Наслаждение

Чьи-то руки подхватывают меня, и в нос ударяет приятный мятный аромат, которым пахнет местный прислуга Фракнур.

– Ну вот, госпожа, - слышу я его недовольный голос.
– Я же говорил, что вам следует поберечь себя. Не волнуйтесь, я вас отнесу в спальню. Вам всего лишь нужно выспаться, потом будет немного полегче...

Я и не волнуюсь. Нет у меня сил волноваться, совсем. Меня неуклонно одолевает сон, и я не могу ему противиться, проваливаливаюсь в приятную темноту и вижу томительно сладкие сны.

Глава 8. В лабиринте эмоций

Мне снится Эдгар. Как всегда одетый с иголочки и бесконечно красивый. Его невероятного цвета глаза сверкают в темноте и смотрят только на меня. Его чувственные губы требовательно касаются моих, а вожделеющий голос с легкой хрипотцой произносит: "Хочу, чтобы ты была только моей, Ариана".

Снится наша первая ночь. Наше смешанное дыхание, несдержанные стоны и искрометное счастье пика наслаждения. Сон такой яркий и реалистичный, что я словно взаправду ощущаю каждое прикосновение Эдгара, каждое его поглаживание и плавные движения. Такие ритмичные, такие желанные, такие глубокие, что...

Я просыпаюсь резко, как будто меня кто-то разбудил. Жадно хватаю воздух ртом и горю... внутренне горю в странной жажде продолжения сна. Низ живота аж сводит от желания близости... И ни с кем-либо, а с одним конкретным человеком.

Умываю лицо дрожащими руками и ловлю себя на мысли о том, что постоянно думаю о прикосновениях Эдгара. Хочу обнять его... Хочу осязать вкус его поцелуя, хочу вновь забыться и почувствовать себя просто любимой женщиной в объятиях любимого мужчины... О Вилх всемогущий, о чем я думаю вообще?!

"Это всего лишь наваждение, - мысленно говорю я себе.
– Всего лишь наваждение, не более того, это не твои мысли!"

Действительно - наваждение... Но я не могу отрицать того, что все семь лет вдали от Эдгара мне дико не хватало его.

Я пыталась встречаться с другими мужчинами, но Ставинский словно бы отравил мое существование без него. Ни с кем у меня отношения не клеились, чужие поцелуи были противны, и дальше пары-тройки свиданий дело ни разу не заходило. А может, все дело было просто в том, что я никак не могла расслабиться и начать жить нормальной жизнью? Довольно сложно думать о каких-то романтических отношениях, когда Шаренхол стоит на пороге масштабной войны, а ты потеряла источник заработка, объявлена вне закона и просто пытаешься выжить в условиях нового мира. А теперь уже и непонятно - удастся ли...

Жажда мужской близости какая-то невозможная. Ненормальная. К ночи она возрастает и усиливается настолько, что я не могу уснуть, и ничто не помогает мне охладить свой пыл.

– Что происходит?
– спрашиваю я у Базилио, который приходит проведать меня ночью.
– Что со мной происходит, Вилх вас всех раздери?!

– Мне неизвестно, какую именно эмоциональную установку в сыворотке задал господин для вас, - отзывается Базилио.
– Всем контрактникам приписываются разные эмоции. Кому-то внедряют агрессию, кому-то - абсолютную покорность, третьим - панику. А вам...

– Вожделение?

– Скорее - жажду наслаждения, - подумав, отвечает Базилио.
– Такая ненасытная жажда, что выбивает все остальные мысли из головы.

– На кой все это нужно Ставинскому?

– А вы сами как думаете, госпожа?

Я не отвечаю, лишь тихо рычу в бессильной злобе. Адекватно соображать в таком состоянии я не могу.

– Вам очень плохо, госпожа? Мне позвать доктора Айвара или хозяина?

– Нет!
– восклицаю я так громко, что элементаль заметно дрожит в воздухе и идет мелкой рябью.

– Не надо никого звать! Я сама... Сама! Оставь меня... Прошу, оставь...

Элементаль не спорит и молча покидает комнату, а я остаюсь наедине со своей поехавшей крышей.

Пытаюсь отвлечься, но не помогают ни успокоительные чары, ни медитации, ни дыхательные упражнения. Думаю отвлечься, приняв ванну, но делаю только хуже: собственные прикосновения к коже распаляют не на шутку и вызывают еще большую жажду мужских рук.

К утру я совершенно перестаю контролировать свое тело, и это по-настоящему пугает. Никогда не испытывала ничего подобного, и сейчас не понимаю, как можно это остановить. Не могу думать ни о чем другом, кроме плотских утех. Хочу Эдгара. Хочу его так сильно, что готова сама наброситься на него с домогательствами. Уверена, что именно на это он и рассчитывает и жаждет увидеть мое покорное вожделеющее личико. Ну уж нет! Обойдется!

Я вылетаю из ванной, мокрая и взъерошенная, на ходу остервенело зашнуровывая корсет спереди. В голове моей зародилась одна дурная мысль, и у меня нет никакого желания останавливать свое безумие.

– Базилио!
– восклицаю громко, надеясь, что одного имени будет достаточно для призыва.

И не ошибаюсь. Элементаль возникает передо мной почти мгновенно, отвешивая издевательский поклон.

– Вызывали, госпожа?

– Да, - нервно киваю я, убирая со лба выбившуюся из причёски прядь волос.
– Слушай, мне нужно раздобыть одну вещь... Я почти уверена, что у, кхм, Ставинского эта вещь может найтись... Или ты просто сможешь где-нибудь для меня раздобыть...

– Что вы имеете в виду, госпожа?

Кажется, я порядком сбила с толку элементаля. Взмахом руки подзываю его ближе к себе и доверительно шепчу о своей просьбе. У элементаля глаза вмиг становятся размером с блюдце. Он даже рот ладошкой прикрывает, вытаращившись на меня, как на водяную саламандру.

– Вы серьезно, госпожа? Я, право, не знаю... Хозяин ничего не говорил по этому поводу... Позвольте, я сначала поинтересуюсь у него, а потом вернусь к вам и...

– Нет!
– восклицаю я, пожалуй, слишком резко.

Я бы и за руку схватила элементаля, если бы там было за что хватать. Дух - он и есть дух, совершенно бесплотный, дотронуться до него невозможно.

– Пожалуйста, - добавляю я мягче и делаю такие особые умильные глазки, чтобы кто угодно проникся моей просьбой.
– Давай мы сейчас никого не будем дергать, а справимся с этим сами, а? Ну пожалуйста. Мне очень надо! А потом... Я сама расскажу все Ставинскому. Когда принесу ему гребаный кофе, да!

Это успокаивает Базилио, и через несколько минут я становлюсь обладателем искомой вещицы, которую укладываю на поднос. Элементаль недоуменно наблюдает за моими странными сборами и качает головой.

– Господин просил вас принести кофе, а не вот это вот, - напоминает Базилио, задумчиво кувыркаясь в воздухе над моей головой.
– И я бы советовал вам поторопиться, вы все еще сидите.

– Я не сижу, я уже иду. Бегу!
– отмахиваюсь я, не двигаясь с места.
– Просто у меня другая система координат.

Но этого элементаля так просто не проймёшь. Только глазки к потолку мученически возводит и добавляет елейным голосочком:

– Хозяин просил вас принести ему кофе ровно в девять утра. То есть через пятнадцать минут. Вам стоит поторопиться, госпожа.