Наследник для шейха
Шрифт:
Я сижу чуть поодаль…
Традиции-традиции… их слишком много… голова кружится от того, что происходит, от голосов, от песен и плясок, время пролетает молниеносно, и я бросаю взгляд на свой телефон…
Время…
Смотрю на сестру, которая так же внимательно смотрит на меня. Даже сейчас, когда нас разделяют веселящиеся и танцующие женщины, развлекающие гостей, я будто нутром взгляд Каролины чувствую, ее мольбу…
Ты должна оказаться в туалете раньше меня…
Войду я, а выйдешь ты…
Спаси меня, сестра…
Спаси всех нас…
Иначе месть шейха погубит весь наш род…
В ее взгляде я все читаю
Ведь так же было?! Всегда было…
Сейчас я смотрю в глаза сестры и вижу, что в них блестят слезы в то время, как губы улыбаются, чтобы толпа не заметила, что сейчас творится с ней, со мной…
Один выдох. Решение, которое уже приняла. Поднимаюсь и следую в сторону уборной, мама слишком занята традиционным ужином, чтобы обратить на меня внимание, и это мне на руку, я захожу и замираю.
Здесь, в окружении мрамора и зеркал в золотых рамах, я чувствую себя неуютно. Сердце отстукивает удары. Один. Другой. Третий.
Спустя еще один удар слышу, как вновь открывается дверь, как в роскошный туалет, который скорее похож на целый зал, заходит еще кто-то, еще один удар сердца – и я вижу Каролину, которая обнимает меня крепко.
– Спасибо, сестра, ты спасаешь нас… – шепчет и тянет меня за руку к кабинке, где быстро скидывает с себя накидку, надевает на меня украшение, подаренное шейхом, на мои пальцы надевает свои кольца и традиционный браслет невесты, подаренный отцом с матерью.
Колье настолько тяжелое, что мне кажется, будто на шею повесили тяжеленный камень, который притягивает к земле… камень, который утащит меня на самое дно…
Сестра внимательно окидывает меня придирчивым взглядом, поправляет на моей голове свою фату.
– Иди, Мелина, и займи мое место… – шепчет сестра и подталкивает меня в спину, а я как в тумане…
Стоит выйти в зал, как слышу грозный окрик.
– Всем покрыть голову, шейх идет!
Сердце пропускает удар. Я буквально замираю. Стою ни жива не мертва по центру зала и вижу, как огромные двухстворчатые двери распахиваются и высокий мощный мужчина в белоснежных одеяниях, в золотом биште цепляет меня взглядом и направляется прямо ко мне, буквально тараня толпу и заставляя всех склонить головы.
Мне кажется, что я биение собственного сердца слышу. Сложно дышать под тяжелой абайей, но сейчас эта ткань – мое спасение от проницательных карих глаз шейха, которые буквально впиваются в меня.
Аяз останавливается в шаге от меня. Смотрит с высоты своего роста, и мое сердце замирает, чтобы вновь пуститься вскачь, когда шейх протягивает мне руку и я вкладываю в его широкую ладонь свои дрожащие пальцы…
Решение читаю в его глазах.
Этой ночью я стану его… и сейчас глаза Аяза отчетливо говорят о том, что я буду принадлежать ему…
Его рука кажется огненной по сравнению с моими ледяными пальцами…
Гости начинают аплодировать, но я ничего уже не слышу, я смиренно иду за мужчиной, который заставляет всех подчиняться одной лишь своей силой.
Не знаю, что происходит, я словно в каком-то трансе или шоке, но шейх ведет меня по коридорам, и в какой-то момент они становятся безлюдными. Аяз распаивает одну из дверей, и я… я понимаю, что он привел меня в спальню…
Резкое движение – и абайя сорвана с моей головы. Замираю под стремительно темнеющим
взглядом мужчины, который скользит по мне, от которого мурашки рассыпаются по коже, становится трудно дышать...Шейх завораживает как самый настоящий хищник, который выбрал свою добычу. Вновь смотрит мне в глаза, будто считывая весь мой шок и страх.
– Джамиля... Красавица моя...
Выдыхает так, что у меня сердце удар пропускает, чтобы пуститься вскачь, в следующую секунду горячий мужчина притягивает меня к себе. Вскрикиваю, когда твердые губы шейха накрывают мои, сминая в поцелуе…
Глава 7
Этот поцелуй…
Никогда меня не целовали так, с таким жаром, будто ярость какая-то на меня обрушивается, сметающая все на своем пути, Аяз прижимает меня к себе, и я пальцами ощущаю его литую грудную клетку под кандурой…
Он будто каменный и горячий…
Его аромат дурманит, пьянит, губы твердые и умелые, аромат мужчины заползает в ноздри, вновь этот острый холодный запах с терпкими нотками, рука скользит по моей талии вверх, зарывается в мои волосы, чуть оттягивает, заставляет изогнуться и буквально повиснуть в руках мужчины, так, что приходится стоять на носочках туфелек, едва касаясь пола…
Шейх буквально упивается мной, туманит разум, а у меня голова кружится, и по инерции я цепляюсь пальцами за могучие плечи, будто за сталь держусь, за обжигающую, раскаленную магму пытаюсь ухватиться и не сгореть…
Слегка тянет мои волосы, так и держит и в лицо мое изумленное смотрит, губы рассматривает, пульсирующие после дьявольского поцелуя.
– Ты будто роса, сладкая и нежная… таешь на языке… Холуэ… Джамиля…
Слегка улыбается, и я лишь облизываю губы, не понимаю, что провоцирую хищника, у которого буквально в глазах искры зажигаются, а я дрожу под его взглядом. Ничего не понимаю, не успеваю среагировать, как вновь притягивает к себе и вновь губы мои целует так, что я с трудом выдерживаю его напор, рука же шейха вновь отпускает мои волосы, скользит к линии челюсти, ласкает мою щеку и надавливает большим пальцем, заставляет слегка приоткрыть рот и в тот же момент, будто изворотливый змей-искуситель, проползает сквозь мои губы, умелый язык вбивается ко мне в рот и берет мой язык в плен…
Я уже вовсю пальцами сминаю кандуру шейха, не понимаю, притягиваю или отталкиваю. Дрожу в его руках, чувствую что-то странное, чего никогда прежде не испытывала.
В моей жизни были поцелуи, но сейчас шейх буквально выжигает своим напором все, что было до него…
Только он, его твердые губы, которые терзают мои… Мне воздуха начинает не хватать, кажется, что еще секунда – и я просто упаду в обморок, обмякаю в руках шейха и он будто чувствует мое замешательство, ослабляет напор и слегка отпускает только для того, чтобы приказать:
– Открой глаза, красавица, хочу твои глаза видеть сапфировые…
Повинуюсь этому голосу, этому тембру, понимаю, что меня трясет в руках мужчины, но это не только страх… в животе будто бабочки порхают, и у меня нет сил противостоять этому тайфуну, который так мощно накрывает меня…
Поэтому я лишь смотрю в темно-карие глаза, сейчас почти черные, с какими-то золотыми всполохами…
Ощущает мой озноб, слегка улыбается одним лишь краешком губ, и от этой сексуальной улыбки у меня пальчики на ногах поджимаются…