Нарушая клятвы. Том 2

— То есть такие вот, одиноко живущие и сбежавшие от вас, не редкость? Часто бегут?

— Бегут они не от нас, а от себя. После того, как оковы проклятия спали, подобного не будет. Раньше по крайней мере не было. Это всё отчаяние, слабость, страх за родных. Семьи мы вывезем, а отрёкшийся… Ты ведь понимаешь, почему мы не сможем взять его с собой. Ему будет гораздо тяжелее, чем изгоям. Тем более, когда мы воссоединились с Угой. Этот мужчина, когда показался сегодня утром, знал об этом. Решил отдать свою жизнь в обмен на здоровье… племени, — она рассмеялась. — Они даже называют себя как варвары.

— Тяжело, — вздохнул я.

— В этой жизни нет ничего лёгкого. Даже после вина и веселья тебя ждёт похмелье и головная боль. Выкинь их из головы и иди спать. Лучше думай о том, что поможешь небольшой деревне вернуться к Великой матери. Обрадуешь, что проклятие ушло, что они могут родить без страха. А про мужчину забудь. Он эту судьбу выбрал сам. Я ненавижу слабаков, да и мир относится к ним не лучше.

Не знаю, слышала ли наш разговор Уга и понимала ли, но она считала точно так же, как и Рикарда. Да и я в глубине души считал, что добровольно лишить себя связи с ней, равносильно самоубийству. Просто… не давала покоя мысль, что его убьют, и избежать этого невозможно. Только если в город Лекку он не пойдёт вместе с остальными, а сбежит и будет прятаться всю оставшуюся жизнь. А это тяжело, постоянно оглядываться, не идёт ли по твоему следу четвёрка красивых женщин, охотниц, не знающих жалости к таким, как он.

Поддавшись уговорам Великой матери, я постарался выкинуть из головы неприятные мысли и отправился спать. Клаудия уже успела переодеться в тёплую ночную сорочку, подготовить постель. Сфера Лемма разошлась и даже пришлось приоткрывать клапан.

— Всё хорошо? — Клаудия отложила книгу. — У тебя вид уставший и… как будто что-то случилось.

— Всё нормально, — я скинул куртку, бросив в угол, следом отправил тёплую рубашку. — Как представлю, что нам ещё неделю ползти по этому тракту…

— А мне нравится, — она поманила меня, взяла за руку. — Хорошая возможность отдохнуть и побыть вместе.

Можно было бы остановиться на постоялом дворе, а утром догнать колонну, но это сплошная головная боль. Пока не очень холодно, можно и в палатке переночевать. К тому же, чем дальше мы движемся на юго-восток, тем теплее будет становиться. Обняв Клаудию, накинул сверху тёплое одеяло.

— Или всё-таки остановиться по пути где-нибудь? — задумчиво спросил я. — Где можно смыть дорожную пыль и посидеть в бочке с горячей водой…

— Мысль хорошая, — хихикнула она. — Запереться и никого не пускать. Даже асверов. А то мне кажется, что они взяли в кольцо нашу палатку.

— Я смотрел карту, скоро мы должны проезжать через небольшой город. Обязательно найдём и оккупируем хороший постоялый двор. А сейчас давай спать. Завтра вставать до рассвета, а потом нас ждёт ещё один долгий день в пути.

Утром меня разбудил звук ливня. Он барабанил по натянутому над палаткой навесу, усиливаясь, когда ветер обрушивал на лагерь очередной яростный порыв. Хорошо, что место для лагеря выбрали с умом, на небольшом возвышении, чтобы не затопило палатки. Судя по длинным канавам, по которым вода сбегала с холма, большие отряды останавливались здесь на ночлег часто. Был здесь удобный спуск к дороге, и хорошо бы он не превратился в неглубокую реку.

Клаудию дождь совсем не беспокоил, и она крепко спала, прижавшись ко мне и укрывшись с головой самой тёплой из шкур. Ей шум ливня и просыпающегося лагеря нисколько не мешал. Даже ухом не повела, когда неподалёку раздалось громкое ржание лошадей. Под шкурами было тепло, и выбираться из-под них не хотелось. Ветер снаружи наверняка ледяной, как потоки воды, льющиеся с неба. Я на секунду ослабил контроль, улавливая намерения окружавших нас асверов.

— Надо вставать, — я коснулся руки Клаудии. Она что-то сонно проворчала, открыла глаза. — Очень скоро наша палатка превратиться в лодку, и к повозке придётся добираться вплавь. Или же через полчаса нас упакуют и погрузят в фургон прямо так.

