Наша цель

— И чего ты ждёшь? — спрашивает Том хриплым голосом.

Растянув губы в улыбке, я поворачиваюсь к нему спиной и убираю лифчик, отведя его в сторону, а после роняю к остальным вещам. Закрыв грудь одной рукой, я поворачиваюсь к Тому и начинаю пятиться назад. Последний мяч летит в его сторону, но теряется в траве, потому что бита из рук Тома падает, а сам он следует за мной. Смеясь, я бегу к реке, в которую ныряю с головой. В это же мгновение руки Тома захватывают и прижимают меня к себе, в ответ я обвиваю его талию ногами и впиваюсь губами в его.

Воспоминания обрываются, потому что толпа начинает реветь от эмоций. Группа парней в белой форме вышагивает по полю, пока вторая заняла позиции на поле, дыхание сбивается тогда, когда я нахожу в этой толпе одного человека — своего. Сейчас уже не моего, но когда-то того, кто учил и играл со мной не только на поле, но и за его пределами. Сжав под собой лавочку, я кусаю губу до привкуса крови, потому что воспоминания давят на сознание, из-за чего перед глазами темнеет, но я пытаюсь собраться и сфокусировать свой взгляд, вернувшись из этой тьмы в реальность. Взгляд Тома направлен вперёд, пока товарищ по команде что-то ему рассказывает. Прогулявшись глазами по его телу, я проглатываю слюни, ведь знаю, что скрыто под ней. Я помню каждую клеточку его тела: родинку, шрам, рубец, всё вплоть до волосинки. Я всё изучила, потому что хотела помнить его наизусть. Это моя ошибка, теперь я ничего не могу забыть.

— Он в команде? — шепчу я, не отрывая взгляд с Тома.

— Да, — в голосе Лизи слышится улыбка, — сегодня первая игра.

Сдерживая горечные слезы, я жмурюсь и вновь смотрю на Тома. Он смог, но сделал это без меня. Я была помехой? Разве я стала той, что отобрала у него любимое занятие и посадила в клетку? Эти догадки сводят с ума, но я чудом остаюсь внешне спокойной. Одновременно в душе зарождается желание уйти и остаться, и последнее выигрывает. Я больше не помешаю ему. Это никак не может произойти. Серо-голубые глаза встречаются с моими. На этот раз я не успеваю выстроить стену и закрыть все чувства. Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, хотя находимся на приличном расстоянии, я всё равно вижу его, а он — меня. Я первая, кто отводит взгляд. Я тут для того, чтобы выполнить своё обещание — это моё напоминание для самой себя.

Игра начинается, и я вновь слежу только за Томом, хотя должна смотреть на всех. Знаю, у него всё получится, ведь он посвящал практически всё свободное время бейсболу. Это его увлечение и любимое занятие. На поле он становится сосредоточенным, словно абстрагируется от реальности, внедряясь в игру. Когда очередь доходит до него, я захватываю воздух ртом и не дышу, но волнение вновь исчезает, и я расслабляюсь, когда понимание того, что он всегда отобьёт — напоминает о себе.

— Ты даже не переживаешь? — тихо спрашивает Лизи.

Бросив в сторону подруги быстрый взгляд, я возвращаю внимание к полю.

— Нет. Мы обе знаем, что у него всё получится.

Чувствую, как на губах Лизи играет улыбка, и мне даже хочется ответить взаимностью, но я держу это желание в себе. И оказываюсь права. У него с лёгкостью получается пробежать все базы и принести команде ран. Внутренне я ликую, поёт каждая клеточки моей души, но, как и всегда, внешне я остаюсь непринуждённой. Парни из команды хлопают его по спине в знак благодарности, пока моя маленькая девочка запускает внутри салюты. Он смог, как я и говорила.

Игра завершается со счётом шесть — три в пользу команды Тома, из-за чего я вновь радуюсь, ведь один ран принёс он. Что бы ни было между нами, я радуюсь за него, как за себя. Возможно, когда-нибудь его победы не будут причинять мне боль, но сейчас отголоски нашего расставания до сих пор сжимают и заставляют сердце ныть.

