Наследник Магнитной горы

Его тут же подбросило сильнее. Семь черных кузнецов одобрительно подмигнули с Ночного небосвода.

– И-й-эх! – растопырив руки, Хакмар лягушкой сиганул из седла тулпара – прямо на простирающийся внизу густой зеленый покров.

Торчащие верхушки елей словно сами прыгнули ему навстречу, тут же подставив сплошное переплетение очень твердых и очень колючих ветвей.

– А-а! Эрлик! – мальчишка полетел вниз. Впрочем, падение его тут же замедлилось – ветви под ним пружинили и расступались крайне неохотно. Хакмар извернулся и уцепился за одну такую. Мышцы рук рвануло болью, когда им пришлось принять на себя тяжесть тела, жесткая обледеневшая кора вонзилась в ладони, но теперь Хакмар болтался в самом центре холодной, зеленой и колючей хвои. Мальчишка запрокинул голову – в пробитое им в сплетении ветвей окошко виднелся парящий в темном Небе Акбузат. Через мгновение Небо засветилось голубым, и Огненный шар пронесся прямо над головой тулпара. Летающий конь заржал, словно прощаясь и подбадривая оставшегося внизу всадника, развернулся над верхушками елей и, отталкивая копытами воздух, помчался прочь. Крылья его взвивались и опадали так стремительно, что было совершенно невозможно рассмотреть – сидит в седле кто-то или нет.

Небо расчертили сверкающие голубые росчерки – окутанные Огненным ореолом ведьмы летели в погоню за тулпаром. Опаленные жаром деревья жалобно затрещали – Хакмару на нос упала тяжелая капля талой воды. Стихло.

– Он улетит! – прошептал Хакмар. – Акбузат обязательно от них улетит, он волшебный конь, и вообще… Что именно «вообще», мальчишка не знал, но звучало убедительно.

Хакмар подтянулся, закинул ногу на ветку и уселся на нее верхом.

– Вот на елке я сижу, далеко вперед гляжу… – На самом деле далеко глядеть не получалось. Кругозор ограничивала ближайшая заснеженная ветка, сквозь хвою кое-где просматривалась обледенелая кора.

Хакмар тяжко вздохнул, лизнул исцарапанные ладони и неуверенно посмотрел вниз. Видит Высокое Небо, он никогда не лазал по деревьям. Да что там – он никогда даже не предполагал, что дерево может сравниться по высоте с хорошей скалой! У них, в южных горах, деревья знали меру! Ну ладно – не бывать тому, чтобы цивилизованный магнито-горец спасовал перед каким-то северным диким деревом! Оскальзываясь на обледеневшей коре и то и дело сшибая тяжеленные шапки снега, Хакмар осторожно полез вниз.

Ну и ничего особенного, если уж ты по горам лазал, то уж по дереву как-нибудь… В этот момент сук, за который он держался, с треском обломился… и Хакмар с пронзительным воплем ухнул прямо в наметенный под елью сугроб. Второй сугроб – поменьше – свалился с нижних ветвей ему на голову.

– Тьфу! Эрлик! Тьфу! – отплевываясь и счищая залепившие ресницы холодные комья, мальчишка с трудом выкарабкался из проминающихся под его тяжестью белых глубин. И замер – на одной ноге и с кулаком у запорошенного снегом глаза.

Между толстыми, как колонны в горных пещерах, стволами стоял человек. Был он стар и величественен. Роскошное одеяние из медвежьих шкур мехом наружу топорщилось на его плечах, а в руках он сжимал могучее копье. Старик шагнул Хакмару навстречу, скользя по поверхности глубокого снега легко, как клочок тумана.

Неужели Акбузат сразу доставил его куда надо? Неужели это и есть сам… Донгар Кайгал? Мальчишка сдавленно сопел, боясь даже шепотом разрушить величественную тишину этой встречи.

