Наследие

Весь сахар и углеводы скрутились у нее в животе, когда Фитц прочистил горло и сказал Кифу:

— Думаю, мне не следует заставлять твоего отца ждать.

— Ты не должен… и не будь с ним слишком снисходителен, — предупредил Киф. — Ты никогда не найдешь ничего, что спрятала мама, если позволишь ему помыкать тобой.

— О, не волнуйся, у меня большие планы, чтобы сделать это как можно более несчастным для него, — заверил Фитц.

Киф усмехнулся.

— Вот это мне и нравится слышать! Если тебе нужны указатели для максимального раздражения, ты знаешь, где меня найти.

— Да, — согласился Фитц.

— Ничего себе, они только что договорились? — спросил Ро.

— Уверен, что да! — Киф сказал ей. — Это то, что делают лучшие друзья, верно, Фитци?

Кивок Фитца не обязательно можно было назвать «восторженным».

Но он все равно сделал этот жест.

Даже слегка улыбнулся Кифу, когда Фитц повернулся, чтобы идти по коридору.

— Фу, в тот единственный раз, когда я рассчитывала, что ты разозлишь Фитца и заставишь его сбежать, чтобы мне не пришлось стоять на страже рядом с твоим отцом, — проворчала Гризель Кифу, — ты решил быть взрослым.

— Что я могу сказать? Мне нравится держать людей в напряжении. Печенье, чтобы облегчить боль? — Киф протянул пачку Джемми Доджерс.

Гризель схватила печенье и потопала вслед за Фитцем.

— О, но Фитци? — крикнул Киф, когда Фитц достиг поворота коридора. — Я хочу знать все воспоминания, которые ты увидишь, хорошо? Не потому, что… неважно. Вполне возможно, что в его голове есть что-то такое, что выбьет что-то из меня, понимаешь?

Фитц показал ему большой палец.

— Мальчики, — сказала Ро Софи. — Действительно высокоэффективные амебы.

— Хорошо, что мы такие милые, правда? — возразил Киф.

Когда Ро не согласилась, Киф пустился в долгие размышления о том, считает ли Ро Бо «здоровенным огром», и Софи решила бежать, пока бактерии не начали летать.

Но она не могла уйти, не убедившись, что с Кифом все в порядке.

Он заверил ее, что так и будет, и в третий раз его слова прозвучали почти убедительно.

Он также пообещал, что постарается придумать более утонченный план для изучения имен в его списке возможных биологических родителей. Но Софи не питала особых надежд на этот счет.

«Утонченный» на самом деле не подходило к слову «Киф Сенсен».

— Еще раз спасибо за печенье, — сказал он, когда она достала свой домашний кристалл. — И не думай, что я забуду о том, что ты мне должна.

Софи не сомневалась, что будет слышать о них бесконечно.

— Я найду способ достать тебе немного, — пообещала она, не обращая внимания на протесты Сандора, хотя они были не такими энергичными, как обычно.

Она гадала, означает ли это, что Сандор уже смирился с тем фактом, что печенье в форме эльфа должно было произойти.

И Софи уже собиралась переместиться, когда поняла, что хочет сказать ему еще кое-что.

— Спасибо, что выслушал, Киф. Это… действительно помогло.

Улыбка Кифа была медленнее, чем обычно, но она осветила все его лицо.

— В любое время, Фостер. И я имел в виду то, что сказал. Ты не делаешь ничего плохого. Но если передумаешь и решишься на сброс? Я буду рядом, чтобы убедиться, что с тобой все будет хорошо.

Софи кивнула. И только она утащила Сандора на свет, Киф крикнул ей вслед:

— О, и не беспокойся о Фитцстере. Я поговорю с ним.

Множество огрских проклятий наполнило воздух, когда стремительное тепло унесло Софи прочь.

Вернувшись в Хевенфилд, Софи продержалась в своей спальне минут десять, прежде чем стены сомкнулись. И она должна была отдать должное Грэйди и Эделайн. Когда они увидели ее, спотыкающуюся на лестнице с одеялом, подушками и Эллой, все, что они сказали, было:

— Что-нибудь еще тебе нужно?

Даже Сандор и Бо не стали спорить с планом Софи. Они просто принялись за работу, перестраивая ночные патрули, чтобы лучше прикрыть дерево Панакес Каллы. И благодаря Эделайн, потребовалось всего несколько минут, чтобы получить здоровенную гору подушек и одеял, аккуратно разложенных под раскачивающимися ветвями.

Винн и Луна, казалось, думали, что ночевка на улице была самой крутой идеей, которая когда-либо была у Софи, и уютно устроились в ее импровизированной кровати еще до того, как Софи добавила последние подушки.

Игги тоже не возражал. Он храпел, как мусоровоз, примерно через тридцать секунд после того, как Грэйди поставил его клетку рядом с корнями Каллы.

— Так… это будет обычным делом? — спросила Эделайн, когда они с Грэйди помогли Софи проползти мимо переплетения ног аликорна и забраться под одеяло.

— Не знаю, — призналась Софи. — Я просто… не могла дышать сегодня.

— Мне знакомо это чувство, — сказала Эделайн, целуя Софи в лоб.

— И я не пытаюсь быть любопытным, малышка, — добавил Грэйди. — Но… я должен спросить, имеет ли это какое-то отношение к твоей встрече с королем Энки.

— У меня встреча с королем Энки? — спросила Софи.

Грэйди кивнул.

— Совет заберет тебя, меня и твою команду в Лоамнор через два дня… и поскольку ты явно не знала этого, думаю, это ответ на мой вопрос.

— Да, — сказала Софи, чувствуя, как в ее мозгу накапливается целый набор новых тревог. — Ничего себе. Я… становлюсь очень плохой в этом.

— Плохой в чем? — спросила Эделайн, опускаясь на траву и поглаживая блестящий зад Луны.

— Жонглирование, — призналась Софи. — Раньше я гораздо лучше отслеживала все, на чем мне нужно было сосредоточиться. Но теперь…

Она почти не думала о гномах.

Или о Команде Доблесть.

Или о Таме.

Последнее било сильнее всего.

Особенно если учесть, сколько времени она потратила, сосредоточившись на себе, борясь за исцеление своих способностей. Она постоянно переживала из-за всяких мальчишеских штучек, подбора пары и биологических родителей.

— Почему так трудно вспомнить, что действительно важно? — тихо спросила она, глядя на звезды.

— Потому что все это имеет значение, — сказала Эделайн, беря Софи за руку. — И для протокола, думаю, ты делаешь довольно удивительную работу, жонглируя всем.

— Спасибо, — пробормотала Софи.

Но ей все еще нужно было исправиться.

И она это сделает.

Когда Грэйди и Эделайн закончили укладывать ее спать, она мысленно составила длинный список дел. И похоронила все эти глупые, эгоистичные вещи на дне.