Нашествие гениев

— Ну? — вопросил он, вытирая шевелюру полотенцем с котятами. О да, это я ему такое выбрала. «От большой любви-с», — как говорится… — Почему не переоделась?

Нахал… Но я уже и не возмущаюсь. Почти.

— А где б я это сделала? В моей спальне панда загрызает гранит науки и исследует информацию о непонятных мне вещах под названиями «кармические законы», «пространственно-временной континуум» и «мировой баланс», в зале злобствующая Вата наверняка снова косплеит кокон бабочки, а в спальне моих родителей, задымленной и провонявшей табаком, храпака дает гениальный геймер с непонятной склонностью к психоанализу. В ванной же смывало пот, грязь и остатки совести блондинистое шоколадное чудовище, загрызшее за сутки мой недельный запас вкусностей. И где мне переодеваться?

Я думала, нелестное сравнение вызовет родные моему сердцу вопли и злость, но меня жестоко обломали — Мэлло лишь поморщился, махнул на дверь ванной и, заявив: «Вали, переодевайся», — почапал в спальню моих предков. Эх, мама, знала бы ты, что на твоей кровати два парня спят, тебя бы Кондратий хватил. Но ты на Гоа. Так что все, что ни делается, к лучшему, и твоя любовь к странным местам отдыха по нескольку месяцев тоже…

Я заползла в ванную, после чего долго и упорно наряжалась. Нет, надеть джинсы, полосатую черно-красную водолазку и сапоги с кучей декоративных ремешков (и это в плюс тридцать — бедный Майл… И бедная я) — не проблема. Очки я тоже нацепила быстро. Но вот парик пришлось присобачивать на невидимки, и это заняло довольно много времени. Зато теперь я — копия Дживаса, ибо в этот косплей вбухано столько же денег, сколько в подаренный мне вчера Юлей костюм Скуало. Одни сапоги (настоящие, не косплейные, которые рвутся через час носки) чего стоят! Ну и прибавьте к этому то, что я вошла в образ.

Итак, из ванны выпала копия дрыхнущего Дживаса и поплелась на кухню. Вяло порывшись в холодильнике, я надыбала яблоко и уселась загрызать его в полном одиночестве. Хотя нет, вру. Компанию мне составляла приставка, купленная давным-давно, еще до моей карьеры косплей-маньяка. Ну да, люблю я компьютерные игры, и что? Особенно шутеры и RPG. А что за чудо стратегии и симуляторы космических кораблей! Ммм… Но сейчас я резалась в шикарную RPG — «Final fantasy 4», и была на седьмом небе от счастья. Правда, «недолго музыка играла, недолго мучился народ»: на кухню заявился мой ласковый мерзавец. Вот сегодня этого Шоколадного Зайца и впрямь можно было назвать ласковым, по сравнению с первой нашей встречей-то! Но не будем о грустном.

— Ого, — хмыкнул Кэль.

— Садись, — вяло бросила я, не отрываясь от игры, и едва заметно кивнула на диван у окна. Странно, но Мэлло послушался, уселся на диван, закинул ногу на ногу так, что на колене левой ноги лежала щиколотка правой, раскинул руки по спинке дивана и уставился на меня. Я тебе что, картина Пикассо, что ли, с таким удивлением меня разглядывать? Да еще и с иронией. Но я была Дживасом, а значит, мне все было глобально пофиг. Минуту сидим. Другую. Тишина, и мертвые с косами стоят.

— А почему играешь без звука? — вдруг вопросил Кэль.

— Игра дурацкая, — соврала я, не поднимая головы. На самом деле я просто не хотела будить Мэтта. Странно, но утром, вопя: «Вата, подъем!» — мне на такие мелочи было наплевать, а вот сейчас мне его будить не хотелось.

Вот только Мэлло почему-то вдруг вздрогнул и удивленно на меня посмотрел. Точнее, еще более удивленно, чем до этого. А следующая его фраза меня просто добила:

— Почему ты меня тогда вынес из этого гребаного дома, Майл?

