Наследник для предателя
Шрифт:
Улыбаюсь во сне, слыша ее голос – мягкий и спокойный. Но его разбавляет голос Аристова – требовательный и сухой. Ворочаюсь, нехотя разлепляю глаза, понимая, что это не сон… Он здесь? Приперся в мою квартиру?
– Где она, Светлана Николаевна?
– Кирилл, Вика заболела. Я ее сейчас позову, не нужно ходить… Господи… Боже, боже…
Поздно. Он небрежно толкает дверь и входит в мою спальню. Окидывает взглядом комнату – перекошенный шкаф советских времен, такой же стол у окна, разобранную смятую кровать. И только потом впивается им в ребенка…
– У тебя есть ребенок?
– Кирилл, я не смогла
– Помолчи, Вика.
Он запускает руки в карманы брюк и подходит к окну. Рубашка белоснежная, часы на запястье новые, не те, что были вчера. В начищенных ботинках легко увидеть свое отражение. И пахнет от него… Всегда так пахло. Спертый воздух моментально им пропитывается, ароматом леса и лимонника… Ему точно здесь не место, в бедной квартире на окраине. Зачем приехал? Зачем? Я так не хотела, чтобы он все увидел. Мечтала, чтобы наша встреча произошла по-другому. Воображала, как пройдусь мимо его дома со взрослым сыном. Нарядная, цветущая, гордая…
– Я не хотела так… Я…
– Это твой ребенок? – небрежно оборачивается он.
Егорка проснулся и теперь сидит на моих руках, ворочаясь и похныкивая.
– Мой.
– Собирайтесь. Приведи себя и… этого мальчика в порядок. Поедем в больницу.
– Спасибо, но мама вчера вызывала педиатра, а я… Оклемаюсь как-нибудь, и вообще… Я отлежусь, а завтра…
– Я не предложил, Вика. А поставил перед фактом. Ты уже работаешь на меня. С сегодняшнего дня. И выполняешь мои поручения, следуя им в точности. Не споришь. Просто делаешь, что я говорю. Жду вас в машине. Ты сама сможешь спуститься? – деловито произносит Аристов.
– Думаю да.
Проглатываю его равнодушие к «этому мальчику». Так, наверное, лучше? Пусть думает, что Егорушка от Виктора. Странно… Кирилл даже мысли не допустил, что он может быть его сыном. Почему так?
Глава 3.
Глава 3.
Виктория.
Я принимаю душ, тщательно умываюсь, полощу горло и брызгаю на слизистые какой-то антисептик, купленный вчера мамой. Волосы для чего-то феном вытягиваю. Дура набитая… Он на нас с такой жалостью смотрел. Так на котят бездомных смотрят, не на людей.
– Викуся, может, он сам догадается? – шепчет мама. – Приехал к нам, адрес как-то нашел. Переживал… Такой стал красивый, глаз не оторвать. Кажется, плечи еще шире и…
– Ма-ам… Во что Егора одеть, не понимаю? У нас на выход и нет ничего. Да и я…
– Пусть Кирилл увидит, как реально обстоят дела. Не нужно это все… на выход.
Голова по-прежнему гудит, мышцы ноют, болит горло. Кормлю Егора кашей и спускаюсь на улицу. Он очень крупный, и я понимаю, что погорячилась, отказавшись от помощи Кирилла. Меня ноги не держат… От болезни или всей этой ситуации, не знаю. Бессильно сажусь на заднее сиденье и прижимаю сына к груди. Ловлю в зеркале заднего вида взгляд Аристова и тотчас отворачиваюсь. Жалко ему нас? А мне не стыдно бороться за свою семью. И перед ним я чиста. Не предавала, не изменяла и уж точно не собиралась выходить за Виктора. Чего мне
стыдиться?Кирилл запускает двигатель и отъезжает с парковки. С каждым пройденным метром меня обуревает тревога. Опутывает, словно щупальцами… Мама Кирилла – врач. Сейчас она увидит внука и обо всем догадается… И, вообще, зачем ему понадобилось везти нас в больницу? Играет в благородство? Откуда он узнал мой новый адрес?
Но я молчу… Сглатываю невысказанные слова, захлебываюсь обидой и ненужными эмоциями. Пусть сам меня расспрашивает, если ему надо…
– Приехали, – важно сообщает Аристов, отстегивая ремень безопасности. – Тебе помочь? Что-то ты… В общем, неважно выглядишь.
– Помоги. У меня, кажется, снова поднялась температура. Мы к терапевту?
Кирилл не отвечает. Выходит из машины и распахивает заднюю пассажирскую дверь. Забирает из моих рук ребенка и ждет, когда я выберусь. Даже не смотрит на Егорку… Зато у сынишки глаза округляются. Он никогда так близко не видел бородатого мужика, мой папуля всегда чисто выбрит. Да еще и такого высокого и широкоплечего. Егор удивленно агукает и тянет пухлую ручку к аккуратной бородке Кирилла. Хватает ее и что есть силы тянет.
– Ай! Вика, что я должен сделать?
– Егорка, так нельзя, – севшим голосом отвечаю я. В груди слезы…
Он ничего не чувствует, Кирилл… Ничего у него не екает в груди. Даже не смотрит на сына. Никаких чувств в глазах, только раздражение… Или, мне кажется?
– Извини. Он просто заинтересовался твоей бородой. Давай я его заберу.
– А Виктор помогает вам? – уверенно спрашивает Кирилл.
Оставляю его без ответа. Не только же ему молчать? Прижимаю к себе сына и решительно иду к входу в больницу.
– Знакомься, это моя невеста Дина, – произносит Кирилл, когда мы входим в один из больничных кабинетов. – Дина Сергеевна – врач и поможет тебе и мальчику.
Пульс разгоняется до максимума, заставляя сердце плясать в грудной клетке. Того гляди ребра пробьет и на пол вывалится – прямо под их ноги… Передо мной та самая миниатюрная красотка из машины. Улыбающаяся, с аккуратным макияжем и стильной укладкой. Чистенькая такая, в халате…
– Здравствуйте, – лепечу, боясь поднять на девушку взгляд.
Зачем он так, не понимаю? Меня скручивает в тисках стыда при воспоминании о вчерашнем. Кем он меня считает? Уличной девкой, готовой его ублажать за деньги? Собственная мысль меня отрезвляет. Так и есть. И Кир справедливо доказал мне это… Я никто. То, что произошло вчера – выеденного яйца не стоит в его представлении. А наше с его невестой знакомство… «А че такова»?
Какой же он предатель… Меня тогда предал, и ее предает, думая, что не совершает ничего, выходящего за рамки приличий.
А мне-то как больно… Я себя дешевкой чувствую. Жалкой, грязной, разбитой…
– Иди к тете Дине, малыш? Рассказывайте, Виктория, когда вы заболели? – улыбается Дина беззаботно.
– Егор позавчера заболел. А я вчера.
– Кир, принеси нам с Викой по стаканчику кофе. Я пока их осмотрю, – деловито произносит Дина, вешая на шею фонендоскоп.
– А я мешаю вам?
– Да, осмотр пациентов я провожу без свидетелей. Такие правила.
– Пойду маму проведаю.