Наслаждение во тьме

Дверь открылась, и она осмотрела белую комнату, в которой было только одно украшение. Зеркало. Зеркало, за которым стояли Даллас и Ноэль. Джонни был связан, как ей и обещали, его руки приковали к подлокотникам металлического стула, а лодыжки - к ножкам. Ава с облегчением подумала, что он не сможет на нее наброситься, но сможет плюнуть. И облегчение испарилось. По крайней мере, холодная волна паники не вернулась.

Она подняла подбородок и вошла внутрь. Джонни молча за ней наблюдал. Ава села на стул напротив, чтобы их разделял стол, и стала его изучать. Темные полукруги образовались под глазами, как и у Мии, только больше. Морщины появились возле напряженного рта, а кожа приобрела больной желтоватый оттенок. Его губы обветрились и потрескались.

– Нечего сказать?

Даже его голос изменился. Стал низким, грубым. Отталкивающим.

Вот так просто вся ее нерешительность исчезла. Это был Джонни. Нетерпеливый, даже невежественный, Джонни. С этим она справится.

– На самом деле, мне есть что сказать. Начнем с того, каким глупым ты был.

Что-то ударилось о стенку за стеклом. Ава представила, как Даллас ударил по бронированной перегородке, желая прорваться внутрь и врезать ей за такие слова, а Ноэль удержала его и отказалась отпустить. Даллас, вероятно, не проводил свои допросы таким образом, но Аву это не беспокоило. У нее был план. Она хотела разозлить Джонни настолько сильно, что он расскажет все, лишь бы от нее избавиться.

Ава молилась, чтобы это сработало.

– Как ты мог с ней переспать?
– потребовала она.

Джонни прищурил свои безжизненные и раздутые глаза.

– Ревнуешь?

На следующий день после ее побега из его кровати, когда он загнал ее в угол и сказал, что готов дать ей еще один шанс с ним, она поняла, что все должно крутиться вокруг эго Джонни.

– Хочешь правду или ложь?

По стеклу опять застучали.

У Джонни отвалилась челюсть.

– Она была горячей.

Типично, но правдиво. Это хорошо.

– И тебя не смутила ее природа?

– Откуда мне было знать, черт возьми! Она выглядела как человек.

– И пахла как человек?

МакКилл упоминал гнилостный запах.

– Блин, да.

Так только МакКилл мог учуять запах тлена, исходящий от нее? Интересно. Это давало ему власть.

– Почему они вообще тебя послали?
– потребовал Джонни.
– Все знают, что я переспал с тобой, и теперь все кончено.

– Именно так все считают, верно?

Ава не пыталась скрыть сарказм.

Он прищурился немного сильнее, и глаза превратились в щелочки, а ресницы прикрыли эмоции в них.

– Просто задавай свои вопросы и проваливай, Ава.

Дайте ей приз. План удался. Только она не гордилась победе. Как печально, что будущий агент скатился до такого. "Просто покончи с этим".

– После ухода из бара она встретилась тебе на улице.

Утверждение, а не вопрос.

Джонни все равно ответил.

– Да.

– Куда вы направились?

– Прямо в мою квартиру.

– Вы говорили по пути?

– Да.

– О чем?

Он пожал плечами и скривился, словно даже такое движение причиняло боль.

– О том, как сильно я ей понравился.

Ава не стала скрывать сомнений.

– Ты говоришь правду? Не преувеличиваешь?

– Нет, не преувеличиваю.
– Ресницы разделились, и он впился в нее темным взглядом.
– Некоторые женщины находят меня привлекательным, знаешь ли.

– Знаю, - мягко ответила она. Ава просто не одна из них.
– Итак, расскажи, что именно она говорила, что ей понравилось.

Еще одно пожатие плечами, почти незаметное из-за наручников и явной болезненности.

– О, Джонни, ты такой сильный. Ты такой красивый.
– Фальцет прозвучал издевательски, с самоуничижением.
– Я бы хотела увидеть твою спальню. Я бы хотела к тебе прикоснуться.

Не займет много времени, чтобы собрать воедино кусочки того, что произошло дальше.

– Тебя волновал только секс, а не то, какой она человек.

Конечно.

Он резко кивнул.

– Что случилось, когда вы вошли в твою спальню?

– Прекратили разговаривать.

– Будь конкретнее.

Ярость исказила черты его лица, и на секунду, всего на одну бесценную секунду, он вновь стал агентом, которого Ава знала, а не больной, умирающей жертвой, которой стал.

– Она раздела меня, разделась сама, затем заползла на постель вместе со мной.

– Ты ее целовал?

Джонни кивнул.

– Какой на вкус она была?

Он рассмеялся, но горько, язвительно и наполнено ненавистью.

– Это имеет значение?

– Мы пытаемся понять эту женщину. Пытаемся найти способ ее опознать и уничтожить. Чтобы помешать ей, проделать то же самое с другими людьми. Чтобы спасти тебя.
– Пока она говорила, ярость и горечь Джонни постепенно исчезали, смягчая его лицо.
– Помоги нам. Пожалуйста.

Молчание. Такое тяжелое молчание.

– А если потом она придет к Джереми?

Ава ненавидела себя за эти игры, в которых приходилось давить на один из его самых главных страхов, но они обсуждали вопрос жизни и смерти. Победы или поражения. Что если королева придет за Ноэль? Или МакКиллом?

Джонни опустил голову, уставившись себе на колени. И вновь между ними разлилась тишина, и Ава решила, что потерпела неудачу. Она не знала, что еще сказать, но наклонилась вперед и положила свои руки на стол, скользя ладонями все ближе и ближе к нему.

– Джонни. Пожалуйста. Почему бы тебе не сказать мне?

– Я знаю, к чему ты ведешь, и это унизительно, - огрызнулся он, пытаясь отдернуть руки. Его стул не сдвинулся ни на дюйм.

Вздохнув, она выпрямилась на стуле и заправила локоны за уши.

– Ты поговоришь с кем-то другим? С мужчиной?

Опять тишина. Тяжелая. Затем:

– Она на вкус напоминала... розы, - признался он, удивив ее.
– Это единственное, с чем я могу сравнить, хотя совершенно не представляю какие розы на вкус.

– И тебе это понравилось?

– Да.

– Ты... ты знаешь, какая она на вкус между ног?

– Видишь! Я знал, что к этому идет.

Ава не отступила.

– Ну, так что?

– Да, - рявкнул он.
– Знаю.

Теперь они хоть чего-то добились.

– И какова она там на вкус?

– То же самое. Как розы.

Ладно. И что в этом такого унизительного?

– Она кончила?

Рык вырвался из его горла

– Какое это имеет значение, черт побери?

Ах. Вот оно что. Причина его унижения. Нет, королева не кончила таким способом, и Джонни воспринял это очень лично, словно недостаток.