Насильно твоя 2

Захар вел себя иначе – кичился, что насиловал меня. У этого же весь вид кричал – спасите!

– С чего ты взял, что это он? – пробормотала я.

Ноль реакции. Можно биться головой об стену – Эмиль не ответит. Упрямый.

– Можешь убрать кляп?

– Не доверяешь мне? – цепко спросил он. – Что ты хочешь услышать? Я его допросил. А ты здесь не для того, чтобы задавать вопросы, Дина!

Голос стал громче – Эмиль раздражался. Черт, я не знала, что будет так трудно.

– И что, он признался?

Неожиданно Эмиль врезал кулаком в стену. Я опустила глаза, чтобы не видеть, как он психует – страшное зрелище. Переводчик не нужен – не признался, но спорить с мужем не было сил. Он верил в то, что говорит.

– Наслаждайся! – Эмиль сорвал скотч со рта парня.

– Прошу вас! – в тихом крике было столько эмоций, что от них задрожал воздух. – Прошу, скажите ему! Я никого не насиловал, поверьте, я не мог!.. Умоляю, помогите, он убьет меня!..

Слезы, мольба, отчаяние. Очень настоящие.

– Заткнись, падаль! – процедил Эмиль сквозь зубы и с отвращением вдавил ствол в основание черепа. – Кто третий?

Под давлением дула, парень опустил голову и зажмурился.

– Это не я… – плача, выдавил он. – Я не понимаю, о чем…

Я подняла брови и взглянула на мужа.

Эмиль отвернулся, как каменный, он стоял за спиной парня и смотрел под ноги. Мрачное лицо было неподвижным. «Ты уверен? – спрашивала я взглядом. – Уверен, что казнишь кого надо?»

– Эмиль… – сомневаясь, начала я.

– Они все так говорят! – взорвался он. – Когда прижмут, воют, что невиновны! Ты моя жена, не смей оспаривать мои решения!

Эмиль дышал, как бешеный.

Они ведь не только меня разрушили насилием, но и его. А не могло ли так случиться, что в своем страстном желании очиститься от боли, гнева и ненависти, Эмиль переступил черту? Черту закона и… здравомыслия. Я видела не успешного бизнесмена, а убийцу, обезумевшего от боли. Сердцу стало холодно.

– Помогите… – заныл парень и получил удар от Эмиля.

– Ты не справляешься, Дина, – зарычал он. – Подожди на улице.

После вспышки ярости я не решилась перечить. Еще раз взглянула на парня и попятилась. Сообразив, что я ухожу, он повалился в кирпичи и разрыдался. Я пошла к выходу, мусор хрустел под ногами, а на глазах накипали слезы.

Мне крыть нечем – я их не помню. Раз Эмиль говорит, должны быть улики. Он не маньяк, без повода не убьет. Надеюсь… и боюсь ошибиться.

Я переступила порог и вышла в ночь.

Джип в темноте казался зловещей темной громадой. Белые пятна на лобовом стекле, немного выгнутые наружу, были похожи на крошечных привидений. Я оперлась на теплый капот, в котором отражались звезды и темные кроны.

Выстрел прозвучал резко – будто громом плюнули.

Вот и все.

Никакого облегчения я не испытала.

Мы живем во лжи. Для других Эмиль – сильный, преуспевающий мужчина. Он ведь скрывает, что меня насиловали, а его пытали. Его ждут, недоумевая, где шеф. В том числе, красотки – беспроблемные и веселые. А он здесь, со мной. С больной бывшей, которая не может без напоминаний самостоятельно поесть и купить себе тампоны.

Правда совсем другая и никто этого не знает, кроме нас двоих.

Позади раздались шаги, Эмиль остановился за спиной.

Говорить не хотелось.

Я провела пальцами под нижним веком и сделала вид, что не плачу. В отражении на капоте силуэт мужа расплывался.

– Он бы не признался, – тихо сказал он. – Я бы его сразу кончил, он это понял. Но это он. Не сомневайся во мне, Дина.

– Прости… – я не обернулась.

Над плечом раздавалось дыхание, словно Эмиль мучительно подбирает слова.

– Я хотел узнать, кто был третьим. Несколько часов допрашивал. Бесполезно. Если бы он ответил, ему бы пришлось признать, что он там был. Тупик. Но клянусь, я его найду. Ты мне веришь?

Я молчала. Эмиль устало вздохнул.

– Ладно, ты как всегда… Поехали, – прошептал он, словно голос его подвел.

Эмиль тяжело сел за руль. Мы развернулись и по темной дороге направились в город.

– Машину придется бросить, – с сожалением сказал он. – Если придут менты, ты ничего не знаешь. Я заехал, мы поговорили насчет развода, с тех пор ты меня не видела.

– Само собой, – я смотрела на проплывающую обочину.

У Эмиля зазвонил телефон, мы замолчали – он сосредоточенно рассматривал экран.

– Аня? – голос звучал вопросительно, словно он вспоминал, что происходит. Девушка в трубке взволнованно напомнила, что его ждут в клубе. Голос мужа стал мягче, это ведь его любимая секретарша. – Конечно… Скоро буду. Работа.

Слова резали сердце пополам.

Он сейчас развлекаться поедет, а я домой. Вспоминать и плакать в темноте. Я стиснула зубы и решила, что ни слезинки не пророню. Я так привыкла к боли, что она стала частью меня… Нас обоих.

А это неправда, что боль делает сильнее. Она превращает людей в чудовищ.

Эмиль раздраженно швырнул трубку на приборную доску.

– Один остался, и клянусь, Дина, – с тихой яростью повторил он. – Я разыщу эту тварь, кем бы он ни был, и шкуру с него сдеру.

Я нахмурилась: «второй», сказал Эмиль. И ведь угадал. То, что их было трое – я рассказала сама. Но откуда подробности и улики? Как он этого вычислил? Ему могли рассказать детали, когда издевались – да, но тогда бы он знал человека с медальоном.

Я вопросительно уставилась на свирепый профиль мужа.

Эмиль что-то недоговаривал. Никаких фактов – только интуиция. Но такая сильная, что екнуло сердце.

Глава 8

Он припарковался у городской черты – в дикой местности.

– Нас не должны видеть вместе. Тебе вызову такси, а сам избавлюсь от машины.

Он взял телефон, но не звонил – ждал чего-то.

А меня безумно утомил сегодняшний день. Вроде бы, нервничать должна, психовать, а я ничего не чувствую. От перегруза у меня отключает эмоции. Побочный эффект.