Наш новый учитель – Дракон

Когда подошел мой черед выполнить магический шов, госпожа Фуляр глянула на меня обеспокоенно.

– Достаточно. Все молодцы! Эмма, милочка, скоро уже звонок, ты не успеешь. Подойди в класс после уроков, мы отработаем с тобой это заклинание.

И ободряюще кивнула. Я улыбнулась ей в ответ. Госпожа Фуляр поможет мне овладеть этим навыком, придумает какую-нибудь хитрость.

Но я бы сейчас не прочь попробовать. Живая игла – это, оказывается, забавно.

– Ой, мамочки! – Барбара испуганно отскочила.

В край стола, где только что лежала ее рука, вонзились две длинных матрасных иглы. Они вошли в дерево глубоко, почти наполовину!

– Ай-я-яй! – забеспокоилась госпожа Фуляр и гневно нахмурилась. – Кто из вас отвлекся, кто рассеял внимание и направил магический всплеск на коробку для игл? Это очень опасно, девочки. Можно легко пораниться. Я-то думала, что вы знакомы с правилами безопасности. Ну-ка признавайтесь, чей недосмотр?

Никто, разумеется, не признался, и Розга пообещала наказать весь класс – лишить нас сладкого за обедом.

– Ну и ладно, все равно неохота ломать зубы о засохшие коржики, – проворчала Барбара.

Розга услышала, и Барбара заодно лишилась второго. Хлебать ей теперь за обедом жидкий суп.

– А на следующем занятии мы поучимся при помощи магии раскраивать ткань портняжными ножницами, скалывать выкройку булавками и орудовать раскаленным утюгом во время глажки, – почти извиняющимся тоном добавила госпожа Фуляр, поглядывая на меня. – Помните: ваше бальное платье должно быть сшито исключительно магическим способом. Иначе работа вам не будет зачтена.

Я нахмурилась. Что ж это выходит: если не справлюсь, прощай мой диплом отличия? Я могла сшить великолепное платье, пользуясь лишь своими руками. Но теперь все осложняется.

У меня все получится, пообещала я себе. Иголки, булавки, утюги, наполненные раскаленными угольками – подумаешь! Пора уже навсегда разделаться со своими глупыми страхами.

И тут я вспомнила, что после обеда нас ждет урок боевой магии под руководством безжалостного Кайрена Шторма. Он же не будет заставлять девушек метать огненные шары и махать зачарованными саблями? Такого безобразия в стенах Академии не допустят...

Прозвенел урок на перемену, я принялась складывать вещи. Адриана направилась к выходу. Проходя мимо моего стола, она бедром задела край шкатулки с пуговицами.

Шкатулка упала и раскрылась, содержимое рассыпалось по полу класса.

– Что ты наделала! – вскочила я.

– Дорогая, прости! Я такая неуклюжая! – воскликнула Адриана.

– Что ты, ты очень грациозная! – поторопилась сказать Лиза-подлиза. – А Эмма сама виновата. Вещи надо аккуратно ставить!

Вот корова! Сомневаюсь, что это случайность.

Я послала Лизе и Адриане недобрый взгляд, села на корточки и стала сгребать пуговицы в коробку.

– Девочки, ну-ка, поможем Эмме собрать ее игрушки! – приказала Адриана.

Ее прихлебалы кинулись помогать.

Спасибо, конечно, но сами не догадались?!

Адриана тоже опустилась на пол. Взяла хрустальную пуговицу примадонны, повертела в пальцах.

– Тебе уже девятнадцать, Эмма, а коллекционируешь блестящую ерунду, как маленькая девочка, – ласково и презрительно попеняла она.

– Дай сюда, – я забрала пуговицу. – Это не ерунда. Пуговицы бывают покрасивее колец и серег. Их и из золота делают, и из драгоценных камней. Есть и зачарованные. Обереги, амулеты. Пуговицы – это история, ясно?

– Ясно, ясно, – Адриана поднялась и снисходительно покачала головой. – Чем бы дитя не тешилось!..

Посмеиваясь, она направилась к дверям.

– Злыдня и зазнайка, – прошептала Тара мне на ухо.

Я согласно кивнула.

Глава 4

Дорога в гимнастический класс, который отвели под занятия боевой магией, показалась бесконечной. По лестницам, переходам, коридорам. Порой таким узким, что идти приходилось по одной. Со стен на нас сурово смотрели лица на старинных портретах. В нишах темнели статуи и поблескивали доспехи.

Как же было мучительно идти размеренно, неспешно, соблюдая достоинство!

Гимнастический класс использовался редко. Наша покровительница-королева не жаловала физические упражнения, а директриса и вовсе считала, что нелепые прыжки и махания руками не приносят девушке ничего, кроме предосудительного возбуждения, сбившегося дыхания, плебейского румянца на щеках и желания вульгарно хохотать.

Она предпочитала занятия по выработке правильной осанки, плавного шага и безупречных реверансов. Ими нас мучили изрядно, по нескольку часов в день.

Зал находился в полуподвале. Крошечные окна мутно светили под самым потолком. В углах горели магические рожки, едва разгоняя сумрак. Крашеные в болотный цвет стены источали холод, а каменный пол отзывался гулким эхом под шагами.

Магистр Кайрен Шторм встретил нас грозной позой. Он стоял, сцепив руки за спиной, и нахмурился, когда мы вплыли в зал.

Как водится перед началом занятия, мы выстроились в два ряда, дружно присели в реверансе. Ни одна не сбилась, ни одна не оступилась.

Шторм, казалось, был впечатлен.

Он кашлянул и зычно произнес:

– Вольно, барышни!

Его голос отразился от каменного пола и понесся дальше, в темные глубины зала.

Мы не шелохнулись, услышав непривычную команду.

– Вставайте, вставайте! – сердито перевела нам Розга.

– Занимайте скамьи, – Шторм ткнул рукой к стене и властно обратился к Розге. – А вы, любезная, можете быть свободной.

Та аж поперхнулась.

– Классная дама всегда присутствует на занятиях, дабы обеспечить дисциплину, – скрипучим голосом возвестила она.

– Я и сам могу обеспечить дисциплину.

Розга молча села на стул и достала вязание, поставив точку в разговоре.

Шторм сдался и перевел внимание на нас.

Мы мигом выпрямили спины и сложили руки на коленях.

Шторм неторопливо прошелся вдоль скамей. Он изучал нас, а мы изучали его.

Когда он приблизился ко мне, печатая шаг, я невольно поерзала. Его близость вызвала во мне смутное телесное беспокойство.