Наследник проклятого дара. Часть 2

Передо мной, согнувшись пополам и зажимая рукой живот, предстала девушка. Одета в белую тунику, с чёрными, длинными до поясницы, волосами. На голове корона ледяного лазурного цвета.

Я приближаюсь к ней. Она поднимает голову и смотрит на меня. Её глаза абсолютно черные, пугающие своей не человечностью.

— Архат. Прости. Это…была… ловушка, — тяжело, с паузами, произносит девушка с голосом Мары.

Это и есть Мара. На её прекрасном лице я вижу слезы. Возможно, что эти слезы и есть ловушка. Возможно, слезы фальшивы, но я не изменю своим правилам. Пусть лучше я ошибусь, поверив ей, чем оставлю плачущую девушку без защиты.

— Кто это сделал, Мара? — тихо спрашиваю богиню.

— Слуга пожирателя… бог крови… Кетцалькоатль, — Мара снова переходит на шепот.

— Где он сейчас? Скажи мне! — я требую от богини информацию.

— Он в чертогах… Не иди… Он ждёт тебя, Архат!

— Это уже мне решать, — жестом останавливаю Мару, — раз ждёт, нужно идти обязательно. Как мне попасть к нему?

— Его знак на камне — змей, свернувшийся кольцом… и разлом… Но не давай ему силы, — богиня говорит всё тише.

— Я скоро вернусь, Мара. Всё будет хорошо, — с этими словами я открываю разлом в пещеру прямо отсюда.

Закрываю разлом, через который пришел и вливаю немного энергии в знак Кетцалькоатля, а затем, открываю новый разлом и шагаю в него.

— Вот ты и попался, Архат! — злорадный голос вонзается в мои уши, как только я появляюсь в божественных чертогах.

Они выглядят как узкое плато высокой горы. Вокруг облака, а с небес светит кроваво-красное солнце.

Я вижу огромного, метров пять высотой, человека-змею. Нижняя часть его тела — змеиная, а верхняя — имеет человеческий облик. На его голове, во все стороны торчат разноцветные иглы. Лицо грубое, будто выточено из камня не самым умелым скульптором. Большой плоский нос, узкие глаза и покатый лоб. Лицо и торс змеечеловека красные, а хвост серый.

— А ты, значит, Кетца… Кетцакоаль… — пытаюсь выговорить его имя, — Тьфу! Как там тебя? Мёртвое божество вымершей расы?

— Я КЕТЦАЛЬКОАТЛЬ! ТАКЖЕ ЗОВУЩИЙСЯ КУКУЛЬКАН ИЛИ КУКУМАЦ!!! — он орёт так, что я морщусь.

— Понял, понял! Не истери ты! Прекращай давай, кукукль! — пытаюсь остановить его визг.

— КУ-КУ-ЛЬ-КАН! — пуще прежнего заводится божок.

А чего орать то? Ну тяжёлое у тебя имя, ну не выговаривают его люди. Придумай полегче! Нет же, надо орать.

— Да понял я! Не ори! Что ты хочешь от меня, ку-ку? — на самом деле, я просто провоцирую его ещё сильнее.

Ку-ку морщится от злости, но на этот раз, не исправляет меня.

— Ты пришёл в мои чертоги! Тут я убью тебя и заберу твой Дар. Я принесу дар Архата великому Эмилю и он наградит меня! В награду я получу твой Дар!

— Пресмыкающиеся. Не зря так прозвали змей. Ты пресмыкаешься во всем и всегда? Ты же вроде был гордым богом, насколько я помню? Жестоким и кровавым. Или тебе приказали быть таким, а? — издеваюсь над ним.

— Готовься к смерти, Архат! — снова визжит этот Ку-ку и бросается на меня.

Как они до сих пор не поймут, ослепленные своими низменными желаниями, что я давно уже готов к смерти? Я настолько готов, что уже умер. Я не боюсь смерти, потому что моё родное тело уже мертво. Но кажется, им не понять этого. Слуги Эмиля как наркоманы, сидящие на наркотике власти и силы. Жаждят получать этот наркотик всё больше и больше.

