Наследник для Палача

– Не привык к таким женщинам?
– парировала Лика, и голос ее дрогнул. 

Ратмир не мог понять, от чего. Отвращения? Вряд ли. Валицкая улыбалась, повернувшись к нему.

– Скажи… ко мне же может прийти подруга? Завтра?
– вдруг спросила она, пока Назаров подбирал какой-нибудь едкий ответ на предыдущую реплику.

– Может, - хмыкнул он.
– Я уже говорил - ты здесь не пленница. Но я должен знать обо всех твоих передвижениях. Это прежде всего вопрос твоей безопасности, - приврал он, хотя, определенно, доля правды в этих словах имелась.

– Вероника придет без оружия, - заверила Лика, и Ратмир коротко рассмеялся.

Направляясь в эту спальню, Назаров не хотел возвращаться к теме Бэллы, и сейчас, когда Валицкая дала понять, что вопрос с чужой женой закрыт, расслабился.

– Дай охране сведения о ней. Кратко. И пусть приходит, - ответил Ратмир и, забрав у Лики расческу, отбросил ее в кресло, стоящее в паре метров от кровати.

Он хотел секса. Простого траха, где нет места чувствам и эмоциям. Только удовольствие - ничего кроме. Нависнув над Валицкой, Ратмир уложил ее на постель и впился в пухлый рот поцелуем. Его руки осторожно и неторопливо принялись ласкать податливое тело через тонкую шелковую ткань. Несмотря на то, что желалось быстрой торопливой разрядки, он должен был учитывать невинность Лики.

Черт… Не думал, что девственность когда-нибудь будет способна вызвать в нем такое раздражение.

А Валицкая ему отвечала. Сама обнимала за плечи, сама целовала, прикусывая губы. Интересно, что ее так возбудило? Другая женщина рядом с Ратом?

– Я не могу, - наконец, выдохнула Лика, отворачиваясь.

Она тяжело дышала, а Назаров так и замер в попытке развязать пояски ее халата.

– Что значит не могу?
– мгновенно закипая, прохрипел он и с силой сжал плечо Валицкой, когда она попыталась выбраться из-под него.

– У меня… в общем… критические дни, - отчаянно краснея, сообщила Лика.

Ратмир цветасто выругался. Откатился в сторону. Член стоял колом, но даже представлять, что он притронется к Валицкой сейчас, Рат не мог.

Нет, конечно, были способы, которыми Лика могла его удовлетворить. Но тратить время на то, чтобы она этому сейчас училась, Назаров не собирался. Не в эту ночь.

Он усмехнулся, поднимаясь с постели. Мог прозакладывать голову - Валицкая раззадорила его намеренно. Могла ведь сразу сказать, что у них ничего не будет.

Подняв одежду с пола, Назаров направился к двери, попутно взглянув на Лику, что уже успела натянуть покрывало до подбородка, словно боялась, что он вернется и все же ее трахнет.

Что ж, так было даже интереснее. Когда он наконец до нее доберется, она взмолится, чтобы он выпустил ее из постели. Оставалось только немного подождать.

11

– Принесла?..

Мне стоило немалого терпения дождаться того момента, когда мы окажемся с Вероникой наедине, подальше от возможных чужих глаз. Ощущение, что каждый мой шаг лишен свободы, упорно меня преследовало, хотя никто и не ходил за мной по пятам.

– Принесла, - подтвердила она практически шепотом.

Я подалась к ней и порывисто взяла за руки. Со стороны, если вдруг за нами кто-то следил - а я не исключала наличия в этом доме скрытых камер - все выглядело так, будто я радостно приветствую подругу. На самом же деле мне в ладони незаметно скользнула пачка таблеток, которую я тут же сунула в карман кардигана.

То, что случилось между мной и Назаровым на днях, напугало меня до ужаса. Страсть, с которой отвечала на прикосновения этого человека. Осторожность, о которой едва не забыла. И что-то еще, совершенно неведомое мне прежде. Желание… доказать, что я не хуже?.. Той, другой, по которой Назаров явно сходил с ума.

Но стоило помнить, что я находилась здесь вовсе не для этого. У меня были собственные цели и планы. Совсем мелкие в сравнении с тем, какую игру вели шишки вроде Назарова, забавляясь торговлей чужими жизнями, и, тем не менее, безумно важные для меня самой.

– Спасибо, - коротко шепнула я подруге и уже более громко спросила:

– Ты ведь не откажешься от чая?

– Не откажусь, - улыбнулась она, но в глазах при этом читалось беспокойство.

– Ну и как ты тут?
– спросила Вероника, когда мы уже сидели на кухне и я вяло помешивала горячий напиток, к которому даже не притронулась.

– Как птица в клетке, и отнюдь не золотой, - улыбнулась криво в ответ.

– У вас уже… все было?

Я отрицательно покачала головой, сознавая, что стремительно краснею от одного лишь этого вопроса.

– Поговаривают, что Назаров твой в постели просто… ну… хорош, в общем.

Уточнять, откуда у подруги такие сведения, я не стала. Но легко могла представить, что этот человек перетрахал уже половину женского населения нашего города. Данная мысль заставила меня тут же скривиться от отвращения.

– Мне все равно, - ответила сухо.

– Зря ты так, - вздохнула Вероника.
– А вдруг у вас как в сказке все получится - палач влюбится в свою жертву…

– Вот уж вряд ли, - поморщилась я.
– Впрочем, давай лучше о тебе.

Еще примерно пару часов мы обсуждали всякие мелочи, обменивались новостями и говорили об общих знакомых или вспоминали недавние, куда более беззаботные времена.

Когда Вероника убежала, торопясь на работу в ночную смену, во мне образовалось чувство пустоты и безнадежного, дикого одиночества. Чтобы хоть как-то с этим справиться и не дать себе провалиться в черную дыру подступающего к горлу отчаяния, я решительно взялась за готовку.

Входная дверь резко распахнулась - по этому решительному, властному жесту, было ясно, что Назаров наконец вернулся домой.

Я поднялась ему навстречу, держа спину напряженно-ровной и встала во главе уже накрытого стола.

Он едва мазнул по мне взглядом, небрежно бросил на столешницу ключи от машины и, принюхавшись, куда более внимательно осмотрел стол.

– Это совсем необязательно, - кинул отрывисто.
– Ты могла бы просто заказать еду из ресторана.

– Мне все равно нужно чем-то заниматься, - возразила спокойно.
– Поужинаешь?

Он поднял на меня глаза, одаривая знакомым тяжелым взглядом, но на этот раз было в нем что-то еще, кроме затаившейся на самой глубине угрозы… Предупреждение?...

– Не слишком увлекайся этим, ладно?
– произнес Назаров с усмешкой.

– Готовкой?
– приподняла я вопросительно бровь.

Он помолчал несколько секунд, прежде, чем размеренно, нарочито медленно, словно давая мне прочувствовать каждое слово, сказать:

– Своим присутствием в этом доме. Да, ты можешь здесь хозяйничать, но помни, для чего ты тут и что это - временно.