НАША ФУТБОЛЬНАЯ RUSSIA

На следующий день, рассчитывая на то, что Газзаев немного успокоился, мы позвонили ему, но он подтвердил мне и Александру Тукманову, моему заместителю, что в сборную не вернется».

Следует добавить, что в интервью, которое он дал «СЭ» через пару часов после матча, Колосков заявил:

– На собрании команды сразу же после матча Газзаев объявил, что уходит в отставку с поста главного тренера сборной. Утром мы встретимся, и если он не изменит своего решения, то отставка будет принята.

Валерий Газзаев, «Приговорен к победе»:

«Поражения от Грузии и Албании по сей день со мной. Это мой стимул – стимул никогда не повторить подобного.

Несмотря на то, что творилось тем летом, я не потерял самообладания. Более того, я понимал, как исправить ситуацию. Но многие из футболистов стали заложниками настроений толпы и уже были не способны «переваривать» тяжелейшие моральные нагрузки. Безусловно, для того, чтобы окрепнуть, нам нужно было пройти через испытания, но не через такие же! Считаю, для того, чтобы выбраться из кризиса, нам не хватило лишь одной победы, дальше бы все потихонечку нормализовалось…

После злополучного матча с Израилем и моей затянувшейся беседы с игроками мы с Колосковым договорились в горячке не принимать никаких решений и не делать никаких политических заявлений. Нам предстояло встретиться на следующий день и все обсудить. Поэтому я, как мог, держался и ни о какой отставке на послематчевой пресс-конференции даже не заикался.

Когда Вячеслав Иванович вышел к журналистам, я уже ехал домой. Телефон отключил – не до него мне было. Просто вместе со мной в машине находился Саша Стельмах (друг Газзаева, менеджер ЦСКА и тогда – сборной. – Прим. И. Р.), и ему на мобильный позвонил один уважаемый мною корреспондент, который и пересказал мне выступление президента РФС. На вопрос: «Если завтра Газзаев подаст в отставку, вы ее примете?» Колосков ответил: «Да».

Ну, у меня кровь и забурлила. Включил свой телефон, набрал Колоскова – не отвечает. Через какое-то время перезванивает: Валерий Георгиевич, ну мы с вами завтра встречаемся?

– А зачем мы с вами будем завтра встречаться?! Вы же уже все сказали! Нам с вами не по пути. Ищите нового тренера! И говорить нам с вами больше не о чем.

Бросил трубку. После этого мы с экс-президентом РФС встречались лишь раз. На моем 50-летии.

Если бы Вячеслав Иванович тогда повел себя иначе, не исключаю, я и остался бы. Тот уход был, пожалуй, самым нелогичным из всех моих уходов. И самым обидным!»

В другом отрывке той же книги Газзаев, вроде бы говоривший, что работалось с Колосковым ему неплохо, вдруг набросился на бывшего президента РФС со всей пылкостью своей натуры. Хотя, надо заметить, некоторые аргументы Валерия Георгиевича (особенно если бы они были облечены в иную форму) вполне обоснованны.

«Любопытно было, как на проблемах сборной многие пытались сделать себе хороший пиар, продемонстрировать всем свои скрытые таланты и „патриотизм“. Особенно по части популистских заявлений преуспел незабвенный Вячеслав Иванович.

…За результат-то отвечают непосредственно представители нашей профессии. Как только начинались неудачи, Вячеслав Иванович сам всем об этом напоминал. Потому и оказывались крайними Бышовец, Романцев, Газзаев. Потому и продержался Колосков четверть века в своем кресле, невзирая на то, что последняя наша победа при нем была одержана в 1988 году.

Часто я возвращаюсь к тем событиям. Анализирую и все прокручиваю в сотый, наверное, раз. После первого тайма в матче с Израилем я сделал семь замен. Экспериментальный спарриг, хотелось посмотреть и новых кандидатов, и новые сочетания. Вроде бы нет ничего криминального в том поражении. Но сам факт. Атмосфера. Мнения. Предательство! Вот я и плюнул на все это: найдите того, кто для вас будет лучше, чем я.

Хотя убежден, я бы вывел команду на чемпионат Европы и имел бы неплохие предпосылки для того, чтобы кое-чего там с ней добиться.

Тренер должен работать с национальной дружиной как минимум четыре года. Тогда и придет результат. А то пошла у нас нездоровая тенденция: расставаться с человеком посередине пути. Когда при нем Россия потеряет все шансы, вот тогда да – снимайте. Но пока ничего не потеряно, дайте ему возможность спокойно довести до ума начатое. Все эти игры в спасателей и чудотворцев только во вред. К тому же они, как наркотик, вызывают привыкание, и с каждым разом пауза между приемами дозы уменьшается».

Главу, в которой все эти цитаты приведены, Газзаев назвал красноречиво: «Сильную личность всегда будут ненавидеть». Вот только интересно, почему почти все журналисты и подавляющая часть болельщиков великолепно относятся к Юрию Семину? Почему так любили Виктора Прокопенко, которого не стало в 2007 году? Почему с таким уважением относятся к Гусу Хиддинку? Они что – не сильные личности? А может, просто эти люди умеют себя достойно, не теряя лица, вести в любой жизненной ситуации – и тем самым вызывают симпатию окружающих? «Ненавидят» же не сильную личность, а человека, чье поведение и отношение к людям целиком и полностью зависит от показываемых его командой результатов?

Нет спору: Газзаев – сильный тренер, который многого в своей карьере (в особенности уже после сборной) добился. И не отдать ему за это должное нельзя. Но в силу своего характера он – как, впрочем, и Романцев – не создан для того, чтобы завоевать симпатии всей страны. Потому что для болельщика национальной команды очень важно не только профессиональное, но и человеческое. Тренер сборной должен олицетворять для людей житейскую мудрость, которой в 2003 году Валерию Георгиевичу, увы, не хватило.

На отставку Газзаева не замедлил отреагировать Анатолий Бышовец, заявивший: «Ход событий легко прогнозировался, он – результат порочного круга в российском футболе, который замкнулся на Газзаеве». Работа самого Бышовца со сборной, особенно в 98-м, была далека от совершенства, однако здесь с ним трудно было не согласиться…

И еще. Тенденция бросаться из крайности в крайность не изменила Газзаеву даже на страницах его книги «Приговорен к победе», название которой с учетом количества и масштаба неудач в его карьере само по себе выглядит неуместно. Я уже приводил цитату, из которой следовало, что руководителям РФС в отношении него не хватило терпения – одна победа, и все пошло бы как по маслу. Направление, мол, было выбрано верное.