Отпрыгиваю в сторону, уходя от змеиного броска Кетцалькоатля, одновременно проявляя Нарезатель. Я приземляюсь и собираюсь контратаковать, но враг хлестким ударом своего хвоста по спине, роняет меня на землю. Да, хвост вносит свои особенности в битву.

Об этом я сразу не подумал. Откатываюсь в сторону. Больно ударяясь локтями об скалу, вскакиваю.

Враг даёт мне шанс встать, однако это вовсе не благородство. Он издевательски наслаждается своим превосходством и снова наносит непредсказуемый удар своим огромным хвостом.

Я снова падаю. В падении успеваю зацепить его хвост самым кончиком Нарезателя.

Змеечеловек визжит почти на ультразвуке и начинает беспорядочно бить раненым хвостом по земле. Пытается меня прихлопнуть.

Я успеваю только уворачиваться, но и это получается не всегда. Ещё дважды он попадает по мне. Пусть и по касательной, но мои кости всё равно трещат.

Удар за ударом он хлыстает меня хвостом. У меня уже болит каждая клеточка тела.

В один из моментов, я ударяюсь головой о камень, отлетев от его удара. Боль пронзает всё тело от макушки до пяток. Чувствую, как от затылка на шею течёт кровь. За весь бой, я пока что, только три раза достал его хвост Нарезателем. Из трёх раз, только один был достаточно глубоким, чтобы замедлить его. Скорость его, конечно, снизилась, но я всё равно за ним не успеваю.

— Смертный, а ты живуч! — божок останавливается и отдаёт мне почести, — с тобой весело играть! Я мог бы убить тебя сразу, мог бы проклясть твою кровь! Ты, в таком случае, долго бы умирал в муках. Твоя кровь горела бы внутри тебя и ничего бы ты с этим не сделал! Но я выбрал другой путь. Я оказал тебе честь встретится со мной лично!

Ой, какой благородный! Вы только посмотрите на него. Кабы то, кабы это. Меньше болтай, кукушка.

Он снова начинает наносить удары. А я смещаюсь всё ближе к нему, стараясь сократить дистанцию, чтобы у него не получалось бить своим хвостом издалека.

— Ты интересный, но опасный, — заявляет Катцалькоталь, — никто не позволит, чтобы в этом мире снова появился Архат, способный противостоять нам!

Я всё ближе к нему.

И вот, наконец, наступает этот момент. В то мгновение, когда враг только нанёс удар и убрал свой хвост для подготовки следующего удара, я выстреливаю с левой руки очередью из семи маленьких, но очень плотных шаров тьмы, прямо в его красную рожу.

Враг отскакивает далеко назад, пытаясь прийти в себя. Но я чувствую свой шанс и не хочу его упустить. С моей левой руки срывается чёрная молния и бьёт его в торс. Я держу эту молнию и иду к врагу. С каждым шагом энергии всё меньше и меньше. Но отступать поздно. Отсюда выйдет лишь один из нас.

Внезапно, мне преграждает дорогу каменная стена, с грохотом появившаяся из ниоткуда. Молния ударяется в неё и бессильно бьётся об камень. Я убираю ее. Энергии остаётся уже совсем немного, а бой, всё ещё не закончен.

Слева, справа и сзади меня, с ещё большим грохотом, вырастают ещё стены, запирая меня в каменный мешок.

— Архат, ты идиот! — сверху раздаётся торжествующий голос Кетцалькоатля. Он нависает над каменным мешком, — это мои чертоги! Я здесь хозяин, я здесь Бог! Я создал это место и оно всё состоит из моей силы! Ты проиграл мне здесь и в том мире, который так яростно защищаешь!

— Что ты опять несешь, Ку-Ку? — снова провоцирую его.

Провокация всегда работает на слабых духом. Ущемленные своими собственными пороками, на любую насмешку они разрываются истерикой, стремясь доказать, что насмешка их вовсе не задевает. Тем самым, они показывают, как раз, обратное.