Значит, я была права. Значит, жизнь Кэлю спас Дживас, но остался шрам, и этого Майл себе простить не может… Но почему Мэлло задал мне этот вопрос? Это проверка? Он хочет уяснить, понимаю ли я их — и Мэтта, и его? Похоже, от моего ответа зависит очень многое…

— Потому что на тебя, Михаэль, мне не пофиг, — ответила я, не отрываясь от приставки, а затем подняла глаза и, встретившись взглядом с Мэлло, добавила: — Дружбу не приобретешь, не завоюешь и не выпросишь. Ее надо заслужить. А я не хочу терять того, кто заслужил право видеть мои эмоции.

Мэлло побледнел. Что это с ним? Но мне почему-то не страшно и даже не грустно — я просто вернулась к PSP и продолжила игру, а тишину прорезал голос Михаэля Кэля:

— Тогда этот шрам — свидетельство наших заслуг.

Я бы вздрогнула, если бы была собой. Но я была совсем не я, а значит…

— Заметано, — бросила я и усмехнулась фирменной ухмылкой Дживаса, а затем, бросив взгляд на Мэлло, добавила: — Этого мы точно не забудем.

Я вернулась к игре, а на кухне воцарилась тишина, нарушаемая щелчками кнопок и оревом из моих мыслей. Я прямо-таки вопила в душе, да так, что мне казалось, будто даже молча сидящий с закрытыми глазами Кэль может их услышать.

«Что за на фиг?! — думала я. — Мэлло, какого черта? Это что было?! Я что, сейчас сказала что-то похожее на то, что говорил Дживас? Мама миа! Да быть того не может! Неужто мы с ним и правда настолько похожи?! Да ладно! И вообще, я что, стала сейчас практически свидетелем вашего разговора после той злополучной ночи, когда ты себя подорвал?! Кошмааар… Мэлло, харе лезгинку на моих нервах плясать! То ты не разрешаешь себя „Михаэль” называть, то убить пытаешься, то просто тихо, а то и громко ненавидишь, а то ты вдруг пускаешь меня в настолько личные и грустные воспоминания, что я бы разревелась, если бы могла! Ты что творишь, Кэль?! А ну, верни мне свою ненависть: она привычнее! Я „добренького” тебя боюсь больше, чем злого, слышишь?!»

Вот так я «орала» на Михаэля, а он сидел с закрытыми глазами, скрестив руки на груди и вытянув ноги. Протянул ласты, тоже мне! Отдавят ведь! Хотя кто? Все спят… и один медведь работает. Эх, Мэлло, Мэлло, ты мои нервы в балалайку превратил. Не стыдно? Как ты мог… Но Мэлло стыдно не было — он о чем-то сосредоточенно думал, и мне казалось, что если я на него посмотрю, то увижу, как у него в мозгу шестеренки вращаются: со скрипом, словно новые башмаки на примерке…

За окном давно сияло солнце, и порывы теплого летнего ветра играли малахитово-зеленой листвой деревьев. Облака лениво плыли по серому небосводу, явно намекая на приближение дождя. Отлично, сегодня еще и гроза, кажется, будет… У меня и так проблем хватает, а на улице то же, что и у меня в душе. Зашибись! Никакого разнообразия! Все как в армии — одинаково!

Неожиданно на кухню заползло полосатое существо, до ужаса напоминавшее меня. Точнее, это я его напоминала, ну да не суть. И существо это, офанарело на меня уставившись, вопросило:

— Какого чёрта?!

— И тебе «здравствуй», — флегматично ответила я.

— До свидания! Ты с какого перепугу так вырядилась? Зачем?!

А Дживас-то в возмущении… Неужто ему не наплевать? А почему? Боится, Мэлло отобью? Зря боится. Хотя, учитывая его фразочки… Не, все равно не отобью.

— Так получилось, — пожала плечами я.

— Это из-за меня, — вдруг подал голос Кэль. Я не ослышалась? — Я сказал, чтобы она так оделась.

«Сказал»? Ну, хорошо хоть не «приказал»…

— Ты?.. — Дживас опешил. Походу, он вообще в трансе… Правда, на лице эмоции читались плохо. Кстати, он таки снял жилетку и надел новую черно-красную кофту, так что мы с ним вообще братья-близнецы. Ну, может не совсем «братья», но близнецы точно.

— Да, я, — кивнул Кэль, вставая, и Дживас просочился на диван, где только что сидела Шоколадка, но ближе к углу, а рядом с ним умостырилось вышеозначенное кондитерское изделие.