Наследник Алвисида (Книга 3)

Ты прав," - ответил бард.

"А может, славы ищешь ты?

Но слава - дочь меча.

Кто ищет славы - те кресты

Нашили на плащах.

А твой убогий инструмент

Не рыцарский венец...

Но, может, я ошибся?" - "Нет,

Ты прав," - сказал певец.

У придорожного креста

Раздваивался путь.

"Прощай, певец!" - "Бог в помощь, тан,

Богат и славен будь!"

Но тан, коня попридержав,

Спросил певцу вослед:

"Скажи, в последний раз - я прав?"

"Ты прав," - сказал поэт.

Шотландец-август жарил день

На медленном огне...

Они расстались в этот день

Так рассказали мне,

Сияло солнце, как дукат,

И щурилось, как кот,

И рыцарь ехал - на закат,

И бард шел - на восход...

Смолкли звуки струн. Повисла тишина. Певец как пел, закрыв глаза, так и сидел не открывая их. Протянул руку за кубком, глотнул вина, точно устал после поединка с песней, точно пел, словно бился в бою. Для него - так оно и было.

– А ведь я тебя знаю, певец, - вдруг нарушил тишину Радхаур.
– Ты - сэр Катифен!

– Сэр Катифен умер вместе со своим королем, - глухо ответил тот.
– Остался никому не нужный бродячий певец, которого любой рыцарь мог сбить с ног конем или по любой прихоти засунуть в темницу.

– Мне не очень-то понравилась песня, - сказал сэр Таулас, - я не понял в чем смысл. Но в любом случае этот Линксангер - негодяй.

– Поедем со мной, сэр Катифен, - попросил Этвард.
– Будешь служить у меня.

– Сэр Катифен умер. Я - безымянный певец. Но я согласен. Ваше величество, хотите я спою песню про вашего легендарного предка?

И, не дожидаясь ответа, он запел балладу, которую так любил сэр Отлак.

x x x

Герцог Берангер сидел, уронив голову на руки; рядом догорала свеча, за зашторенным окном занимался рассвет.

Маг первого тайлора, еще толком не привыкший к новому званию, протянул руку, взял кубок. Заглянул в него - пусто. С яростью запустил кубок в стену, тот упал, покореженный от удара, на пол.

В соседней комнате спала Крафф, обиженная на него, что он не захотел любить ее после столь долгой разлуки. Бездны Космические, а ведь сегодня утром он только и мечтал, что о Крафф!

Прав был Иглангер, тысячу раз прав! Не зря он так беспокоился. Но и Берангеру упрекнуть себя не в чем - он нигде не задерживался по дороге, спешил как мог. Будь он рядом с Линксангером, изменилось ли хоть что-нибудь?

Не известно.

Но всегда кажется, что будь ты там, все сделал бы по-другому.

Линксангер перед гибелью смог до него докричаться на магическом уровне. И смог спасти Крафф и эту Марьян, которая лежит сейчас взаперти, а Дайрон сторожит, чтобы она себе что-нибудь не сделала. Почему Линкс спас ее, зачем она здесь? Если Линкс думал об Игле, то лучше бы заставил Дайрона привезти сюда эту девчонку, принцессу.

Герцог подошел к магическому котлу, который после долгого бездействия едва набрал силу. Снял крышку, подождал пока не поднимется к потолку накопившийся пар, бросил щепотку магического порошка. И вновь, сжав зубы, заводя себя, набирая злость, просмотрел трагическую сцену на мосту Линксвуда.

Эх, совсем недавно метаморфировался бы в дракона и полетел бы мстить.

Дождаться бы Игла, посоветоваться, вдвоем отомстить Радхауру. Но Игл вернется не скоро, убийца братьев успеет вернуться в свой замок...

Берангер подошел к креслу, на котором валялись его куртка и портупея с ножнами, решительно одел на себя.

Едва уловимое посторонне движение в комнате заставило повернуть голову. Из настенного зеркала, низко склонив голову, чтоб не удариться о верхнюю планку тяжелой рамы, кто-то вылезал. Не надо было ломать голову, чтобы догадаться кто это может быть.

Сарлуза считала, что у нее в пещере было магическое зеркало, связывающее колдовскую берлогу с миром Повелителя Тьмы. Отчасти она была права, зеркало действительно магическое. Но подданные Владыки Зла могли выйти в мир людей через любое зеркало - лишь бы размеры были достаточные. Лишь туда, где не было зеркал, приходилось переносится, окружая себя клубами дыма.

Линксангер всмотрелся в нежданного посетителя. Он вздохнул, убедившись в верности своих предположений. Это был не какой-то там маркиз или барон, а сам Князь Тьмы Белиал.

– Ты пришел отговаривать меня?
– спросил Берангер.

Белиал прошел к освободившемуся от вещей креслу и сел.

– Не думаю, что это поможет, - ответил он.

– Тогда зачем явился?

– Предупредить кое о чем.

– Ты думаешь, я изменю свое решение? Бездны космические, мне плевать что этот Радхаур - Наследник Алвисида. Он убил Вольфа и Линкса! Он должен ответить за это.

– Он убьет и тебя, - спокойно произнес князь Тьмы.

– Ты пришел сюда затем, чтобы сказать мне это?
– окрысился Берангер.
– Я не знаю, что произойдет в ближайшие дни, но знаю точно, что я сделаю. Я вызову Радхаура на поединок.

– Если тебе дорог Иглангер, то ты меня выслушаешь.

– Я не заключал договора с вами, это...

– Я знаю, - кивнул Белиал.
– А я и не требую от тебя соблюдения договора. Разве я тебе запрещаю вызвать Наследника Алвисида на честный поединок и убить его? Нет, это твое личное дело.

– Тогда что ты хочешь?
– удивленно спросил Берангер.

– Предупредить. Ты прекрасно знаешь, где сейчас Иглангер, и что мы можем запросто сделать так, что он не вернется.

– И...
– потребовал продолжения герцог.

– И если ты причинишь Радхауру вред при помощи любой - самой невинной - магии, Иглангер не выйдет из пустыни.

– Это угроза?

– Понимай как хочешь. Ты можешь вызвать Наследника на бой и убить тебя. Но твой клинок не должен быть заговорен, либо отравлен. И ты не должен во время боя использовать магию. Ты все понял?
– Белиал встал.

– Да, я все понял.

– Если во время поединка ты попробуешь использовать магию - в этот момент Иглангеру придется туго.

– Я понял, зачем повторять?