Наследник рода Раджат 10

И это все равно несколько миллионов начальных вложений. Для меня это уже не деньги, но для рядовых слуг рода сумма очень внушительная.

Впрочем, все это к «деликатности» вряд ли имеет отношение.

— Так в чем деликатность-то? — прямо спросил я.

— Тебе интересно, кто у нас такой ушлый? — усмехнулся Астарабади. Я кивнул, и он продолжил: — Вот и мне стало интересно. Я поговорил с человеком… Обстоятельно так поговорил. И знаешь, зацепил он меня своими рассуждениями.

Я откинулся на спинку кресла и приготовился слушать.

— Собственно, если кратко, то основная мысль такая, — продолжил Астарабади. — Раз мы оказались в клане, значит, у каждого слуги рода есть шанс основать свой аристократический род. Понятно, что кому попало ты герб не дашь, человек должен представлять собой хоть что-то. Вот он и хочет для начала основать свой бизнес.

— Герб за деньги не покупается, — хмыкнул я.

— Мужик он еще не старый, — слегка улыбнулся Астарабади, — и у него двое сыновей-подростков. Одному он планирует оставить семейный бизнес, второго подбивает после окончания учебы перейти в клановые службы и делать карьеру там. Может, и не в этом поколении, но он считает, что его семья вполне может заработать герб.

В принципе, такое возможно.

Глава клана действительно имеет право дать герб. Исключительно своей волей, ничего ни с кем не согласовывая.

Другое дело, что я таким образом ставлю на этого человека свою репутацию.

С той же Асан я был уверен, что она меня не подведет и ни коим образом не бросит тень на клан. Помимо того, что она — урожденная аристократка древнего рода, у нее еще и шакти есть. Уникальная шакти, в которой в той или иной мере заинтересованы все аристократы в стране. Если не в мире. И эта шакти, кстати, после уничтожения ее рода стала достаточно известна, всем же было любопытно, за что китайцы так поступили с древним родом.

Плюс именно ей я обязан тем, что мой род стал вечным.

В общем, с Асан получилась идеальная комбинация, которая в принципе не могла вызвать вопросов у аристо.

Недавно у меня и еще один кандидат в аристократы наметился. Когда мы раскроем миру, что можем обучать людей полноцветной магии, я спокойно смогу дать герб Астарабади. Если он попросит, конечно. Он — первый в мировой истории местный полноцветный маг, к нему тоже ни у кого вопросов не будет.

Точнее, не было бы, не опереди нас Непал.

Эх, подгадили они все-таки мне со своими детишками, по всем фронтам. Ну да ладно. Даже в такой ситуации герб для Астарабади можно как-то обыграть. Первый в стране — тоже неплохо. Особенно когда это первый взрослый высокоранговый маг.

Плюс нельзя забывать, что Астарабади десять лет самостоятельно занимался Аукционом, у него репутация среди аристо давно есть. Да его полстраны знает и уважает еще с тех пор.

Но с остальными слугами рода проблемы мне точно обеспечены. Собственно, первый вопрос, который появится у любого аристократа: а за что я дал этому человеку герб? Чем он заслужил?

Один раз я смогу многозначительно промолчать. Мол, да, этот человек заслужил, но чем именно — тайна рода. Но дважды такое не прокатит.

Да и мне-то это зачем? Обесценивать статус аристократа нельзя, и я понимаю это ничуть не хуже остальных аристо в стране.

— Что именно ты понимаешь под «заработать герб»? — спросил я.

— Разные могут быть варианты, — неопределенно покачал головой Астарабади. — Совершить что-то выдающееся, спасти главу или наследника какого-то из клановых родов, набрать достаточно влияния в клане или в стране, чтобы встать вровень с аристократами…

В принципе, мыслит он верно.

Только странно, что к этим мыслям Астарабади пришел не сам, а после разговора со слугой рода. Причем, судя по тому, что он до сих пор не назвал имени, это рядовой слуга рода. О котором я прежде и не слышал.

— Тогда да, это возможно, — кивнул я. — Ты это хотел от меня услышать?

— Да, — подтвердил Астарабади. — И не только я. Люди увидели в клане шанс для себя. Каждый свой шанс, понятное дело. Вот и прощупывают обстановку понемногу. Могу я передать этот разговор слугам рода?

— Можешь, — слегка улыбнулся я. — Перспективы, пусть даже далекие и призрачные — это всегда хорошо. Активнее шевелиться будут. Меня любая инициатива устроит, лишь бы это на пользу клану шло.

Астарабади понимающе улыбнулся в ответ.

— Спасибо, Шахар!

* * *

Глава клана Дамаяти приехал ко мне ближе к обеду.

Я помнил о нем и том, что он должен привезти «плату» за древний объект. Но у меня последние дни получились на удивление насыщенными, и я его не торопил.

А сам он на удивление долго тянул с этой встречей. Правда, ничего критичного, все в пределах допустимого, еще ведь и декады не прошло с момента нашего возвращения из Свободных земель. Просто я ждал его раньше.

Позвонил он мне только вчера. К вечеру мы все были уже вымотаны после целого дня работы с артефактами, так что на его визит я согласился машинально. Даже любопытство не шелохнулось.

А сегодня я выспался, и мне стало действительно интересно.

Дамаяти просто не может привезти какую-нибудь ерунду. Родовое хранилище — это даже круче, чем родовые сокровища.

Я бы не удивился, если бы он приволок дарственную на родовые земли, это было бы соразмерно. Вот только родовых земель у Дамаяти нет. У рода Дамаяти, по крайней мере, а что там у них в клане, я не выяснял.

Поэтому ставлю на артефакт. Причем из тех самых, «невозможных», вроде моего ножа, пробивающего любые щиты, или абсолютного щита, который я отдал Магади.

Главу рода Дамаяти я принял в кабинете.

Да-да, в очередной раз при этом чертыхнувшись, что так и не удосужился поставить плетение контроля периметра на какую-нибудь гостиную. Вот сегодня, сразу после того, как Дамаяти уйдет, пойду и поставлю. Первым делом. Надоело уже постоянно спотыкаться об эту мелочь.

Дамаяти меня не понял, судя по легкому недоумению, мелькнувшему на его лице. Принимать гостя в кабинете, пусть даже в уголке отдыха с чаем, — особенно если вы в хороших отношениях, — это на грани. Должна быть серьезная причина. Но и спрашивать о таком не принято.

Мне этот молчаливый разлад с союзником был не нужен.

Я приветственно кивнул Дамаяти, жестом указал на свободное кресло и демонстративно замкнул периметр, заставив плетение полыхнуть разноцветьем.

Он понимающе улыбнулся и сел в кресло.