Наслаждения ночи

— Теперь можешь закрыть дверь, — произнес он, что она и сделала.

Его шаги замедлились, и она почувствовала, что он ищет ее.

— Здесь по-прежнему темно.

— Ты это заметил, надо же.

Шаги приблизились, в темноте раздался глубокий, теплый смешок.

— Мы над этим работаем.

— Надеюсь, перетерпишь. Я это переношу годами.

— Сколько тебе надо, столько и перетерплю.

Лисса попыталась проигнорировать пробравшую ее при этих словах дрожь и мысленно посмеялась над собой. Это же надо, запасть на голос.

И крепкое тело. И сильные руки. А также нежность и терпение.

Господи, как она была одинока. Ей так не хватало общения и возлюбленного.

— Может, подашь голос, чтобы я тебя нашел?

Поскольку горло у нее за миг до этого перехватило от горечи и жалости к себе, ей пришлось сглотнуть, прежде чем заговорить:

— Я упустила это из виду, Эйдан. Глупею. Из-за любого дерьма ударяюсь в слезы.

Он приближался, уверенно и без колебаний, хотя и не видел ее.

— Меня восхищают люди, позволяющие себе испытывать чувства.

— Что это значит?

— Именно то, что и было сказано.

— Ну не может же тебя восхищать женщина, сидящая в темноте и слишком тупая даже для того, чтобы зажечь свет, — заметила она.

Эйдан присел на корточки рядом с ней:

— Может. И восхищает.

— И как ты меня в такой темноте находишь?

Она задрожала от его близости. Интимные нотки в его голосе действовали возбуждающе. Она догадывалась, что его взгляд полон чувственности.

— По запаху.

Спустя момент он с глубоким вздохом зарылся лицом в ее волосы. Лисса замерла, покрывшись гусиной кожей и ощутив легкое трепыхание в животе.

Он откинулся, привлекая ее к себе.

— Ты открываешь и закрываешь дверь сама. — (Лисса сдвинула брови, задумавшись.) — То есть ты в состоянии контролировать то, что тебя окружает, если того желаешь, — указал он со странной ноткой в голосе.

Она нахмурилась.

Здорово! Я всегда проделывала это, даже не задумываясь.

— А почему тогда я не могу пожелать холодного пива? Или отпуска?

— И крутого парня? — подхватил он с чудесным раскатом смеха.

Крутой парень мне уже достался.

При этой мысли Лисса прикусила нижнюю губу. Голос Эйдана сочился чувственным обещанием, его крепкое тело и длинные, сильные ноги указывали на избыток жизненных сил. Потянувшись, Лисса прикоснулась к его волосам. Они оказались коротко остриженными, густыми и шелковистыми. В то время как тьма лишала ее возможности видеть, сознание наполнялось чувственными образами, мыслями о том, как ее пальцы вцепляются в эти густые волосы, в то время как его рот творит волшебство между ее ног.

Он выпустил воздух сквозь зубы, и до нее дошло, что, изменив позу, она прижалась грудями к его груди. Соски, откликаясь на ее мысли, уже набухли, и она, поняв, что он тоже это ощутил, торопливо отпрянула.

— Прошу прощения, — пробормотала она, отступив и заходив взад-вперед в так хорошо знакомой ей тьме.

Довольно долго Эйдан хранил молчание, но потом все же прочистил горло и сказал:

— Давай попытаемся выяснить, как ты управляешь дверью.

Лисса продолжала расхаживать туда-сюда, уверенная, что за всю свою несчастную жизнь не чувствовала себя так неловко.

— Лисса? — Он глубоко вздохнул. — Знаешь, что я думаю?

— Что? Что у меня сексуальный психоз?

— Думаю, ты слишком нервничаешь, чтобы сфокусироваться на сне.

— Ты ничего не перепутал? Я нервничаю из-за того, что не могу толком заснуть.

Она отошла подальше от искушения, мягко ступая босыми ногами по теплому полу. Впервые за очень долгое время ей вдруг захотелось остаться одной, что вызвало у нее приступ раздражения.

— А если сфокусируешься, то и спать будешь как надо, — произнес он ей вдогонку.

Она фыркнула, покачав головой, и тихонько проворчала:

— Да скажи ты просто: мне надо трахнуться. — И тут же охнула, потому что сильные руки обхватили ее за талию и крепко прижали к твердой как камень груди.

Ее ягодицы ощутили его жаркое, обжигающее возбуждение. Мозг отключился, не способный осмыслить тот факт, что он тоже ее желает.

— В этом вопросе, жаркая штучка, я словами не ограничусь, — прошептал он ей на ухо, а затем развернул лицом к себе и припал жадным, лишившим дыхания поцелуем к ее губам, прежде чем опустил ее на золотистый песок…

ГЛАВА 2

От яркого солнца Эйдан заморгал и посмотрел на женщину, которую сжимал в объятиях. Сердце его замерло, каждая клетка тела пришла в восторг при виде рассыпавшихся по песку золотистых прядей.

— Что?.. — Оглядевшись по сторонам, она охнула, очаровательные темные глаза изумленно расширились. — Где мы?

Мягкий тропический ветерок ерошил его волосы, откуда-то доносилась мелодия в стиле регги. Глаза Эйдана были прикованы к лицу женщины. Лисса, смутившись, впилась ногтями ему в руку, а он, как назло, не мог найти подходящих слов, чтобы привести ее в чувство.

Лисса Бэйтс выглядела просто ошеломляюще, она поражала своей красотой, и благородной, и чувственной одновременно. Губы ее, алые и сочные, словно звали к поцелуям. Глаза, очаровательно опущенные, свидетельствовали как о чистосердечии, так и о незаурядном интеллекте. И с чего это она говорила о том, что выглядит замученной и усталой?

Потому что так она себя ощущает.

— О господи! — выдохнула она, осторожно коснувшись кончиками пальцев его лица. — Да ты великолепен!

И тут они снова провалились во тьму. Музыка смолкла. Морской бриз исчез. Они лежали в объятиях друг друга, их сердца бились в унисон.

— Что случилось?! — с болью в голосе воскликнула она.

Эйдан был оглушен случившимся. Он жаждал вдыхать ее запах, чувствовать ее тело, слушать ее завораживающий голос… Он хотел завалить ее под себя и оттрахать до бесчувствия. Секс для него всегда срабатывал как надо, а судя по ее отклику на его объятия, было очевидно, что сработает и для нее.

Но вот он увидел ее. И теперь желал чего-то большего.