Наследник для Лютого

Я могла бы предположить, что Лютый увлекается силовыми упражнениями, и в тоже время в его массивной, раскачанной фигуре присутствовала лёгкость движений, привычных для боксёров.

Может быть, он успешно совмещал одно и другое?

Не знаю, почему в моей голове крутилось множество мыслей об этом мужчине! Досадно, что они только прибавлялись и прибавлялись, из минуты в минуту.

— Моя супруга никак к этому не относится.

— Не поняла…

— Ей известно только то, что я посчитаю нужным ей сказать. Динара не может дать мне наследника, значит, я заведу его. Вот и всё…

Слова Лютого сбили меня с толку.

Но вместо того, чтобы подумать о кабальных условиях выплаты чужих долгов, я внезапно задумалась о том, какие отношения у Лютого с супругой.

Если смотреть на ситуацию исключительно со слов Лютого, можно было решить, что в их браке не было ни капли любви.

— Ещё вопросы? Или соизволишь переодеться к ужину?

— Прости, я не взяла с собой вечернее платье. И не уверена, что даже если бы взяла его, оно подошло бы под ваши требовательные запросы, — съязвила, не подумав, чем может обернуться для меня подобная дерзость.

Но Лютый вышел из комнаты, оставив меня наедине с роскошью, к которой мне ещё только предстояло привыкнуть.

Я заглянула к Тимофею и увидела, что он расставил свои любимые игрушки и… уснул на кровати, поверх покрывала, в обнимку с любимой книжкой о жизни животных из джунглей.

Я осторожно, стараясь не разбудить мальчишку, забрала у него книгу и накрыла свободным краем покрывала. Мне хотелось бы использовать сон Тимофея, как предлог, чтобы не появляться на ужине.

Но за мной пришла прислуга и попросила спуститься в столовую, где уже собрались члены семьи. Сегодня на ужине присутствовали только Лютый, его супруга и я.

— Иногда за столом собирается больше гостей. Но не сегодня… Сегодня ужин припозднился и визит гостей стал неожиданностью для меня, — объяснила Динара, поймав мой взгляд, скользнувший вдоль всего овального стола.

Я ничего не спросила вслух, но она верно поняла направление моих мыслей и сама дала ответ.

Из этого я сделала вывод, что Динару нельзя назвать пустышкой или недальновидной женщиной.

С такими опасно иметь дело, мелькнула мысль в моей голове.

К чему эти мысли? Я ведь не собираюсь ни соперничать с ней, ни бороться за право находиться рядом с Лютым.

Будь моя воля, убежала бы. Но теперь не удастся это сделать. Кто знает, вдруг Лютый приставит ко мне круглосуточное наблюдение и станет следить за каждым моим шагом, чтобы я никуда не сбежала.

Бежать от него?

Глупость, очевидно.

Я бросила осторожный взгляд в сторону Лютого. Он переоделся к ужину, в тёмно-серую просторную футболку и джинсы. Из-под короткого рукава на левом бицепсе виднелись чернильные хвостики татуировки.

Мне стало интересно, какой рисунок смог бы набить на своём теле мужчина, подобный ему.

Но долго гадать на эту тему мне не пришлось. Потому что взгляд был перехвачен и пойман в сети взгляда не только Лютого, но и его супруги. Она словно сканировала пространство столовой и замечала каждый жест и малейшее движение с моей стороны.

Я поняла, что мне будет очень некомфортно находиться под таким пристальным, прицельным вниманием и лишь надеялась, что такой прессинг — это лишь из-за того, что Динара видит меня впервые и не знает, чего от меня ожидать.

Я надеялась, что вскоре она поймёт — меня не интересует ни её супруг, ни место в кровати рядом с ним.

Всё, чего я хочу — избавиться как можно скорее от навязанных мне долгов, которых я не совершала.

В тоже время я понимала Динару. Где-то в глубине моей души подала голос женская солидарность и интуиция. Я мысленно поставила себя на место этой женщины.

Конечно, я не знала, испытывала ли Динара глубокую привязанность к Лютому или нет, но думаю, ей, как и любой другой женщине в статусе законной супруги, хозяйки дома было бы очень неприятно и даже больно узнать, что её мужчина собирается завести ребёнка от посторонней женщины.

Причём, извещает свою супругу в в последнюю очередь и ставит перед фактом своего выбора, не посоветовавшись.

Насколько я поняла из слов Лютого, он не только не посвятил Динару в подробности, но и не считал нужным делать это.

Я ничего не могла сказать: была ли Динара хорошим человеком или нет, но искренне сожалела, что встала ей, как возможная кость поперёк горла. Истинный виновник напряжения, витающего в воздухе столовой, сидел во главе стола и, кажется, ни о чём не переживал, ужиная с большим аппетитом.

Я решила не накручивать себя и последовать примеру Лютого, принявшись за ужин. Блюда кавказской кухни были мне не слишком знакомы, но повар в доме готовил отменно.

— Спасибо, ужин был очень вкусным, — сдержанно поблагодарила хозяев дома после того, как насытилась. — Могу узнать, где можно взять графин с водой и стакан? Тимофей уснул, иногда он просыпается посреди ночи и просит воды.

— Я подам, — улыбнулась Динара. — Завтрак в половину восьмого. Мальчик уже ходит в школу? Надеюсь, оставшегося времени хватит, чтобы вовремя, без опоздания добраться до начала занятий в школе, где он учится.

Я задумалась над словами Динары, испытав досаду на себя: я совсем не подумала о том, как мы с Тимофеем будет добираться до школы, а ведь расстояние приличное, и я совершенно не знаю, какие маршруты ходят в районе, где находится дом Лютого.

— До школы добраться не проблема, — подал голос мужчина. — Но пацану придётся несколько дней дома побыть. Как минимум, завтра-послезавтра точно.

— Почему?

Я мгновенно напряглась, почуяв подвох и решив, что Лютый собирается держать Тимофея в заложниках и таким образом стимулировать меня быть послушной.

— Потому что завтра у тебя день занят. Потом больница, — объяснил мужчина. — Уладим все нюансы и потом решим вопрос со школой.

Такое объяснение меня устраивало и мне хотелось верить, что дела обстояли именно так и Лютый не лгал. Но я не знала этого наверняка и полагалась лишь на надежду.

=20=

=20=

Первая ночь в стенах чужого дома была тревожной для меня. Я с трудом заснула, но сон не продлился долго.