Наше вечное вчера

– И как ты планируешь её исправить?

Мама жмёт плечами, как будто это обыденность для неё.

– Поговорить с ним.

– Я знаю, как разговаривают.

– Ты ничего не исправишь таким способом, разве что на время, рано или поздно всё равно вернётесь к недопониманиям. Лучшее решение – выслушать друг друга. Это было для тебя.

– Что для меня?

– Весь этот спектакль.

– Ты рисковала своими отношениями ради того, чтобы показать что-то мне?

– Меня и твоего отца не разлучит даже Моисей или смерть. Метод проб и ошибок, Мэди. Просто извлеки из этого урок.

Провожаю её взглядом и выдыхаю.

Может быть, я что-то не понимаю, и, вероятно, так оно и есть, потому что я многое не понимаю. Если уходить глубоко внутрь себя, то это то же самое, что рыться в золе, стараясь найти нужный уголёк и пытаться превратить его в идеальный кусочек дерева, чтобы снова сжечь. А я многое сожгла.

Эйден смылся куда-то, Мэйс, скорей всего, слишком занят очередной попавшейся юбкой или тренировкой, родители будут разбираться в своих отношениях наверняка желая провести вечер пятницы наедине, получается, я осталась в одиночестве. Это провоцирует взять телефон и влиться в групповой чат с девочками, которые, как оказалось, за это время успели решить всё за меня или нас. Ещё минуту назад, я не догадывалась о том, что за мной заедут в десять и увезут на вечеринку по случаю начала учебного года. Они даже успели перебрать все варианты и остановиться на одной, где нет дурацкой тематики с поводом и без. Итого, у меня пара часов на то, чтобы привести себя в порядок и выбрать «секси» наряд, как потребовала Тара. Если дресс-кода нет на вечеринке, то он есть у моей подруги. Анна решила не спорить и поддержать её инициативу, она даже успела сделать несколько снимков с платьями на плечиках, получив ответные. В отличии от урагана в виде Тары, которая отправляла фотографии у зеркала, кривляясь и строя милые мордашки, Анна ограничилась тем, что на каждой показывала язык. И последнее отправленное сообщение от Тары гласит: «Мэди?», на которое Анна отвечает: «Она вышла из чата или просто нас игнорит». Поверить не могу, что несмотря на свою кардинальную разницу, они легко ладят. На фоне спокойного характера Анны, Тара кажется самым настоящим смерчем, сметающим на своём пути абсолютно всё живое и нет. Но иногда и Анна может уйти в такой отрыв, что даже мне становится страшно.

Быстро набираю ответ, чтобы приступить за сборы, и бегу в комнату.

Я примеряю все платья, которые имеются в шкафу, но ни одно из них не приходит по вкусу. И тогда я иду ва-банк: бегу в гардеробную, где по доброте душевной хочу одолжить одно из платьев мамы. В конце концов, выбираю красное, что держится на груди и приходится чуть ниже колена, имея преимущества в виде разреза посередине. Мне не придётся передвигаться, как пингвину, и оно достаточно комфортно сидит на теле, благодаря чему можно двигаться. Стягиваю с полочки открытые чёрные туфли, на которые засматриваюсь, как и на те, что в парадной, и незаметно выскальзываю из комнаты в свою. Удача. Дело сделано.

После душа оставляю волосы в их привычном положении: прямыми локонами, и вновь пользуюсь тишиной в доме, заглядывая в гардеробную, где использую косметику мамы. Нахожу идеально подходящий оттенок помады, что перенял цвет платья и подкрашиваю глаза тушью. Мой образ готов очень вовремя.

Ладонями разглаживаю платье, делая несколько кругов вокруг собственной оси напротив зеркала и улыбаюсь.

Стараясь не касаться каблуками плитки лестницы, спускаюсь вниз и перекидываю сумочку через плечо, зная, что девочки уже ждут в машине Вито. Удача больше не на моей стороне, потому что за спиной слышу кашлянье, которое провоцирует застыть у двери.

– Какого хрена!? – недовольно рычит папа.

Тихо выдыхаю и оборачиваюсь, выпрямляя спину, скрываться больше ни к чему. Если его глаза не способны метать искры чистой ярости, то это очень странно, потому что я чувствую каждую. За его спиной появляется мама, брови которой взлетают на лоб, когда она осматривает меня с ног до макушки.

– Прости, мам, – хмыкаю я. – Не хотела тебя отвлекать, а из моего ничего не понравилось.

– Ладно.

Её ответ, кажется, растерянный, но спустя минуту, уголки губ немного приподнимаются, чего не сказать о папе. Посылаю ему воздушный поцелуй, который явно разозлил ещё больше и выскальзываю за дверь, слыша, как начинает смеяться мама. Надеюсь, она сможет его утешить. Гипер забота, которой меня окружил он и Мэйс, иногда может свести с ума. Я не яйцо, над которым нужно сидеть веками.