Старик оторвал всепроникающий взор от таящегося в глубинах леса безмерного далека. Поглядел на разворочанный Хакмаром снег. Неподвижные, будто из камня, величественные черты дрогнули… Старик прянул вперед – и крепкая, тоже как из камня, рука ухватила мальчишку за шиворот. Раскосые глаза надвинулись близко-близко – и в них плескался самый настоящий ужас.

– У тебя мозги степлились, парень? – надтреснутым голосом спросил старик, боязливо озираясь. – Хочешь, однако, чтоб тебя съели?

Свиток 19 Про огненный потоп чэк-най и многоголовых мэнквов-великанов

– Скорее! Скорее, однако! – старик лихорадочно зашарил под своей меховой одеждой и вытащил наружу пучок пушистых лисьих хвостов. В другой руке у него появилась… крупная, похожая на небольшую лопату кость. Лихорадочно, будто от скорости его движений зависела жизнь, старик принялся работать лопаткой, заравнивая взбаламученный Хакмаром снег. Меха, за которые горские енге выложили бы не меньше пригоршни высококлассных топазов, использовались как метелка.

Это что – такой шаманский обряд?

– Ты откуда взялся? – продолжая ворошить снег, буркнул старик.

– Ну… Я… – Про Акбузата он рассказывать не станет, пока не убедится, что этот старик тот, кто ему нужен. Мальчишка набрал полную грудь воздуха и выдохнул: – Я ищу Великого Шамана Донгар Кайгала.

Старик аж выронил меховую метелку и изумленно оглянулся на мальчишку:

– В такую-то Ночь – и так шутить! – Он покачал головой и снова заработал лопаткой. – Что встал – помогай!

– А… А что делать? – пробормотал Хакмар, растерянно следя, как под взмахами метелки сугроб под елкой будто складывался заново.

– Не знаешь, как следы заметать? – взмахами мехового веника проходясь по сугробу, вопросил старик. – На ОБЖ ходил – чему учился?

– Не лезть в забой, пока его не проверят на рудничный газ, – буркнул Хакмар. У него появились серьезные сомнения, что Акбузат и впрямь скинул его на голову самому Донгар Кайгалу.

Старик, похоже, не понял ни слова.

– Сам закончу, – неодобрительно пробормотал он. – Где малица твоя? – он завертел головой, явно что-то разыскивая.

– Где – что? – удивился Хакмар.

– Одежа где? – старик начал раздражаться. – Чего это на тебе напялено? – он брезгливо дернул корявыми пальцами за рукав Хакмаровой куртки.

Да в дедовом ауыле кожу для этой куртки год выделывали, а бляшки металлические и крепления отец лучшим мастерам заказывал! Парни аж выли, когда Хакмар ее впервые надел, – выделанную кожу не прожгла бы даже искра от горна, и в то же время куртка сидела настолько мягко, что в ней можно было фехтовать. А железные заклепки наручей запросто принимали на себя клинок противника.

– Ай-ой, некогда искать. На вот тебе… – Дед запустил руку в суму на плече и вытащил оттуда шкуру. В свежем морозном воздухе остро чувствовался исходящий от нее запашок.

Хакмар нерешительно взял протянутую шкуру и под требовательным взглядом дедка накинул на плечи. Вонь теперь била прямо в нос. И кажется… кажется… в завитках жесткой шерсти кишела весьма бурная жизнь.

– Так-то лучше, – наставительно сказал дед. – Копье твое где, лук где? Или ты на медведя с этой игрушкой ходишь? – старик кивком указал на меч.

– Не хожу я на медведя! – застонал Хакмар.

– А-а, – вроде как сочувственно протянул дед. – Не берут еще, однако. Нас вот со старухой тоже не взяли – ходим медленно, племя задержим, из-за нас все пропадут. Ну да мы-то старые, а ты-то молодой. Ну, побежали! – и старик понесся по снегу так, что только край его одежды мехом наружу мелькнул среди темных деревьев – и Хакмар снова остался один.

– Это он так медленно ходит? – пробормотал мальчишка, успевший сделать всего пару шагов по глубокому снегу.