учтены литовские и редкие чешские, сербохорватские, греческие тексты; польские — см. Krzyzanowski, II, S. 143, латышские — Арайс-Медне, с. 225.

Вот один раз пришел к этому попу на исповедь солдат и кладет ему на столик всего медный пятак. Поп просто взбесился. «Послушай, проклятый, — говорит ему, — откуда ты это выдумал принести духовному отцу медный пятак? Смеешься, что ли?» — «Помилуй, батюшка, где я больше возьму? что есть, то и даю!» — «По б..... да по кабакам носить, небось, есть деньги, а духовному отцу одни грехи тащишь! ты про эдакий случай хоть украдь что да продай, а священнику принеси, что подобает; заодно уж перед ним покаешься и в том, что своровал; так он все тебе грехи отпустит». И прогнал от себя поп этого солдата без исповеди. «И не приходи ко мне без гривенника».