Наследник рода Раджат 8

Если задуматься, то и в моем мире была схожая картина. Я сам магии посвятил больше десяти лет, начиная со школы, военной Академии и заканчивая службой на границе. И только потом, уже когда я стал магом седьмого ранга, отец допустил меня до своего проекта, который и принес нам титул в итоге.

А если грузить делами сразу, то и магического развития у наследника не будет.

Я уже чувствую эту тенденцию и по себе.

Это поначалу, когда я закрывал прежде всего дыры в обороноспособности своего рода и клепал артефакты сутками напролет, моя энергосистема развивалась семимильными шагами. Я не зря так быстро взял пятый ранг, это не только заслуга браслета-стабилизатора.

А сейчас, стоило этой проблеме уйти на задний план, я почти забросил тренировки. Когда я в последний раз на полигоне-то был? Если не считать экзамена в Академии и желания спустить пар перед свадьбой, то уже чуть ли не месяц прошел с моей последней нормальной тренировки.

Я не зря отказался от роли лидера в нашем альянсе полноцветных. Я бы и большую часть дел рода и клана скинул с себя, да не на кого пока. Однако это только поначалу так. Рано или поздно я найду людей на все ключевые должности и оставлю за собой только общий контроль.

И нет, я не втянусь и трудоголиком не стану.

Я не хочу застрять на средних рангах. В родном мире я восьмой взял, и тут довольствоваться меньшим не собираюсь.

Тем более, что здесь мой восьмой ранг — это фактически местный десятый. Стать одним из сильнейших в мире — очень соблазнительная перспектива. А уж если взять полноцветный девятый…

Я так увлекся своими мыслями, что чуть не пропустил слова Наороджи.

— Господин Раджат, позвольте мне воспользоваться случаем и поблагодарить вас за племянника, — склонил голову Наороджи.

— За племянника? — удивился я.

— Академия, — с улыбкой подсказал Наороджи, видя мое замешательство. — В шестнадцать лет прослыть не только сильным магом, но и перспективным дипломатом — дорогого стоит.

А, это он про экзамен по боевке и последующее поощрение перед строем всех моих соратников по спонтанной коалиции в лабиринте.

Я улыбнулся в ответ и кивнул, принимая благодарность.

— Мне это ничего не стоило, господин Наороджи, — ответил я. — Хишим сам сделал свой выбор, так что и свою репутацию он полностью заслужил сам.

— Я рад это слышать, — кивнул Наороджи.

Он поставил на стол пустую чашку и лукаво улыбнулся.

— Как вы смотрите на то, чтобы продолжить сотрудничество с моим кланом? — поинтересовался Наороджи.

Это он на союз намекает, я так понимаю. Логично и ожидаемо, учитывая их давние отношения с Дхармоттара.

Вот только его хитрющие глаза меня как-то настораживают. С таким видом не предлагают официальные договоры. Что за пакость он задумал?

Глава 30

* * *

— Или даже на возможность породниться? — добавил Наороджи.

Ну точно, с такой хитрющей мордой простой союз не предлагают.

Ровное выражение лица я удержал. Меня еще не успели достать брачными предложениями, так что пока это было несложно.

Правда, вот так в лоб Наороджи первый завел этот разговор.

— У меня в роду сейчас есть три подходящих девушки, — с улыбкой искусителя продолжил Наороджи. — Моя дочь и две племянницы. И ни одна из них пока не помолвлена.

Неожиданно. И очень, очень интересно.

Я держал в уме почти вскользь высказанное Аргусом предложение породниться с великим кланом Сидхарт. Однако я так и не начал даже прощупывать эту тему, просто потому, что это великий клан.

Нет, я не принижал себя. Слова главы другого великого клана, Джуоти, я услышал и принял к сведению. Он прав, у меня уникальный клан, имеющий в своем составе два вечных рода.

Тем не менее, весовые категории у нас разные.

Уникальный — не значит сильный, и уж тем более, не значит равный. Да, уникальный клан — это примечательно, это заставляет обратить на нас внимание и приглядеться попристальнее, но не более того. Точно так же как статус вечного рода — это очень престижно, но только в определенных границах. На прием любого уровня меня пригласят с удовольствием. А в том же бизнесе любой молодой род сожрет, — если сможет, конечно, — и ни на какой статус никто оглядываться не станет. Про потенциальную клановую войну и вовсе молчу.

Суть понятия «великий клан», если брать формальную сторону дела, мало кто знает. И при этом термин подобран очень удачно, эти кланы действительно можно назвать великими по всем возможным параметрам.

Быть своего рода младшим союзником при великом клане мне не хочется.

Я не планирую в обозримом будущем расширять свой клан настолько, чтобы претендовать на официальное звание великого клана. И значит, в глазах аристократов, союз клана Раджат с любым великим кланом не станет равным.

Наороджи в этом плане намного привлекательнее.

Фактически они находятся на уровне великого клана. Однако формальное признание им не получить точно так же, как и мне. И ровно по тому же признаку: численности не хватает.

Великий клан — это, как минимум, десять крупных родов. Сейчас самый маленький великий клан Джуоти имеет в своем составе шестнадцать родов. У остальных намного больше.

В клане Наороджи девять родов.

В принципе, они могут принять к себе еще кого-нибудь и подать документы на смену статуса. Почему они не делают этого, — причем уже много столетий подряд, — я не знаю. Возможно, потому что терять такой статус нельзя. Это политическое самоубийство, и никакие фактические силы и ресурсы не спасут репутацию.

Наороджи ничем, кроме статуса, не уступают великим кланам, и союз будет выгоден нам обоим.

А главное, восприниматься это будет как равный союз. И здесь моя уникальность как раз сыграет свою роль.

Другое дело, что с Наороджи у нас и без того хорошие отношения.

Как минимум, временный военный союз мы заключим в любом случае, им воевать на границе бок о бок с Дхармоттара. А дальше — что может быть прочнее, чем узы боевого братства? Не всякий официальный союз может стать настолько крепким за века мирной жизни. Война сплачивает мгновенно, как ни крути.

— А, ну и разумеется, у всех девушек волосы ниже пояса, — с веселой усмешкой добавил Наороджи.

Я рассмеялся.

Информацию обо мне они собирали, и даже такую мелочь не упустили, это понятно. Но вот подача Наороджи подкупала, этого не отнять.

Конечно, мы оба понимали, что я не буду выбирать себе жену по длине волос. Их можно отрастить, в конце концов.

Однако вся эта «открытая хитрость», если можно так выразиться, и легкие подколки создавали ощущение родственности. Я так над друзьями и ближниками подшучивать могу, и то не над всеми. С посторонними так не общаются.