Наследница

– Гел? Ну, что с тобой, а?

Он еле-еле поднял голову – бледный, с красными опухшими глазами, взъерошенный.

– Траванулся в столовке по ходу, – попытался отмазаться он.

– Да от тебя сивухой прет за километр, какая столовка? Какого хрена с тобой происходит?

– А надоело чёт все. Димас ушел, ты постоянно где-то мотаешься. Я понял, что наша троица распалась еще тогда, когда Димон только начал к тебе подкатывать.

– Ну, чо за бред? По твоей логике, мне вообще нужно будет застрелиться, когда ты уйдешь.

– Знаешь, я все чаще думаю о тех словах, которые ты однажды сказала в землянке. Мы отбросы, смысл куда-то стремиться.

– Как же твой богатый дядька?

– Да нет никакого дядьки.

Этими словами Гелик меня шокировал. Он все детство пробормотал про дядю, которого обязательно найдет.

– Ну, как нет? – мы, конечно, не верили ему, но понимали, что эта мысль, эта эфемерная надежда грела его, тянула за собой.

– Просто нет. Иногда люди придумывают себе легенду, чтобы потом в нее поверить. Это делается для того, Рокс, чтобы не чокнуться. Но тут, видишь ли, имеется один нюанс. Поверив в то, чего нет – ты все равно слетаешь с катушек.

– Раньше и мне казалось, что в нашей жизни кроме этого дерьмового настоящего больше ничего нет. Но это не так.

– И от кого я это слышу… – обессилено усмехнулся Гел.

– Не падай духом, Гелик. Ты всегда вдохновлял нас, заставлял верить в лучшее.

– Я устал верить в лучшее. Пора принять дерьмовое настоящее.

– Не говори так. Ты скоро уйдешь отсюда. Мы приведем в порядок дом Димаса, обоснуемся там. И все вернется на круги своя. А год пролетит незаметно, не успеешь оглянуться, как мы снова будем все вместе.

– Ладно, уговорила…

Он сказал это без души, лишь для того, чтобы я отстала. Но я не отстану. Мы так многое прошли вместе, сколько выгораживали друг друга перед царьками, защищались от нападок старшаков, заботились друг о друге. Мы уже даже не друзья, мы родня – два брата и сестра.

Я проводила Гела до его комнаты, удостоверилась в том, что он лег в кровать, затем пошла к себе. Но мне сейчас совсем не хотелось спать, голова буквально пухла от такого объема новостей. Папаша – Люцифер, мамаша – ангел с запятнанной репутацией, Инь и Янь со своими выкрутасами, Гелик того и гляди сопьется. Что-то все как-то не так. Ненормально, неправильно. Я направилась в сторону лестницы, поднялась на верхний этаж, подошла к лестничному окну и уселась на подоконник.

Как хочется простой жизни. Я ведь не привередливая. Привыкла работать, помогать своим. Что же нужно еще, чтобы реальность приняла меня с широко распростертыми объятиями? Или таким как я не место среди обычных людей? Тогда где мое место?

Послание тринадцатое

– Почему? – умоляющим голосом почти кричала Елейла, глядя на сидящего в кресле сатану. – Почему ты держишь меня взаперти? Ты же обещал!

– Еще не время, – совершенно спокойно ответил он. – Архангелы продолжают осторожничать. Я не могу рисковать.

– Но я сойду с ума, если так будет продолжаться, – сейчас в ее глазах блеснули слезы. – Я не выдержу, ты понимаешь. – Елейла медленно подошла к нему, опустилась на колени и дрожащими руками коснулась его ног. – Не выдержу…

– О вылазках на землю не может быть и речи. Это решено и обсуждению не подлежит.

– Ты просто мучаешь меня, – вскочила она с места. – Да, да, ты мучаешь. Издеваешься.

Люцифер поднялся, взял ее за руку:

– Нет, Елейла. Не издеваюсь.

– Я потерялась во времени. Это сводит с ума. Сколько уже я здесь?

– Не имеет значения, время здесь стремится к бесконечности. Ты просто существуешь, научись принимать время как дар вечной жизни, а не как наказание.

Но Елейла боле ничего не ответила, все эмоции с ее лица исчезли, падшая повернулась к двери и устремилась прочь из покоев сатаны.

Дева шла по длинному темному коридору, слушала далекие шорохи, завывание ветра. С виду она была спокойна, однако в душе бушевало пламя. С того момента, как Сатана запретил ей выходить на землю прошло слишком много времени. Демоны воины продолжали войну с Небесной армией, они имели возможность ходить по земле, тогда как она сидела во дворце, исполняя роль безропотной наложницы Владыки.

Этой ночью она плохо спала, голову буквально разрывали странные и непонятные сны. То Михаил являлся и уводил ее за собой в далекое прошлое, то возникал Абигор с мечом в руке, но не нападал, он смотрел на нее подобно Ахерону, что смотрит на своих жертв перед броском, потом все снова менялось, и падшая оказывалась на земле в окружении обширных золотых полей, а колосья нежно щекотали макушками ее ладони.

Проснувшись и пролежав в кровати некоторое время, дева поняла, что больше не может находиться здесь. Несмотря на запрет Люцифера, Елейла решила обратиться за помощью к Небиросу.

Она встретила демона в казармах, тот сидел за столом и внимательно рассматривал земные карты, поблизости от него восседал Абигор. Оба старались не смотреть друг на друга, они изредка перебрасывались парой-тройкой слов, затем снова смолкали.

– Небирос, – обратилась к нему Елейла. – Мы можем поговорить наедине?

И стоило ей произнести эти слова, как Абигор немедля поднялся и поспешил удалиться.

– Прекрасно, – нехотя улыбнулась дева.

– При виде тебя наш Главнокомандующий не может сдержать эмоций, как это мило, – ухмыльнулся Небирос, затем указал рукой на скамью напротив. – О чем ты желаешь говорить?

– Мне необходимо покинуть Дворец, – еле слышно прошептала Елейла.

– Оу, весьма неожиданная и преисполненная риска просьба.

– Я понимаю. Но мне больше не к кому обратиться.

– Что ж, приятно осознавать потребность в себе.

– Прошу, Небирос. Я хочу на землю, пусть это будет мгновение, но мне необходимо оно. Мой разум, мой дух – все погибает здесь.

– И страсть не греет? – вскинул брови демон.

– Лишь любовь может воскресить или излечить израненную душу, – обессилено произнесла она. – Но ты и сам знаешь, Люцифер не испытывает любви. А надеяться на ту, все равно, что беспечной бабочкой биться о каменный цветок в надежде насладиться пыльцой, которой нет. Страсть же, страсть – это череда взлетов и падений.

– Чем же плохи эти ощущения? Страсть куда прекрасней любви.

– Дело в том, что однажды случится очередное падение, которое не сменится взлетом.

– И почему мы с тобой говорим о чувствах?

– Потому что ты хорошо знаешь их природу.

– Верно, – как-то разочарованно ответил Небирос. – Ты настолько желаешь оказаться наверху? А если Люцифер узнает?

– Тогда мое падение случится раньше, чем я думала.

– Хорошо. Я помогу тебе. Знаешь, как демон искуситель в прошлом, я до сих пор обожаю все эти перипетии, они будоражат ум.