Наследник для магната
Шрифт:
Эту ночь мы провели вдвоем. Дима сказал, что никуда меня не отпустит, и я не стала сопротивляться. Позволила ему усадить меня в машину и увезти на глазах у потрясенных сотрудников.
Потрясенных, потому что Дима собрал весь офис в конце рабочего дня в конференц-зале, где на столе ждали шампанское и бокалы. А когда озадаченные сотрудники разобрали бокалы, заставил меня выйти к нему и объявил, что я теперь официально его невеста.
Реакция была потрясающей. На минуту зал погрузился в полную тишину. Потом раздались нестройные поздравления. В глазах коллег
Девочки расцеловали меня в обе щеки. Катя заявила, что я просто обязана позвать ее на свадьбу в качестве подружки, а Лена пообещала прислать из Швейцарии свадебный подарок.
Денис шмыгая носом, долго тряс мою руку. Мы с ним мало общались, но, похоже, этот парень всем сердцем переживает за босса.
А вот Вадим аккуратно обнял меня за плечи и с ноткой печали шепнул:
– Очень рад за вас, Вернецкая. Хотя признаюсь, рассчитывал на немного другой итог.
Отодвинувшись, я недоуменно посмотрела ему в глаза и поняла: нет, мне тогда не показалось. Вадим действительно испытывает ко мне немного больше, чем просто дружеская симпатия. Но он слишком воспитанный и тактичный, чтобы отбить девушку у собственного начальства. Все это время он оставался в стороне и терпеливо ждал, чем закончатся наши отношения с Димой.
В тот момент я почувствовала благодарность за его невмешательство. Игнорируя недовольство Димы, сама обняла Вадима за плечи и честно сказала:
– Спасибо!
А потом мы уехали. И всю ночь Дима ревностно доказывал, что он самый лучший для меня. Лучшего просто не существует.
Утро началось со звонка адвоката Зинового. Борис Яковлевич уже ждал нас в суде. Дима порывался ехать со мной, но убедила его, что это мое личное дело. Я должна сама разобраться с бывшим мужем и окончательно вырвать его из своей жизни.
Еще немного – и я стану свободной. Эта мысль окрылила меня.
И вот я уже у здания суда. Ко мне подходит упитанный, широкоплечий мужчина в строгом костюме. У него в руках кожаный портфель, из которого торчат бумаги.
– Зиновой Борис Яковлевич, – представляется он и протягивает мне руку. Взволнованно пожимаю ее. – Я изучил документы. Даже при отсутствии квитанций, у вас есть все шансы выиграть процесс. Так что ни о чем не беспокойтесь.
– Легче сказать, чем сделать, – выдыхаю, спеша в здание за лучшим адвокатом города. – Моя мать дала деньги бывшему мужу, чтоб он заплатил за последний месяц за квартиру.
– Ничего. У нас больше плюсов. Просто расслабьтесь и предоставьте мне это дело.
– Хорошо, – соглашаюсь.
В зале суда не так много людей. Я вздрагиваю, когда вижу Толика. Он смотрит на меня волком. Точно хочет взглядом убить. Его адвокат сидит рядом, перебирает бумаги, наклоняется и что-то шепчет Толику на ухо.
Тот меняется в лице, переводит взгляд на Зинового, который садится рядом со мной.
О спокойствии нет и речи.
Я скольжу взглядом по другим присутствующим. С удивлением замечаю маму, которая машет мне с заднего ряда. И мужчину из офиса застройщика, который принимал оплату и выдавал квитанции. И мое бывшее начальство с той фирмы, где я работала до прихода в “Роден”.
Здесь собрались люди,
которые на протяжении последних лет так или иначе участвовали в моей жизни.В душе начинает теплиться надежда.
– Встать, Суд идет! – оглашает секретарь.
Я уверенно поднимаюсь. Во мне больше нет ни капли тревоги.
Первым делом судья решает вопрос о расторжении брака. Причина: моя беременность и нежелание жить с мужем. Месяц примирения прошел. К тому же у меня новый мужчина и я собираюсь выйти за него замуж в ближайшее время.
Все это спокойно перечисляет мой адвокат.
Толя чуть ли ядом не пышет, глядя на нас.
Следом идет слушание о разделе имущества.
Адвокат Толика предоставляет документы, исходя из которых я нигде не работала и сидела на шее у мужа. Это то, чего я боялась. Но право голоса переходит к Зиновому, и он начинает по одному вызывать свидетелей. Мою мать, бухгалтера застройщика, моих бывших работодателей и коллег…
Выслушав всех, суд удаляется на час, чтобы принять окончательное решение.
– Идемте, выпьем по чашечке кофе, – спокойно говорит Зиновой.
Хотя я вся как на иголках и готова до последнего сражаться за свою квартиру.
Но все же соглашаюсь. Просто не могу больше находиться в одном помещении с Толиком.
Этот час мы с Зиновым проводим у него в кабинете. Мне приносят латте без кофеина и меренги. Я звоню Диме, сама не знаю зачем. Но он, наверное, очень занят, потому что, то не берет трубку, то с кем-то разговаривает. Пишу в мессенджере:
“Очень скучаю”, – и добавляю печальные смайлики.
Через минуту приходит ответ:
“Хочу быть рядом, но сегодня завал. Подписываем договор с важным клиентом”.
Наконец, всех зовут в зал суда. Судья объявляет вердикт. По предоставленным документам, показаниям свидетелей и так далее ипотечная квартира целиком и полностью отходит мне.
Зал взрывается восторженными криками. Мама спешит ко мне, обнимает, Зиновой пожимает ей руку.
Я же сижу в полном онемении. Так долго шла к этому, так долго стремилась. А теперь ощущение, будто забралась на вершину Эвереста и не знаю, что делать дальше.
– Тишина! – одергивает судья. – Переходим ко второму вопросу. Истец отказывается от алиментов. Верно?
– Да, – поднимается мой адвокат. – Моя клиентка отказывается от алиментов, поскольку ответчик не является отцом ребенка.
Толя смотрит на меня так, будто готов задушить собственными руками, прямо здесь, в зале суда. На его озверевшем, налитом кровью лице играют желваки.
Его адвокат пытается обжаловать вердикт, но судья беспрекословно говорит, что апелляция отклоняется.
Не веря своим ушам, поднимаюсь.
Суд покидает зал. Следом начинают расходиться посетители. Кто-то из знакомых подходит ко мне, поздравляет. Но я как пьяная. Всем улыбаюсь и не могу поверить в случившееся. От счастья кружится голова.
Борис Яковлевич и мама помогают мне выйти на улицу. Даже погода улучшилась вместе с моим настроением. Впервые за несколько дней солнышко выглянуло из-за туч.
– Ну что довольна, подстилка? – звучит за спиной.
Это Толик. Он нагоняет меня на крыльце.