Наследие Слизерина

Придя в себя, Гарри двинул за покупками. К счастью, чековая книжка и зачарованный кошелёк не требовали от юного мага каждый раз, когда ему были нужны деньги, посещать банк.

Бродя по Косому переулку, Гарри с удивлением увидел достаточно большую толпу, состоящую в основном из женщин бальзаковского возраста перед “Флориш и Блоттс”.

Увидев причину столпотворения, мальчик мысленно застонал.

Над магазином висела огромная вывеска гласившая:

<i>Златопуст Локонс подписывает автобиографию «Я — ВОЛШЕБНИК» сегодня с 12.30 до 16.30.</i>

— Мы сейчас увидим самого Локонса!

– раздалось в толпе.

У входа затюканный волшебник без конца повторял:

— Спокойнее, леди, спокойнее! Не толкайтесь! Пожалуйста, аккуратней с книгами!

«Мда. Похоже наставник был прав насчёт моей феноменальной способности находить неприятности на свою пятую точку».

Но делать было нечего, и юный маг героически двинулся ко входу, а потом он увидел ЭТО.

Златопуст восседал за столом в окружении собственных портретов. Все они подмигивали и одаривали ослепительными улыбками поклонниц и поклонников. Живой Локонс был в мантии цвета незабудок, в тон голубым глазам. Волшебная шляпа лихо сдвинута на золотистых локонах.

Коротышка нервозного вида приплясывал вокруг стола, то и дело щелкая большой фотокамерой, из которой при каждой вспышке валил густой пурпурный дым.

«Мои глаза! Гарри, скорее пусти меня на переплавку!» - истерически завизжал артефакт. Светоносный образ Локонса явно негативно повлиял на хрупкую психику разумного артефакта.

Гарри был с ним полностью согласен. Глядя на него, у юного мага вновь появилось нестерпимое желание оставить здесь свой вчерашний ужин.

Стараясь слиться со стеной, Гарри бочком двинулся в нужный отдел, но его легендарная пятая точка вновь не подвела мальчика.

Когда когтевранец уже уверился, что спасён, Локонс его заметил.

— Не может быть! Неужели это сам Гарри Поттер! — возликовала мечта всех одиноких женщин от сорока до шестидесяти.

Возбужденно шепчась, толпа расступилась. Локонс ринулся к мальчику и попытался схватить его за руку.

Гарри отшатнулся, но блондинистый извращенец не отставал.

Улыбаясь во все тридцать два зуба, он произнёс на весь зал:

– Ну, что ты, мальчик, скромность - это хорошо, но тебе не стоит робеть передо мной. Конечно, ты не так знаменит,как я, но у тебя под моим чутким руководством всё впереди. Да, леди и джентльмены. Я с превеликим удовольствием и гордостью сообщаю вам, что с первого сентября я приглашен занять пост профессора защиты от темных искусств в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс»!

Детская психика не выдержала такого издевательства.

На рефлексах юный маг выхватил палочку. Златопуста тут же снесло мощным магическим ударом на другую сторону магазина.

– Ещё раз распустишь руки, протянешь ноги!
– сумел с трудом прохрипеть перепуганный парень.

Пару секунд стояла тишина, а затем мужская часть толпы восторженно взорвалась. Этот хмырь успел надоесть не только юному когтевранцу, но и подавляющему большинству мужского населения магической Британии.

Впрочем, на этом представление не закончилось.

Через пару минут Локонс поднялся на ноги и как ни в чём не бывало продолжил раздавать автографы.

А вскоре в магазине появились Малфои, а затем и рыжий выводок.

Возможно, Гарри бы не обратил на них внимание, но наставник буквально завопил о том, что рядом находится артефакт аналогичный тому, что он почувствовал в прошлом году у Квирелла.

А потом началось шоу.

Пикировка глав двух чистокровных семейств быстро вышла за рамки дозволенного. У мистера Уизли кончились аргументы, и он бросился на противника. Вспыхнула драка.

Гарри в этот момент, делая вид, что подбадривал Люциуса, тихонько прятал в карман подброшенную Джинни тетрадь.

Забрать её в начавшемся бардаке было несложно.

То, что это дневник Тома, он не сомневался.

У него было много вопросов к молодому Волди. Вроде во время обучения в Хогвартсе он был ещё более или менее адекватным.

========== Дневник. ==========

Первым делом, вернувшись домой, Гарри отправился в кабинет, где начал внимательно изучать своё новое приобретение.

Это была обычная тетрадка в чёрной потрёпанной обложке. На переплете стояла дата полувековой давности. На первой странице имя - Т. М. Реддл.

Именно так Квиррелл и описывал первый крестраж своего бывшего господина.

Убедившись, что перед ним действительно дневник Тома, мальчик задумался о том, что ему с ним теперь делать.

Уничтожать столь интересный артефакт было жалко, да и облегчать жизнь старому маразматику, ослабляя бывшего Темного Лорда, Гарри не хотелось.

С другой стороны адекватность Лорда Судеб Волан-де-Морта, несмотря на все его достижения, вызывала у него большие сомнения.

Кем надо было быть, чтобы повестись на столь банальную провокацию Дамблдора?

Да и постоянное, безостановочное деление собственной души было, мягко говоря, не самым умным поступком.

Не зря же даже опытные некроманты, посвятившие не одно десятилетие изучению этого искусства, а не такие самоучки, как Волди, крайне редко создавали больше одного крестража, которые, кстати, его наставник совсем не уважал, называя грубыми подделками под филактерии.

Хотя стоило признать, Волди был действительно могущественным, даже можно сказать гениальным магом.

Сохранить не только способность говорить, но даже колдовать, когда в тебе всего лишь сто двадцать восьмая часть души, поистине невероятный результат.

Откуда такая цифра? Просто каждый раз после ритуала оставшийся у темного мага осколок души делился на две равные части, одна из которых и помещалась в крестраж.

После первого у него осталась половина души, дальше четверть, одна восьмая…

Да, Том Реддл, несмотря на все его интриги, был гениальным идиотом. И как известно, дуракам везёт.

По словам амулета, Тома можно было поздравить с новым рекордом в области успешного деления своей души.

До этого максимальное количество аварийных якорей принадлежало одному древнему некроманту, который сумел разделить свою душу целых пять раз.

При этом пользовался не этими жалкими пародиями, а использовал свои куда более совершенные заготовки, которые позволяли сократить необходимую частицу души заклинателя для создания подобного Якоря.

И даже он не рискнул создавать шестой, понимая, что следующий ритуал может и не пережить.