Наследница

Муж закончил, наконец, прилаживать засов, несмотря на насмешки несознательных соседей.

– Без этого я здесь уснуть не смогу, – извиняющимся голосом сказала Алена. – Два простеньких замка в этой квартире не закрываются изнутри. А ведь папа, предположительно, спал, когда злоумышленники прокрались ночью в квартиру, открыв дверь дубликатом ключа.

Когда соседи ушли, Максим попросил жену показать ему то самое письмо от участкового. Алена пригласила супруга на кухню. Она достала из старенького серванта коробку с корреспонденцией. Поискав немного, женщина нашла нужное письмо. Максим изучил послание.

– Да уж, с выражениями участковый не заморачивался. Отказ даже вежливым не назовёшь. Приходиться с тобой согласиться, – констатировал Максим.

– Этот хамский тон меня и возмутил. К тому же очень жалко стало папу. Это же ужасно, что с него 9 мая содрали медали. О чем только думают гады, которые такое творят! Вот ради таких потомков отец всю молодость провел на войне. Лежал в окопах, рисковал жизнью… Почему он мне не написал о краже медалей? Всегда одно и тоже в письмах – преподаю в институте, пишу картины, хожу на выставки. Ах, да – еще гуляю по Брестской крепости. Все хорошо. Никогда никаких жалоб.

– Он просто не хотел грузить тебя своими проблемами. Привык сам все решать.

– Наверное, ужасно так жить. Не с кем поделиться какими-то мыслями, некому пожаловаться… Он мог бы еще раз женится. Странно, что он этого не сделал.

Максим пожал плечами.

– Он привык к одиночеству. По моему, он целиком посвятил себя искусству. Жил этими картинами. Обучал молодежь живописи.

– Один из этих учеников, возможно, причастен к его смерти. До чего люди неблагодарны!

Максим достал из коробки несколько потрепанных книжечек.

– Вот удостоверения к этим медалям. Если верить удостоверениям, большинство медалей – юбилейные, боевых не так уж много. Зачем вообще нужно было красть медали. Дорого их не продашь.

– Наверное, от жадности. Все сгодиться, лишь бы имело какую-то цену. А может, просто не разобрались, – пожала плечами Алена.

– Давай уже ляжем спать, – предложил Максим, – я с ног валюсь от усталости.

Алена постелила на тахте около окна. На отцовский диван-кровать она смотрела с предубеждением, поэтому ложиться туда не захотела. Максим быстро уснул, сказывалась усталость с дороги. Алена же не могла сомкнуть глаз, прислушиваясь к каждому шороху. В голову лезли разные дурные мысли. В этой квартире убили её отца и все стены пропитаны незримой информацией об этом. Пропитаны ужасом застигнутого врасплох человека, его стонами и страданиями. Как будто черный сгусток витал в комнате и Алена физически чувствовала его тяжесть.

«Где, интересно, сейчас папина душа, – размышляла Алена, раньше не при каких обстоятельствах не любившая думать на подобные темы, – может эта душа где-то здесь, недалеко, и наблюдает за дочерью. Хотел бы папа что-то ей рассказать, возможно, предостеречь? Может, Алена увидит вещий сон? « Я постараюсь, папа, правильно распорядиться твоим наследством, в том числе и картинами. Я постараюсь найти, кто тебя убил» – мысленно обращаясь к отцу, пообещала Алена. Заснула она только под утро, при первых звуках начавших ходить троллейбусов.

Проснулась Алена от каких-то звуков на кухне. Оказалось, Максим уже сходил с утра в магазин и сделал буттерброды, в кастрюльке булькал кофе. Приятный запах витал на кухне и приятно щекотал ноздри. Хитрая Алена несколько раз похвалила мужа и теперь Максим с радостью взял на себя обязанность варить утренний кофе и постоянно совершенствовался в мастерстве. Недавно, например, он стал добавлять в напиток немного корицы и мускатного ореха.

– Конечно, не такой как дома, свежесмолотый и сваренный в турке, – извинился муж, ловко разливая кофе из кастрюльки в две щербатые чашки.

– Все равно спасибо, – сказала Алена, – ты же знаешь, я законченная кофеманка и жизнь без этого напитка мне не мила. Сейчас позавтракаем и нужно сходить к районному натариусу, забрать документы. В Бресте все дубликаты документов на приватизацию хранятся у районного государственного нотариуса. А в связи с тем, что у отца исчезли все документы, я заказала копии.

– Ты про этого нотариуса мне рассказывала, что она нелюбезно с тобой разговаривала, отказывалась сообщить приватизирована ли квартира, есть завещание?

– Да, это очень странно, она же нотариус, а я предоставила документы – свое свидетелство о рождении и свидетельство о смерти отца. Все это доказывало, что я его дочь.

– Но потом она все же согласилась предоставить тебе эти сведения.

– Да, когда я догадалась принести запрос от нотариуса, который у них занимается правами наследования. Она выписала мне справку, что я являюсь наследнецей своего отца и запрос о предоставлении мне дубликатов документов на квартиру.

– Как все запутано. Непросто тебе пришлось, – посочувствовал Максим.

– Все потому, что документы украли. Но теперь эта странная нотариус довольно любезна, даже вежливо улыбается. Хотя взгляд при этом какой-то неприятный, колючий.

На приеме у нотариуса народу было мало и Алена довольно быстро получила дубликаты украденных документов. Теперь было абсолютно ясно, что документы на данный момент оформлены на отца Алены, Александра Васильевича Черных, каких-то иных владельцев не появилось.

– Слава богу, что квартиру не перепродали задним числом, а то и такое бывает, например по поддельной доверенности, – прокомментировал Максим, – Теперь еще надо подождать полгода, только тогда ты сможешь официально вступить в права на наследство. Если, конечно, вдруг не объявится еще какой- нибудь наследник.

– Если ты про преступников, убивших папу и укравших документы

, то они, скорее всего, побоятся заявит о каких-то правах. Хотя кто его знает. Нотариус районной администрации сказала, правда, под нажимом, что завещания нет. Но ведь есть еще частные нотариусы и у любого может быть завещание, например, кем-то сфабрикованное.

– Давай немного пройдемся и обсудим ситуацию, – предложил Максим, – можно доехать до центра города и там погулять. Предлагаю мозговой штурм. Заодно покажешь мне Брест, я же здесь не разу не был.

Супруги заскочили в уходящий троллейбус. Один из мужчин на задней площадке показался Алене знакомым. Женщина встретилась с ним взглядом. «О, да это же следователь Спотына» – вспомнила этого неприятного человека Алена. Следователь, судя по всему, чувствовал себя далеко не так уверенно, как тогда, когда наорал на Алену в своем кабинете. Его бело-розовое лицо начало покрываться красными пятнами. «Чего ты так занервничал, – ехидно подумала Алена, – а еще говорил, что совесть у тебя давно потеряна. Может, тебя наругал прокурор? А может, есть еще какая-то причина?».