Желание сбежать с поля боя появляется тогда, когда Том вышагивает в нашу сторону, а со всех сторон начинает раздаваться женский визг. Отдаю им должное, обложка действительно идеальна, я сама смотрела на неё два года. Вслед за Лизи и Джаредом, со своего места встаю я. Подруга целует Тома в щёку, а Джаред хлопает его по плечу, поздравляя с победой и принесённым в команду раном. Три пары глаз обращаются ко мне, к которым присоединяется ещё парочка. Меня спасает Мэди, которая визжит и падает на шею Тома, пока Мэйс просто ему улыбается. Когда парочка спасителей опускается с рук родителей на дорожку, они тут же решают погулять, а точней улизнуть, и по этой причине за ними следует Джаред. Но беда в том, что он не успевает за двумя, поэтому Лизи покидает нас следом. В эту секунду я хочу провалиться сквозь землю.

— Алекс… — выдыхает Том.

— Поздравляю, — в один голос с ним, говорю я, продолжая держать взгляд на Лизи и Джареде, которые бегают за детьми.

— Я должен сказать…

— Нет, — кручу головой и обращаю внимание к парню напротив, — ты ничего мне не должен.

— Алекс, послушай.

— Я не хочу, правда. Не хочу слушать. Я оставила это в прошлом, когда желание было. Я не буду тебе врать и говорить то, что пришла сама. Это был обманчивый ход со стороны Лизи и Джареда. Я не знала, Том, понимаешь? Не знала, что ты в команде и куда они едут. Я не планировала тут находиться.

Ложь. Ложь. И ещё раз ложь. Я хочу услышать, но гордость и чувство собственного достоинства побеждают.

— Ты тут Алекс. Не говори, что поехала бы сюда без желания. Мы оба знаем, что это не так. Ты хотела.

— Возможно, ты прав, но это ничего не меняет. Я выполняю своё обещание, но думаю, его пора забыть.

— Я слишком эгоистичен, чтобы его забыть и желать, чтобы забыла ты.

— Тогда ты хочешь угнаться за двумя зайцами, но ты не понял: один сошёл с полосы и не играет.

Том смотрит на меня, я же делают то же самое в ответ. В этих глазах я тонула и чего скрывать, до сих пор тону, но знаю, между нами стена. Я не позволю ему сломать её, для этого есть как минимум две причины.

— Заедем куда-нибудь поужинать? — раздаётся где-то в стороне голос Джареда, на которого я перевожу взгляд. Лизи следует за ним, на руках у подруги сидит Мэди, а Джаред ведёт за руку Мэйса.

— Мартин обещал помочь мне, я не могу, — говорю я в тот самый момент, когда телефон начинает звонить.

— Какой ещё к черту Мартин? — фыркает Джаред, поравнявшись с нами.

— Не имеет значения, Картер.

Имя того самого человека, о котором мы говорим, мелькает на экране и я принимаю вызов, окидывая взглядом круг из друзей и бывшего парня.

— Скажи мне, что твоя задница сейчас двигается в направлении офиса, — раздаётся его весёлый, но требовательный голос, из-за чего губы трогает улыбка, и я едва сдерживаюсь, чтобы не издать смешок.

— Не совсем, но уже начинает.

— Советую поторопиться, мы договаривались ровно на час и ровно с семи. Точность швейцара, Алекс.

— Я помню, — смеюсь я, вспоминая, как он касается указательным пальцем места на руке, где обычно носят часы, и говорит эту фразу.

— Я буду любить тебя вечно, если ты не опоздаешь. И да, я даже готов не есть после шести, если ты успеешь.

— Тогда ты точно будешь любить меня вечно, — киваю я, — я буду через пятнадцать минут, максимум двадцать, но тогда я выпрыгну из такси и побегу или изобрету телепорт. И да, ты не сможешь удержаться. Слишком слабая сила воли.

Как только телефон возвращается в сумку, я обращаю внимание на друзей, каждый из которых смотрит на меня по-разному: Лизи с удивлением, Джаред с шоком, а Том и вовсе кажется каким-то мрачным, из-за чего я желаю спросить, где та рыжая девушка, но стойко держусь.