Наследие стражей. Иди... Том 1 и Том 2
Шрифт:
— А-а, понял! — обрадовал меня наконец-то валет. — Мох может постричь!
— Зови.
Призванный в покои Мох оказался тем шустрым слугой, что примелькался еще в первый день по прибытии, и который, похоже, у них тут был на все руки мастер. Явился он, вооруженный совершенно зверского вида ножницами, каковыми на моей кухне Леночка Гавриловна с одного щелчка расхеракивает курицу, что понятно, ввело меня в некоторую опасливую оторопь.
Но догадываясь, что если не он и не этим, то — никто и ничем, и ходить мне придется и дальше с драными, разноцветными лохмами, я был
Когда минут через пять появилась надежда, что рука обскубающего в достаточной мере крепка и уши мои останутся на месте, я осмелел и решился поуказывать мастеру, велев стричь так, чтобы рыжины не осталось совсем.
— Может, немного оставим? Если по самому пожженному месту равнять, то коротко очень будет...— попросил Мох неуверенно.
— Сказал же, стриги по максимуму! Что я как в перьях хожу — будто на башку подушку выпотрошили!
Тот перечить дальше не решился и, продолжая причитать шепотом, дело все же завершил в соответствия с моими требованиями.
Ну, что сказать по итогу? Разглядывая себя в поднесенное Жоком зеркало, я наблюдал на голове коротенький ежик, сквозь который просвечивалась кожа. И хотя моя «родная» стрижка и до этого-то была недлинной, все ж таким я выглядел несколько экстремально для себя. Примерно в таком виде я когда-то отправлялся в армию — красоты, конечно, не много, но по удобству — ничего так, а потому, вполне приемлемо.
С этим и отодвинул зеркало:
— Ну, что скажешь? — спросил я валета.
— Очень коротко... — почему-то с совершенно несчастным видом ответил тот и, поджав губы, всхлипнул.
Не понял.
Перевел взгляд на Моха. Тот на меня вовсе не смотрел, да и трясся весь... похоже, что от страха.
— Что не так с моей стрижкой?! — начал я закипать от такой их реакции.
Ответил мальчик:
— У нас так остригают только убифцев... самых страшных, что сгубили много людёф...
— И что? — не понял я проблемы. — Я-то не преступник. А волосы имеют способность отрастать, если вы не в курсе.
— За три недели, когда вам придется ехать на турнир, они не успеют отрасти до положенной длины, допустимой хотя бы для мага-иноземца... — отмер-таки Мох.
— А сначала предупредить, не вариант было?! — взвился я.
— Я просил разрешить немного оставить... — прошептал, еще больше бледнея, совсем не бойкий в данный момент слуга.
— Не, ну а ты, чего язык в жопу опять затянул?! — рявкнул уже на мальчишку, не сдержавшись. — Вчера же договорились, что говоришь все, как есть! — меня эти их средневековые приколы с господами и слугами уже достали!
— Я думал... — вот, еще и заблеял опять! — если Мох не может вас уговорить, а он старший...
Не было печали! Эти нормально разговаривать не умеют, а мне теперь еще и к людям на глаза показываться нельзя станет!
— И что делать? — вздохнул я, стараясь успокоиться — на этих ори, не ори, толку никакого, еще хуже только становится.
— Может к лекарю в деревню?... — неуверенно предложил Жок.
— Не, у него ничего подходящего нет поди... а вот к Марне можно, — взбодрился
от пришедшей вдруг идеи Мох, — она же женщина, так что для красоты что-то да имеет!— Мне не для красоты, а для роста волос надо, — скептически уточнил я.
— Так это и есть для красо... гхм.
— Я сгоняю! — взвился радостный валет и тут же стартанул.
Вот же идиот! Точно уже забыл, о чем разговор вчера велся!
— Стоять! — тормознул я его в дверях. — Пусть Мох решит эту проблему... все ж он меня так обкорнал.
Объясняться с мальчишкой... да и со взрослым слугой, у меня сейчас желания не было. А так оба к сведению приняли и даже не задумались: господин сказал, они сделали — все просто и понятно.
Но все ж, когда Мох ушел с наказом найти сенешаля и передать ему мою просьбу, я очередное внушение мальчишке провел — хочет остаться при мне, то должен исполнять мои требования. Да, пришлось ребенка запугивать! А шо делать? У них тут так...
Седжо, не став ждать меня внизу, пришел в покои сам. В целом он, конечно, был немало удивлен просьбе, но, как и все тут, спорить не посмел и даже спрашивать не стал, что такое взбрело мне в голову. Я только-то и понял, что меня в очередной раз в слабоумные записали, когда он по мере проговаривания просьбы не удержал мимолетного выражения глаз. Которые, впрочем, тут же опустил и более не поднимал, видимо от греха подальше.
Ну, и ладно. Главное, свою перину я получил.
Вот только быстро понял, что здесь нехилая накладочка выходит...
С этой периной такая фигня получалась: вот лежит, считай, облако на полу, высотой чуть не до колена — мягкое и плотное по всем показателям, а стоит по нему долбануть со всего маха ногой, так прямо в яйца простреливает! Шучу, конечно. Но это чисто для того, чтоб отогнать видение, что было бы, если б сразу приложился башкой...
— Так это... их штуки три надо, чтобы не продавливался пух, — всунулся мой валет с пояснениями, — а снизу еще и тюфяк бы соломенный подстелить для всякого...
Вот честно, в этот раз захотелось ему уже действительно втащить:
— А раньше-то, что не сказал?
— А вы разве не знаете?! А на чем вы тогда там у себя спите?! — и глаза еще вылупил на меня, наивные-наивные такие!
— На матрасе я сплю, на пружинном... наверное, — а там, кто его знает... — Уважаемый, — это я уже к Седжо обратился, — а не выделите ли вы мне несколько этих самых соломенных тюфяков?
Мужик был профи в своем деле и, хотя так же не догонял, почто убогому такие заморочки, ровным голосом ответил:
— Как пожелаете господин. Вам сколько тюфяков надо?
Взял с запасом:
— А давайте штук восемь! — было понимание, что мостить даже две перины одна на одну — не дело, высоковато выходит, а вот про тюфяки понадеялся, что попрактичней они будут.
Угадал верно — матрасы, как матрасы, не пружинные конечно, а как те, что из детства помнились — полосатенькие. На них и остановились, отослав злосчастную перину назад туда, где она до этого хранилась.
Ох, как теперь настелю, настелю, будем как в зале кувырки, падения и подъемы серией отрабатывать!