Быстро перебираю ногами в сторону машины, что остановилась у тротуара, и запрыгиваю в открытую дверцу. Конечно, при желании, папа может догнать и вытащить меня силой, но на пороге дома так никого и не появляется, а это говорит о том, что маме удалось сгладить его негодование.

– Это даже больше, чем секси, – широко улыбается Тара, разглядывая меня с пассажирского кресла.

– Я постаралась не разочаровать тебя, – отзываюсь, конечно, понимая, что это глупая девчачья лесть или сарказм.

Обращаю взгляд к Вито, который окидывает каждую из нас взглядом и трагично выдыхает, зная, что не способен повлиять на выбор.

– Привет, красавчик, – улыбаюсь я.

– Не подлизывайся, это уже сделала Тара, – говорит он, сверкнув зелёными глазами в зеркало заднего вида.

Его девушка играет бровями и, потрепав русую копну парня, улыбается нам. Знаю, к чему она прибегла для разрешения конфликта. Закатываю глаза и хихикаю. Анна в своём синем платье, что непозволительно открывает идеальные ноги и одно плечо, суёт два пальца в рот издаёт и рвотные звуки, над чем смеюсь ещё больше. Тара показывает язык Анне, а я набираю сообщение Мэйсу, надеясь, что сегодня он остался дома. И небеса сжалились надо мной, потому что ответ приходит моментально. Сегодня в его планы не входит находиться где-то, кроме зала.

Огромная толпа, что с трудом помещается в доме, практически сносит с ног. Меня обволакивают десятки незнакомых людей, и я успеваю зацепить ладонь Тары, что блистает в сногсшибательном белом платье, словно пришла на ковровую дорожку, а не в братство. Слишком быстро в руке появляется стаканчик, но я ставлю его на первую попавшуюся ровную поверхность. Никогда и ни за что не приму из рук незнакомца выпивку. Мне удаётся взглядом уловить неоткрытую бутылку текилы и вовремя ухватиться за неё. Там точно ничего нет, по крайней мере, если кто-то не научился технике добавлять что-то внутрь не сняв крышку.

Улыбка Тары становится намного шире, когда я поднимаю руку и показываю улов.

– Ты не теряла время, – перекрикивая музыку, смеётся она.

Анна поднимает свою руку и показывает упаковку чистых стаканчиков. Ещё один отличный улов. Никто из нас не горит желанием трогать те, что уже были использованы.

Спустя десять минут, чувствую, как по телу начинает бурлить кровь, появляется некая эйфория, благодаря которой желаю получить свою дозу положительных эмоций. Автоматически начинаю двигаться под ритмы музыки, вибрация которой проникает под кожу и поднимает мурашки. Стоит только закрыть глаза и уйти в мир грёз, поддержав толпу. Тара разделяет мой порыв и тоже поддаётся энергетике, двигаясь рядом, в отличии от Анны, которая решила куда-то пропасть. Но ни я, ни Тара за неё не переживаем, она скорей выжжет это место дотла, чем какой-то парень сунет руку под её платье. Это уже проверено. И ни один раз. Бедные парни, что когда-то встретились с ней лицом к лицу, ещё наверняка приходят в чувство.

Я застываю, когда открываю глаза и первое, что попадает в поле зрения – Ди. Опираясь бедром на столешницу, он закидывает голову назад и смеётся, тогда-то я и перевожу взгляд на его собеседника. Текила, что так легко скользила по стенкам горла, сейчас желает выбраться наружу. Анна тоже улыбается, активно жестикулируя руками и рассказывая ему что-то с открытой заинтересованностью. И тогда, когда её пальчик указывает в нашу сторону, а голова Ди поворачивается в его направлении, губы парня образуют тонкую линию. Он несколько секунд смотрит на меня, после чего переводит взгляд на Тару. На его губах снова возникает улыбка, когда он отворачивается и продолжает вести диалог с Анной. У меня начинают подкашиваться колени, а каждая клеточка тела, что недавно млела под битами музыки, словно отмирает и больше ничего не чувствует.

Тара продолжает танцевать, а я хочу любым способом вывести себя из транса, которое равняется состоянию оцепенения и пустоты. Именно по этой причине отклоняюсь в сторону и падаю на первый попавшийся диван, где куча парней передаёт косяк, сделав затяжку. Когда он доходит до меня, я несколько секунд растеряно бегаю глазами по компании и убираю руку незнакомца в сторону, отказываясь от подобного развлечения.

– Есть обычная сигарета? – спрашиваю я.

Тут же перед лицом появляется несколько предложенных вариантов. Выбираю не глядя, потому что совершенно не разбираюсь в них. У меня начинает кружится голова уже после первых сделанных затяжек. Перед глазами всё идёт кругом, а в голове не иначе, как чистейший дурман. Я даже не курю, но почему-то делаю это сейчас, идя на очередную глупость. Текила, которую приносит Тара и вручает очередной стаканчик мне, добавляет масла в огонь, и тогда я забываюсь полностью, потому что принимаю порцию дыма изо рта какого-то незнакомца. Сигарета исчезает из рук, ведь я перехожу на тяжелую артиллерию. И это последнее, что я запоминаю.