— Да, да, я встаю, — она закрыла глаза, пытаясь прижаться ко мне ещё сильней. — Берси, я хотела сказать, что справочник с заклинаниями походной магии начала изучать. Раз у нас наёмных магов в отряде нет, придётся всё делать самой.

— И что там из полезного есть?

— Одежду просушить, воду нагреть, костёр разжечь, — улыбнулась она, лёжа всё так же с закрытыми глазами. — Много всяких мелочей. Ещё с прошлого раза хотела… выучить. Почему так темно? Рассвет скоро?

— Через полчаса начнёт светать.

Клаудия заворочалась и села. Смешно поморщилась, затем нащупала кристалл на шнурке и использовала немного магии, чтобы он начал светиться. Я заметил, что в темноте неплохо видел и от неяркого света зажмурился, пытаясь привыкнуть к нему.

— Как солома, — сказала Клаудия, проводя ладонью по волосам. На ночь она их туго стягивала лентой. — Из-за сырости.

Вдвоём в палатке особо не развернёшься, поэтому я оделся первым, накинул плащ и вышел под дождь. После тёплой палатки он показался обжигающе ледяным. И воды вокруг было неожиданно много. Она ручьями бежала по дорожкам, кое-где образовав большие лужи.

— Уни! — махнул я рукой, привлекая внимание девушки. — Собираемся уже?

— Да, — она подбежала, придерживая рукой край капюшона. — Старшая Бальса говорит, что мокнуть дольше нет смысла. Дождь до обеда не кончится.

— Помоги Клаудии, — я показал на палатку. — Шкуры в фургон перенесите, проследи, чтобы мокрого внутри ничего не было. Палатку можно наверху нашей повозки закрепить, под тканью навеса.

— Хорошо, — она понятливо кивнула.

— И ещё, почему такая спешка? Мы решили ехать дольше одни?

— Нет, люди тоже лагерь сворачивают.

Я кивнул и двинулся сквозь тёмный лагерь в сторону палатки Аш. Её легко можно было отличить по поднимающемуся пару. Внутри уже была Ивейн, пытаясь понять получиться ли надеть на неё накидку в палатке или придётся выходить под дождь.

— У вас всё нормально? — спросил я, заглядывая внутрь. — Аш, там лужи глубокие и ливень очень холодный. Если хочешь, можешь поехать в нашем фургоне. Там тесновато, но зато сухо.

Аш представила непогоду, ливень, заливающий равнину и солнце, клонящееся к закату.

— Согласен, до вечера идти будет. Ну как? Пока дождь не кончится.

Аш мотнула головой, говоря, что согласна.

— Ладно, с этим разобрались. Подожди немного, пока Уни всё подготовит.

— Мне кажется, ей там тесно будет, — вставила Ивейн.

— Ну да, у вас фургон побольше, но свободных мест там уже нет.

В фургон Рикарды я заглядывать не стал, так как её происходящее в лагере нисколько не беспокоило. За лошадьми смотрел мужчина, поехавший с ней из гильдии, поэтому она спокойно спала внутри. Собственно, беззаботно дрыхли и тас’хи. За полчаса лагерь свернуть не удалось, но к тому моменту, как солнце показалось над горизонтом, мы уверенно двинулись в путь по восточному тракту. Плохо, что ветер дул почти всё время в лицо и верхом ехать было то ещё удовольствие. Я ехать на лошади отказался сразу, забравшись в тёплую повозку, где мы с Клаудией позавтракали, выпили горячего чаю. Хорошо быть старшим, не нужно мокнуть под проливным дождём и жевать вяленое мясо. Асверы тяжести пути преодолевали стоически. Ещё бы они стали показывать слабость перед людьми. Даже верхом ехали выпрямившись, следя за дорогой. Виера, сегодня управляющая повозкой, непогоду даже не замечала, думая о чём-то своём. Ивейн взяла на себя управление фургоном, а так как ехал он позади нас, то за дорогой почти не следила. Со стороны можно было видеть только поводья, выходящие из-под навеса, куда попасть хотел каждый не только из отряда Бальсы. Помимо нашей повозки, это было единственное тёплое и сухое место. Аш, удобно расположившись на шкурах, тихо ворчала на холодную воду. Она, к слову, туда просто переместилась. Растворилась дымом в палатке и появилась внутри фургона, едва не переломав дуги, удерживающие ткань.